Мелисса Натан - Гордость и предубеждение Джасмин Филд
Гарри и в самом деле не заметил Гилберта. Он был серьезно озабочен тем, чтобы найти хорошее место, откуда можно наблюдать за Джасмин Филд. Он пытался не смотреть на нее, но не мог. Ноубл еще никогда не видел, чтобы кто-то так самозабвенно отдавался какому-то занятию. Глаза ее были закрыты, а тело ритмично двигалось с такой легкостью и гибкостью, что казалось, будто музыка проходила сквозь него. Он не мог глаз от нее отвести. Даже когда Джасмин начала вытворять разные глупые выкрутасы под песню, которой норвежцы наверняка присудили бы приз на конкурсе «Евровидение», она была — просто электрический заряд.
Бесстрастный голос прервал его мысли.
— Все еще считаете, что сестра-дурнушка идеально подходит для роли Лиззи Беннет? — Сара Хейз. На ней было классическое маленькое миниплатье, которое открывало во всей красе ее фантастически длинные ноги. В этот момент Джаз выделывала невообразимый мексиканский пируэт, а Мо прыгала вокруг нее.
Гарри вдруг стало невероятно весело — захотелось громко рассмеяться, чего не случалось с ним уже давно.
— Более чем когда-либо.
— Ей определенно наплевать, что подумают о ней люди, — тут же изменила тон Сара. — Ну прямо как Лиззи.
— Это правда, — согласился Гарри. — И в этом она неподражаема. — С этими словами он удалился, оставив Сару с весьма неприятным чувством.
Мо жестом изобразила, что пора бы и выпить чего-нибудь. Джаз согласно кивнула. Волосы ее были влажными от пота. Девушки пошли в кухню, набитую народом.
Непонятно откуда тут же возник Гилберт.
— Ну, вы обе оттянулись от души, — сказал он с легким неодобрением. И почти прижался к ней: Валентайн в своем репертуаре.
— Но, Гилберт, на то и вечеринка, — сказала Джаз. — Кстати, ты знаком с Мо?
Гилберт выдавил из себя улыбку.
— Мо играет Шарлоту Лукас, подружку твоего мистера Коллинза.
Продолжая натянуто улыбаться. Гилберт поднял брови, демонстрируя живой интерес.
— Мы живем с ней в одной квартире, — продолжала Джаз.
Мо улыбнулась Гилберту и затем, указывая на подругу, сказала:
— Если это можно назвать жизнью.
Джаз засмеялась.
— Мо, что тебе принести попить? — спросила Джаз, не зная, как избавиться от Гилберта. Она с ума сойдет, если вдруг войдет Уиллс и увидит, что она с ним разговаривает. Джасмин и так была страшно расстроена, узнав, что Уитби до сих пор не пришел.
— О, мне, пожалуйста, пива и как можно быстрей, — сказала Мо.
Джаз ушла и надолго пропала, будто найти пиво оказалось не таким уж простым делом. Она бродила по квартире, надеясь где-нибудь обнаружить Уиллса, и вдруг остолбенела от ужаса: к ней сквозь толпу пробирался Гилберт.
— Приветствуя тебя, богиня! — прошептал он, улыбаясь во весь рот. Он произнес это так, словно декламировал заключительную строку поэмы. Пропустив мимо ушей его многозначительное обращение, Джаз выставила перед собой кружки с пивом, чтобы он не смог к ней слишком уж прижаться.
— Гилберт, я сейчас пролью пиво, — сказала она, но тот зажал девушку у раковины в углу. Когда его рот приблизился к ее уху, Джаз закрыла глаза, представляя, что находится совершенно в другом месте. Все равно где. Застряла в лифте небоскреба с Братьями Макганн — да где угодно, только не здесь.
— Пошли, — прошептал он. — Ты же сама хочешь.
Джаз похолодела. И прошипела в ответ:
— Да, но боюсь, что меня обвинят в НТП — нанесении телесных повреждений.
— Ты так сексуальна, — засмеялся он, кладя одну руку ей на талию, а другую — на бедро.
Джаз взвизгнула. Это, видимо, так удивило Гилберта, что он убрал руки, положив их на раковину. Подняв брови, он промолвил:
— Вот уж не думал, что ты такая недотрога.
— Я не недотрога, — отрезала она. — Я колючая. Но тебя мои колючки не зацепили.
Гилберт, казалось, не слышит.
— Я помню какая ты была, когда только что закончила колледж, — сказал он хрипло, вновь подступая к ней. — Ты же глаз с меня тогда не сводила, ведь правда?
— Но тогда мне также нравились платья с плечиками. Вкусы меняются.
Гилберт фыркнул.
— Я в ту пору совершил ошибку. Я не сделал шага навстречу. Но теперь я — твой.
— Как изысканно сказано! Послушай, Гилберт, как бы это мне в ответ выразиться не менее изысканно? — Джасмин сделала вид, что задумалась на секунду. — Меня все это не колышет. Понял? Я ясно выразилась? Может быть, мне еще и жестом показать, чтобы ты шел подальше? И подкрепить это мимикой? Или, может быть, позвать кого-нибудь, чтобы тебе перевели? — Народу вокруг было столько, что Джаз действительно было почти невозможно от него сбежать.
Гилберт улыбался.
— О! Как я вижу, ты в совершенстве постигла искусство играть с добычей?
Джаз окончательно вышла из себя. Бессмысленно пытаться что-то втолковать человеку, которого ты настолько не выносишь, что даже смотреть на него не можешь.
— Послушай. Как тебе лучше объяснить? Это было давно. Мой вкус тогда был совсем еще не развит. А ты уже был искушенным мужчиной. Жизнь — печальная штука, но ничего не поделаешь. Гилберт, нужно смотреть правде в глаза. Знаю, это жестоко, но в конце концов придет вознаграждение.
— М-м-м, — протянул он, будто вдыхая запах духов на ее шее, хотя на самом деле девушка сегодня не душилась.
В отчаянии Джаз врезала ему банкой пива по голове.
— Эй, больно ведь! — сердито воскликнул Гилберт, отстраняясь наконец от нее. Он смотрел на нее так, словно увидел перед собой гарпию.
— На это и было рассчитано! — прокричала Джаз. — А теперь вали отсюда, пока все содержимое этих банок не оказалось у тебя на голове.
Гилберт с ненавистью посмотрел на нее.
— Господи, неудивительно. Джасмин, что у тебя никого нет, — заметил он, своим взглядом как бы говоря, что она и гроша ломаного не стоит. — Ты всегда отличалась скверным характером.
С этими словами он стал пробираться сквозь толпу к двери, у которой стояла Мо, терпеливо ожидая пива.
К раковине подошел Даниель, хозяин квартиры. Он начал застирывать пятно на рубашке. Быстро придя в себя, Джаз стала выяснять наболевший вопрос.
— А Уиллс где?
— Он не придет, — ответил Даниель. — Его не слишком вдохновила перспектива провести вечер САМА-ЗНАЕШЬ-С-КЕМ. Кстати, лично тебе он просил передать, что очень сожалеет.
Джаз была убита. Она изобразила улыбку и по рассеянности стала пить пиво Мо.
Через полчаса появилась Джорджия, сияющая, как медный чайник. Теперь Джаз уже разделывалась со своим пивом. В черном облегающем платье Джорджия выглядела роскошно. Рука Джека, казалось, намертво приклеилась к ее талии, и Джаз подумала, что никогда еще сестра не выглядела такой счастливой.
