Старше - Дженнифер Хартманн
Все внутри меня превратилось в солнечный свет.
Огненный шар, пламя.
И тут хлопнула дверь на веранду, отрывая его от меня.
Рид отскочил назад, развернулся и провел рукой по волосам, прочищая горло. Уитни вошла в кухню с пустым бокалом для вина.
Ее глаза блестели от выпитого мерло, она широко улыбалась нам.
— Пахнет потрясающе, Галлея.
Я повернулась обратно к стойке и принялась за уборку.
— Спасибо. Теперь, когда у меня есть две руки, это намного легче, — ответила я, демонстрируя свою руку без бандажа.
Впрочем, это была ложь.
У меня не было двух рук.
Одной я вытирала с прилавка капли сметаны тряпкой для посуды…
А вторую все еще покалывало от воспоминаний о том, как он только что ее сжимал.
Наступил вечер, и я на цыпочках вышла на террасу после того, как Уитни и Тара ушли спать. Рид был снаружи и наблюдал за тем, как Божья коровка бегает кругами за брошенным ей резиновым мячиком, а гирлянды на веранде освещали его мягким желтым светом.
Он сидел, согнувшись, на пластиковом стуле, опершись локтями на колени, когда я подавила волнение и подошла к нему.
Рид посмотрел на меня, когда дверь во внутренний дворик открылась и закрылась. Он моргнул, нахмурив лоб.
— Привет.
— Ты все еще здесь? — На мне была новая помада и футболка «Gin Blossoms», а руки нервно сжимали подарок, спрятанный за спиной.
— Уезжаю через несколько минут. Я выпил немного вина за ужином и ждал, пока оно выветрится, прежде чем ехать домой. — Он наблюдал за тем, как я придвигаюсь ближе, и его взгляд медленно прошелся по мне, прежде чем остановиться на моих губах цвета сливы. — Ты куда-то идешь?
— Нет.
Его лоб пересекли морщины замешательства, когда его взгляд переместился на мои глаза. Он снова моргнул, ожидая, что я озвучу свои намерения.
— Ты хотела поговорить?
Я покачала головой.
— У меня есть кое-что для тебя.
— Правда?
— Да. — Мой ответ подхватил весенний ветерок. — Я так и не поблагодарила тебя за подарок, который ты сделал мне в канун Рождества. — Потерев друг о друга свои матовые губы, я изучала его реакцию, пока он продолжал смотреть на меня. — Деньги, которые ты положил мне в карман.
При воспоминании об этом его светло-зеленые глаза смягчились в свете ламп.
— В этом не было ничего особенного.
— Было. Ты не должен был этого делать, но сделал. И это много для меня значит.
Рид кивнул и опустил взгляд на деревянные доски под ногами, протирая их носком ботинка.
— Не за что, Галлея.
Я сделала еще один шаг, и его голова медленно поднялась, а глаза прошлись по моему телу. Мой пульс участился, и я сдерживала волнение, пока стояла перед ним, а слова вертелись у меня на языке. Прежде чем я успела что-то обдумать, я глубоко вздохнула и вытащила руку из-за спины.
— Это для тебя.
Я протянула ему видеоигру.
Его глаза покинули мое лицо не ранее, чем через секунду. Они задержались на нем в той опасной манере, которую я так старалась избегать, и точно так же, как его ладонь задержалась на моей ранее.
Но когда они медленно опустились на мою протянутую руку, его плечи напряглись. Застыли. У него перехватило дыхание, и секунды тянулись в тягостном молчании.
— Вот. — Я с улыбкой придвинула ее ближе к нему. — Это для тебя.
Его голос стал жестким.
— По какому поводу?
— Потому что я хотела сделать для тебя что-то приятное. Ты сказал мне, что она тебе нравится.
Его голова качнулась, он провел ладонью по затылку и вздохнул.
— Нет. Я не могу это принять.
Моя улыбка померкла.
— Что? Почему нет?
Рид встал со стула, его ножки заскрежетали по доскам, словно ржавые ворота, закрывающиеся в моем сердце. Он пронесся мимо меня, направляясь к двери во внутренний дворик, но остановился, не доходя до нее.
Сжимая рукой шею, он повернулся ко мне лицом.
— Ты сказала, что экономишь. Ты не должна покупать мне подарки.
— Уитни дала мне немного денег в торговом центре. И, кроме того, мы друзья. Ты сам так сказал.
— Мне не следовало этого говорить.
Гнев и смятение бурлили в моей крови, пока я шла к нему по террасе.
— Нет, — ответила я. — Ты не имеешь права так поступать. Это нечестно.
— Я не пытаюсь быть мудаком. — Он сцепил пальцы под подбородком. — Ты мне небезразлична. Я хочу быть для тебя плечом, на которое ты можешь опереться, когда тебе нужна поддержка. Ты прошла через ужасные вещи, которые никто не должен испытывать. Но мне кажется, что я подаю тебе смешанные сигналы.
— Не надо меня опекать. — Слезы навернулись мне на глаза, а подбородок задрожал. — Я просто пытаюсь быть милой.
— Почему ты так наряжаешься, когда собираешься ложиться спать? Зачем ты покупаешь мне дорогие видеоигры? Сегодня не мой день рождения. Это просто случайный гребаный день, а я тридцатичетырехлетний отец твоей лучшей подруги. Ты еще подросток, Галлея.
— Я взрослая. И какое отношение к этому имеет мой возраст?
— Прямое. Если бы тебе на самом деле был двадцать один год, как ты мне сказала, ты бы… — Он резко замолчал.
У меня перехватило дыхание, сердце забилось так, что грозило сломать хрупкие ребра.
— Я бы что?
Я ждала, затаив дыхание.
Его глаза сверкали, такие же дикие, как и его развевающиеся на ветру волосы, и он просто смотрел на меня, остальные его слова были заглушены ударами моего бешено колотящегося сердца.
— Ничего. — Он отвел взгляд. — Неважно.
— Рид… скажи мне.
— Иди спать.
Я уставилась на него, ярость разгоралась в моей груди. В легких. Везде. Его тон был снисходительным, словно я была ребенком, которого прогоняли в свою комнату.
Сжав руки в кулаки, я сделала еще один осознанный шаг к нему, пока он смотрел куда-то в сторону, избегая моего взгляда.
— Что ты собирался сделать той ночью?
Пролетело несколько томительных секунд.
А затем его голова медленно повернулась ко мне.
Каждый его мускул напрягся. Его пальцы сжимались и разжимались, бицепсы подрагивали. Он покачал головой, словно пытаясь стереть заданный ему вопрос.
— Не спрашивай меня об этом.
— Почему?
— Никогда не спрашивай меня об этом, — повторил он, произнося слова так, словно они были крошечными иголками, впивающимися в его горло. — Пожалуйста.
— Мы должны поговорить.
— Нам не о чем говорить.
— Нет, есть.
