Побочный эффект - Ольга Вечная
- Аленочка Андреевна! - кричит Рита, когда я мешкаю у входа, надевая бахилы.
Такая грязь на улице, что как ни пытайся, лужи не обойти.
- Доброе утро! - машу в ответ. - Все в порядке? Ночь прошла спокойно?
- Да, Тимур Михайлович снова оставался же. Утром сам обошел пациентов и поехал домой, чтобы переодеться. У него сегодня завтрак с родителями.
Краем глаза улавливаю Романа Михайловича, выходящего из гардероба. Наверное, тоже спешит на эту встречу.
- А, я поняла, - говорю максимально нейтрально. - Хм. Хорошего ему... завтрака, - улыбаюсь неожиданным подробностям.
- Он говорил по телефону, я услышала. Подумала, вы хотели бы знать.
Роман Михайлович, поправляющий галстук у зеркала, бросает в меня взгляд.
- Почему хотела бы знать? - И говорю ежу громко: - Здравствуйте!
Эккерт, который акушер, кивает. Рита смеется и отмахивается:
- Не обращайте внимания! Это я не выспалась, вот и болтаю! Я вам лучше кофе сварю! Давайте? И обязательно зайдите за командировочными и билетами в отдел кадров. Они в девять начинают работу и будут вас ждать. Отель уже забронирован, вам ни о чем не придется беспокоиться.
Пятница — уже завтра.
- Летите в командировку с Тимуром? - оборачивается Роман Михайлович, явно заинтересовавшись. Подходит ближе. - Не знал.
- Это решилось в последний момент. Я еще даже не получила командировочные.
Ничего себе, у меня будут командировочные! Интересно, какие.
- Повезло, что у вас как раз не было никаких планов на выходные.
Едва он договорил, образовавшаяся тишина неприятно зазвенела в воздухе.
Мне совсем не понравилось, как он произнес эту фразу. Причем я мгновенно разозлилась не из-за себя, со мной все и так ясно. В его словах было как будто легкое пренебрежение к ТээМу.
- У меня пока нет графика операций, поэтому я свободна, - произношу ровно. - Буду на подхвате.
- Если вы полностью свободны, не желаете составить мне компанию на завтраке?
- У вас, вроде бы, и так есть компания, - пожимаю плечами, забеспокоившись еще сильнее.
- Разве?
- Вы же завтракаете с семьей, - я оглядываюсь на Риту, и та пожимает плечами. - Тимур Михайлович уже уехал.
Эккерт-акушер хмурится, и меня будто током прошивает мысль: его не пригласили.
Вот это да.
Конечно это вообще ничего не значит! Возможно, Тимуру срочно нужно обсудить с матерью что-то личное. Например… не слишком ли он рискует, устраивая ночные визиты к коллегам или что-то в этом роде.
- Мне в любом случае нужно отпроситься у Тимура Михайловича, - быстро перевожу тему. - Так как он мой прямой босс. Позвоню ему?
- Не нужно, - поспешно поднимает ладонь Роман Михайлович. - Работайте. Полагаю, вам еще нужно как следует подготовиться к командировке.
С этими словами он выходит в пасмурное утро, оставляя меня с колотящимся сердцем. И Риту, изо всех сил делающую вид, что она ничего не видит, не слышит и не имеет собственного мнения.
Глава 24
О нет.
Как я могла забыть о случившемся!
Притворяться, что ничего не было!
В то мгновение, как Тимур заходит в ординаторскую — как всегда быстрым решительным шагом, мое сердце испуганно сжимается. И в таком состоянии остается до вечера, потому что работаем мы бок о бок.
Сегодня приемный день, Эккерт осматривает пациентов. Он собран, молчалив — все как обычно, но мне почему-то кажется, что он как будто немного расстроен. Неужели после завтрака? Плохие новости? Это из-за Романа?
С другой стороны, почему я думаю, что он расстроился? Мы друг друга не знаем. И тем не менее, подмывает спросить, все ли нормально. Правда, я так и не осмеливаюсь завести разговор первой, и мы оба по большей части молчим. Работаем. Обсуждаем варианты лечения.
Зато Петя в ударе - генерирует шутки одну за другой. Стоит Тимуру отвернуться, он демонстративно играет бицепсами — и я радуюсь его темпам выздоровления
- Катетер снимем после моего возвращения из командировки, - воодушевляет Эккерт, закончив осмотр. - Можете идти, на сегодня все.
Командировка. Рейс назначен на завтрашнее утро, а я все еще не придумала, как отмазаться. Для этого нужно как минимум открыть рот и заговорить с боссом.
- А до выходных никак не получится? - канючит Петр. - Скажем, сейчас или завтра?
- Пока рано.
- Пожалуйста. Я вас очень прошу.
Эккерт вглядывается в монитор.
- Вы считаете, мне доставляет удовольствие вас мучить?
- Если честно, то немного считаю, - пожимает плечами.
Эккерт оборачивается всем корпусом и хмурится, явно готовый пуститься в долгие объяснения с перечислением возможных, вероятно, ужасающих последствий, которые ни при каких обстоятельствах не грозят такому молодому и здоровому парню. Я буквально вижу, как он набирает в грудь побольше воздуха и спешу разрядить обстановку:
- Поверьте, Тимур Михайлович больше всех заинтересован в вашем выздоровлении. Он опытный врач, давайте доверимся его мнению? Вы столько пережили, осталось всего четыре дня.
- Доверимся, - вздыхает Петя. - Спасибо.
Иногда нужно просто пошутить. Мы все живые люди.
Жена Пети оказывается хрупкой блондинкой, похожей на эльфа из «Властелина колец». Пока длится прием, она послушно ждет в коридоре, а потом кидается встречать. В глазах - смесь тревоги и обожания.
- Еще четыре дня, - разводит он руками.
- Но все в порядке? Ура, ура-а! Я так рада, что ты поправляешься! - Она нежно обнимает его за шею и буквально светится облегчением.
Даже не представляю, каково ей было — сразу после свадьбы авария, штифты в руках и ноге, потом месяц за месяцем наблюдать, как муж живет в постоянной боли. Молодой, красивый, здоровый и... угасает.
Не бросила.
Дверь закрывается, но не успеваю я даже заикнуться о командировке, как к нам вновь стучатся.
- Можно?
В кабинет заходит Татьяна Попова, моя бывшая пациентка. Я сначала улыбаюсь, потому что просто по-человечески рада ее видеть, но тут же тревожусь — от нечего делать к урологу не записываются. Прекрасно помню ее операцию - сложный случай, длительное восстановление.
- Здравствуйте!
- Здравствуйте, проходите, - Тимур указывает на стул напротив. - Я вас слушаю.
Я открываю медкарту, готовая записывать.
Девушка молчит пару мгновений, а потом выпаливает:
- Честно говоря, я к Алене Андреевне. Мне сказали, она ведет прием с вами.
Внутри все обрывается. Опять что-то случилось? Еще один иск?
Ощущаю неприятное головокружение.
Эккерт смотрит на нее пристально. Указывает в мою сторону,
