К востоку от Евы - Ида Мартин
– Окей. – Я сжал в кармане горсть мелочи. – Дам вам, что найду. Но когда приедет автобус.
– Точно дашь? – Здоровяк с бутылкой недоверчиво прищурился.
– Клянусь, – пообещал я.
– Ладно, – сказал тот, что подошел первым. – Мы не гордые. Подождем.
И в ту же секунду – я даже моргнуть не успел – мне прямо в глаз прилетел кулак здоровяка. Удар оказался такой сильный, что на несколько секунд ослепил, я поплыл и начал сопротивляться, только когда алкаши затащили меня за остановку и стали обшаривать карманы. Заехав локтем в лицо здоровому, я отпихнул опухшего и сразу двинул ему в челюсть. Ойкнув, тот сдал назад. Здоровяк замахнулся, но я успел пихнуть его кулаком в живот, и он, потеряв равновесие, сел в снежную жижу на асфальте.
Я выскочил из-за остановки, и как раз подъехал автобус. Кровь из разбитой брови струилась по лицу, и заметившие это пассажиры подняли шум. Какие-то женщины запричитали: «У него пробита голова», другие раскричались: «Сюда не подходи. Испачкаешь», третьи стали давать советы. Я вытирался рукавом куртки, но кровь продолжала течь, так что пришлось выйти на следующей остановке и, не переставая прикладывать снег, вернуться к Наташе.
Глава 15
Я так поступил, потому что мама панически боялась, когда кому-нибудь из нас с Митей приходилось драться. По характеру мы с братом хоть и разные, но оба не выносим положения жертвы. Как сказал Саня, «достоинство важнее». Да и кем бы я был, если бы пошел на поводу у алкашей? К тому же они по-любому настроились на потасовку.
Но мама, увидев кровь, раздует драму, начнет переживать, что меня могли убить или покалечить. Могли, конечно, но раз этого не случилось, то какой смысл причитать? А она станет. И сегодня, и завтра, и еще всю неделю будет расписывать в красках, чем для меня могла закончиться эта история.
Наташа тоже испуганно ахнула, но моему возвращению заметно обрадовалась. Мы положили куртку в стиральную машинку, и я позвонил домой предупредить, что ночевать не приду.
Потом с Наташиного разрешения я помылся, и она выдала мне мамин банный халат. Судя по всему, мама ее была женщиной нехуденькой, и халат на мне даже немного болтался.
– Хочешь кое-что послушать?
Мы сидели на диване в гостиной, портативная колонка с Алисой тихо крутила Наташины плейлисты, а она сама изучала новости звезд, время от времени сообщая мне, кто с кем развелся и на сколько килограммов похудел. Половину из этих имен я не знал, но слушал с удовольствием, попутно очищая галерею телефона от лишних фотографий, пока не дошел до фотографий из квартиры Евы и не вспомнил про магнитофонную запись.
– Конечно хочу, – немедленно заинтересовалась она и, подобравшись ближе, заглянула в мой телефон.
Несколько секунд играла I just died in your arms tonight, а потом Ева сказала:
«Кажется, выключила. Тут все такое древнее, того и гляди развалится. А еще тараканы и ужасное кресло. Ужасное. И ковер нужно в химчистку отнести».
– Это Ева, – когда голос удалился, пояснил я в ответ на удивление в Наташиных глазах. – Ее телефонный разговор. Я случайно нашел его на магнитофонной кассете. Она хотела остановить музыку, а нажала на запись.
«Начну новую жизнь. Счастливую, настоящую, для себя. Конечно боюсь. Но тогда мне придется пойти на крайние меры. Ты же понимаешь, о чем я? Вот черт, не на ту кнопку нажала».
– Интересно. Только ничего не понятно. – Наташа прикусила губу.
– Все-таки она кого-то боялась. И то, что он ее нашел, – это нехорошо.
– Да, наверное.
– Если не хочешь, можем не говорить об этом.
– Ты сам просил не говорить.
– Да, но это сложно. Я не собираюсь ее искать, но не могу перестать о ней думать.
– Ты такой настырный. – Наташа усмехнулась. – Когда я думаю о любви, то представляю ее именно такой.
– Какой?
– Преодолевающей все преграды.
– Вы с Евой этим похожи, – вспомнил я. – Ева рассказывала одну норвежскую сказку. «К востоку от солнца» называется. Там девушка ищет превращенного в белого медведя принца. Ей тоже нравилось такое.
– «На восток от солнца, на запад от луны», – поправила Наташа. – Я знаю ее.
– Спорить не буду. Но я запомнил так, – твердо сказал я, потому что в этих словах мне по-прежнему чудилось нечто сакральное, а Наташино вмешательство будто разрушало всё волшебство.
– Так вот, значит, какая она… Твоя Ева, – после небольшой паузы произнесла она.
– Какая? – не понял я.
Наташа задумчиво помолчала.
– А что, если она сама от тебя спряталась и хочет, чтобы ты ее искал?
– В каком смысле?
– В самом прямом. Игра такая: «Найди меня».
– Не говори глупости. Ева, наоборот, просила не искать ее.
– Ох, Ян. – Наташа по-взрослому закатила глаза. – Женщины всегда такие: «Только не бросай меня в терновый куст». И если говорит «не ищи», значит, просит, чтобы нашел.
– Не понял. – Я насторожился. – Считаешь, что я рано сдался? Но я и не сдался вовсе. Я просто не хочу делать то, чего она просила не делать.
– Нет-нет, – Наташа замахала руками, – ты не понял. Я же шучу так. Конечно, ты молодец, что уважаешь ее просьбу. Но люди бывают разные. И иногда способны выдумать что угодно, лишь бы добиться своего.
– И чего Ева, по-твоему, хочет добиться?
– Какая же я болтливая. – Наташа похлопала себя по губам. – Но ты же меня знаешь, фантазирую просто так, без всякого смысла. И сказка эта прекрасная. Если ты вдруг захочешь снова искать Еву, можешь смело рассчитывать на меня. Я буду твоим волшебным помощником. Ты же знаешь, что в сказках обязательно должен быть волшебный помощник? Давай лучше еще раз послушаем запись! – Она прижалась к моему плечу. – Так здорово, что ты вернулся.
Было понятно, что слушать запись Наташе совершенно неинтересно, и она сказала это, как я тогда просил Еву рассказать про дофамин: что угодно, лишь бы продлить момент.
Мне не стоило такое поощрять, но я не хотел показаться неблагодарным.
Утром пришла врач. Из-за дверей гостиной, где я спал на диване, было отчетливо слышно, как она ругала Наташу за легкомыслие (та сказала, что выходила на балкон смотреть салют), но, узнав, что приступ удалось быстро купировать, немного успокоилась.
– Как ты не понимаешь, ты же можешь лишиться слуха! – сокрушалась она. – И уже никакие антибиотики тебе не помогут.
– А в школу? Вы обещали, что после Нового года я
