Отпуск с осложнениями - Лина Манило
Я слушаю его, понимая, что точно такая же. Так странно встретить человека, с которым живёшь в одной системе координат. А ещё его неожиданная откровенность растекается сладкой патокой по моему сердцу, и почти задыхаюсь от нежности. Странное непривычное ощущение.
– Вот мама как-то и не верит, что мне девушки нужны не только ради секса, – криво усмехается, а я ёжусь. – Мол, представишь кого-то официально, тогда и поговорим. Ну и ещё она…
– Ревнует? – угадываю ход его мысли, а Вадим кивает.
– Ревнует. Но неприятность эту мы переживём. Всё равно я уже слишком давно вылетел из родительского гнезда.
Наши пальцы сплетены воедино, а энергия вокруг дрожит и искрится. Воздух становится плотным, как масло, а кислорода всё меньше и меньше. И я не хочу сейчас бороться с желанием, от которого всё внутри меня пульсирует и сжимается в плотный шар.
И Вадим угадывает мои желания, просчитывая всё наперёд, и я лечу спиной на кровать, а огромная тень накрывает меня, пряча от мира и запечатывая страх.
Как говорила бабушка: нужно чувствовать, тогда дни будут ярче. И даже если я потом обо всём этом пожалею, это будет потом.
Обвиваю руками уже порядком загорелую шею Вадима, а он накрывает мои губы своими, целуя нежно. Все наши поцелуи до этого были какими-то дикими, на грани фола, иступляющими и иступлёнными, а этот нежный, почти невинный. Вадим будто бы лакомится мной, как самым изысканным десертом, а хриплое дыхание вырывается из его груди. Не знаю, как у него получается сдерживаться, потому что я уже на грани.
Трусь полуобнажённой грудью о его, а соски под тканью бюстгальтера становятся твёрдыми и слишком чувствительными, изнывающими. Я хочу почувствовать на них руки Вадима, его губы и… Фантазия шалит, и ни один порнофильм не даст таких острых ощущений, и даже секса не нужно, чтобы почувствовать себя на вершине блаженства. Хотя нет, всё-таки нужен, а иначе взорвусь, рассыплюсь на части.
И Вадим снова угадывает всё без слов, и широкая ладонь накрывает мою левую грудь, сильно сжимая, – властно, до мурашек по позвоночнику. Я всхлипываю, понимая, что долго так не выдержу. Можно ли получить оргазм от прикосновений? О да.
Волна первого удовольствия проходит по телу – призрачная, хрупкая, как вуаль, а Вадим целует сильнее, проникая языком в рот, сплетаясь с моим. Это больше похоже на борьбу, и не осталось в этом нежности. Только дикое желание обладать. Царапаю ногтями спину Вадима, обхватываю ногами поясницу, приподнимая тело, чтобы быть ближе.
– Если сейчас кто-нибудь войдёт, я не выживу, – хрипит мне в шею, перемежая слова поцелуями и лёгкими укусами.
– Я заперла дверь, – выдыхаю, и Вадим смеётся, упираясь лбом в моё плечо. Щекочет горячим дыханием, а тёмные волосы влажные, как и моя кожа. Запускаю в них руку, перебирая пальцами слегка волнистые пряди – это самое интимное и волнительное действие в моей жизни, честное слово.
Вадим приподнимается на руках, такой большой и сильный, а глаза смотрят не просто в душу – в каждую молекулу заглядывают, в саму суть проникают.
– Если тебе кажется, что мы торопимся, я постараюсь остановиться. Только скажи.
В каком это смысле остановиться? Вот просто возьмёт сейчас и уйдёт, чмокнув меня в щёчку на прощание? Не пущу, ни за что не пущу.
– Я взрослая девочка, потому меньше разговаривай. Не давай времени подумать.
Вадим смеётся, а поцелуи его спускаются всё ниже. Когда его язык чертит влажный контур вокруг пупка, меня уже сотрясает крупная дрожь предвкушения. Господь всемогущий, как же это хорошо.
Закрываю глаза, сминая пальцами покрывало, готовая ко всему и согласная не всё.
Глава 31 Катя
Его пальцы, его губы – они везде и нигде одновременно, и от каждого всё более настойчивого прикосновения удовольствие вспышками под кожей. Даже больно чуть-чуть, но это сладкая боль, желанная. Вадим чертит пальцами узоры своего вожделения на моём теле, а я тихо стону. Прикусываю язык, боясь что кто-то может услышать, но мне так хорошо, что сдерживаться становится всё сложнее.
Вадим проводит языком над резинкой трусов, и я поджимаю пальцы ног, готовая взлететь к потолку. Разве можно такое со мной вытворять, когда и так никакого терпения не хватает вынести эту муку – пытку его прикосновениями, его руками, языком?
– Пожалуйста, – всхлипываю, не понимая, о чём конкретно прошу.
– Красивая… вся красивая, – доносится приглушённый голос снизу, а я жмурюсь крепче. До рези перед глазами. – Я, наверное, не сумею долго… в первый раз.
Первый раз? Значит, будет ещё один? Ох…
В голове не мозг, а сахарная вата – честное слово, он сейчас расплавится и растечётся карамелью. Но и ладно, главное, чтобы Вадим не останавливался.
– Просто. Возьми. Меня.
Мой голос похож на стон раненого бизона, и я выталкиваю из себя слова, а они разрывают горло, причиняют почти физическую боль. Слова вообще сейчас излишни, когда так много ощущений и эмоций. Но мне необходимо, чтобы Вадим слышал как сильно хочу его в этот момент, не только чувствовал.
– Просто взять тебя неинтересно, – смешок вибрирует под моей кожей, а мне хочется убить Вадима за то, что так сильно мучает меня. – Расслабься, Катрин, впереди нас ждёт много интересного.
Как расслабиться, если его обжигающий язык опускается ниже и касается моей вагины через ткань шёлкового белья? Как оставаться спокойной, когда палец чертит круги, надавливает на такие места, о существовании которых я даже не догадывалась?! Обведёт круг со спиралькой, надавит, снова обведёт – и так без конца, а меня в узел скручивает, как бесноватую. Того гляди, орать начну, забыв обо всякой осторожности.
– Ста-ас, пожалуйста, – я готова стать на колени и умолять. Я, наверное, способна на это, но он, будто издеваясь, медленно отодвигает край моих трусиков, обнажая плоть.
– Такая мокрая, такая сладкая, –
