Побочный эффект - Ольга Вечная
- Нет уж, продолжай.
- Хм. Точно?
- Конечно.
- Вы знаете, - я перехожу на полушепот, - что о нас слухи ходят по клинике?
- Да? Какие? - заинтересованно.
Вздыхаю.
- Да вы издеваетесь!
Он хмурится сильнее.
- Правда не в курсе. Я же только приехал вчера вечером, потом весь день оперировал.
- Говорят, будто вы меня взяли только потому, что я с вами сплю.
Он пожимает плечами.
- Это же неправда.
- Но так говорят. И наши вот такие обеды вместе...
- Никого волновать не должны.
- Да, но...
- Алена, - он произносит мое имя резковато. С такой интонацией, словно это уже законченное предложение, завершенная мысль. И я закрываю рот. Спустя пару вдохов продолжает: - Обо мне всегда что-то говорят. С кем я только не сплю, по версии наблюдателей. Это все неважно. В конечном счете о нас особенно пекутся лишь наши близкие и те, у кого жизнь намного беднее событиями.
- Ваша личная жизнь — топ тема.
- Я знаю. Что, прикажете, с этим поделать?
- Может быть —не давать поводов и стать чуть более понятным? С кем-то же вы спите.
- Вопрос не в том, с кем я сплю. А в том — с кем бы я хотел спать.
Вот как.
Качаю головой. И все же что-то не дает мне послать его подальше. Может, длинные ресницы, может, его профессионализм и доброта к пациентам. Или же тот факт, что я очередная в его жизни дура.
- Вы же понимаете, почему служебные романы осуждаются? - произношу осторожно. - Соперничество на рабочем месте может привести к ошибкам.
- В стенах клиники у меня ни с кем нет отношений. И никогда не было.
- А как же медсестра Арина?
Он ловко паркует машину у ресторана, глушит движок и поворачивается ко мне.
- С медсестрой Ариной я, разумеется, не сплю в том числе.
- Да не может быть! - практически выкрикиваю, ощутив взрыв окситоцина. Округляю глаза, испугавшись своей же радости. - Вы не лжете?
- Нет.
- А как же послеоперационный адреналин? Взрыв тестостерона? Бессонница, которая способствует повышению либидо?
Он странно на меня смотрит. Осуждающе. Словно не впивался губами в мои ключицы менее двенадцати часов назад. Будто не исцарапал мне шею щетиной, и она не горит, между прочим, до сих пор.
Будто мне это все привиделось. Я же прекрасно помню, как ерошила его жесткие волосы на затылке. Как стягивала их.
- Обычно я держу под контролем свое либидо, - он как будто тщательно подбирает слова. При этом с темы не соскакивает. - И ты не сравнивай порно-беспредел госки с порядками в частной клинике.
У меня от праведного возмущения пропадает дар речи!
- Вообще-то все в точности наоборот! - шиплю возмущенно.
- Вообще-то я пять лет оперировал в госбольнцие.
Игриво усмехается и открывает дверь, выходит на улицу. Мне приходится последовать за ним.
Ну уж нет! Так не пойдет! Стараюсь не отставать. Внутри все клокочет от ярости.
- Это в какой такой вы больнице работали? Я уточню этот момент, - говорю ему в спину, пока снимает верхнюю одежду в гардеробе.
- Ну это не секрет.
- Возможно, дело в вас? Потому что там, где работала я — полный порядок.
- Возможно. - Он забавно ухмыляется, и в какой-то момент я ловлю себя на том, что тоже улыбаюсь.
А может, все, что было ночью — мне приснилось? И главный хирург не разбудил меня в темноте дежурки? Или же я попросту спятила!
Эккерт снова услужливо пропускает меня вперед, и я надеюсь, что моя задница горит не потому, что он на нее пялится.
Мы усаживаемся за столик у окна, он заказывает не фуагра с апельсинами, а стандартный бизнес-ланч с борщом и котлетами, я делаю то же самое.
Едва мы остаемся наедине, меня вновь топит волнением. Теперь не замечать его ресницы просто немыслимо. Нам обязательно стоит обсудить то, что было ночью, и если это страшная ошибка — обоим признать и пожать руки. Я в общем-то вполне к этому готова.
Приносят еду. Тимур ест красиво, очень аккуратно, но быстро. Заметно, что страшно проголодался. Суп в его тарелке исчезает быстрее, чем мой успевает остыть.
Глядя на то, как ловко он орудует ножом и вилкой, я тоже беру в руки оба прибора и начинаю «пилить» котлету.
- Здесь вкусно, - начинаю я.
Он кивает.
Да Господи. Это же был повод начать беседу. Как он вообще смог на интервью произнести столько слов?
- Как думаете, - вздыхаю, - Денис о чем-то догадался?
Да, я действительно на это решаюсь. Потому что я взрослый человек, хирург и женщина, которая не потерпит, чтобы после подобного мужчина делал вид, что ничего не было.
На лице Эккерта ноль эмоций, но и невинную принцессу он из себя, спасибо, не строит. Пожимает плечами и говорит:
- Думаю, нет. Ты очень аккуратно задвинула свои кроксы. Я поначалу подумал, что кровать пустая.
Наши глаза встречаются, и он свои не отводит. Смотрит неотрывно, пока я моргаю.
Решаю продолжить обедать.
- То есть вы просто ошиблись? - чувствую, как печет лицо.
Напряжение сковывает. Мы спокойно разговариваем, а я как будто не на своем месте, и деться некуда. Ему на меня плевать — это определенно хорошие новости. Логичные. Очевидные. Я на что-то такое и надеялась. Какая же удача... Губы дрожат.
- Я тебя испугал? - его тон снова окутывает, и я бросаю в него быстрый взгляд.
Киваю, вернувшись к тарелке. Он все еще смотрит на меня, и я радуюсь тому, что ем медленнее и могу отвлечься на блюдо.
- Если в «Эккерт-про» принято такое в дежурке, то я больше не буду спать ночью. Если кто-то из хирургов ко мне...
- Если будет хотя бы намек. Кривое предложение. Или хотя бы один раздевающий в твою сторону взгляд — я его вышвырну немедленно.
Замираю. Его голосом можно топоры перед боем точить. Глаза сверкают праведным гневом.
А сам-то?
А сам?!
Он что, вообще себя с обычными людьми не равняет? Quod licet Iovi, non licet bovi (Что дозволено Юпитеру — не дозволено быку).
Честно говоря, в очередной раз обалдев от уровня самомнения, я просто моргаю.
- Никаких замков в кладовках, я помню.
Тимур кивает. Нам приносят кофе.
- Алена, если ты почувствуешь, что тебе или
