Клубничный Яд - Дж. Л. Кенна

— Ну, давай… — голос Шона тяжел, наполнен ожиданием. Я знал, что этот момент настанет. — Говори уже.

Я кидаю взгляд в его сторону, затем снова возвращаюсь к дороге.

— Говорить что?

— Хватит валять дурака. Эта итальянская пташка… она действует тебе на нервы.

— Она не действует мне на нервы.

— Киллиан, твоя способность распознавать ложь сравнима только с умением самого себя обманывать, но вот скрыть что-то от меня у тебя не выйдет.

— Она — чертово бедствие.

Он поднимает брови.

— Охренительно красивое бедствие.

— Мы окружены красивыми женщинами…

— Не такими, как эта, — он ухмыляется.

Мои руки крепко сжимаются на руле.

— Нет, ты прав. Не такими, как эта, — я мрачно смотрю на дорогу впереди. — Нам нужно избавиться от нее, Шон.

Он кивает.

— Ага. Я знал, что она будет якорем, тянущим нас ко дну, — он устраивается поудобнее на сиденье. — Снимаю тебя с дежурства. Ребел присмотрит за ней.

— Ни за что, Шон. Нам нужно вытащить ее из твоего дома. Пусть идет. Она бежит от своего отца, так что последняя вещь, которую она сделает — это расскажет ему о нас. Я помогу ей исчезнуть, и всё, мы покончим с этим, умоем руки.

— Почему ты так стараешься ее защитить?

— Я не защищаю. Ты хочешь взять на себя ответственность за убийство дочери Альдо Росси, его единственного живого ребенка? Ты подвергаешь своих людей риску с первой секунды ее нахождения в той комнате.

— Она останется, Килл. Мы закончим дело с Росси, а потом отпустим ее.

Напряжение охватывает мои брови. Я сжимаю губы, пытаясь смириться и выдержать этот тяжелый груз в груди. Желание провести языком по телу Рыжей от ее ступней до ее клубничных волос возрастает каждый раз, когда ее золотисто-карие глаза встречаются с моими.

Контроль важен. Контролируй себя, твою мать.

— Я сам сделаю это. Я продолжу следить за ней. Просто… загрузи меня работой, и всё будет нормально.

Шон смотрит на меня с подозрением, зная, что это закончится так же, как и в прошлый раз, когда меня так затягивала одна мысль. Если кто и знает о моей навязчивой натуре, так это Шон. Он тот, кто научил меня контролировать ее. Научил отстраняться от своих эмоций настолько, чтобы управлять ими.

И когда что-то задевает меня настолько, что я не могу удержаться, благодаря дяде я знаю, как избавиться от этой головной боли.

Если я не могу контролировать это, то погружусь без остатка.

Склад винокурни — это место, где даже смерть находит свой конец.

Я могу убить кого угодно и где угодно, но на складе я работаю лучше всего. Во многом из-за того, что здесь я чувствую себя как дома, и потому, что это место укрыто от посторонних глаз. Но еще и потому, что я ненавижу эти стены, трещины, тьму, которая обволакивает всё вокруг. Эта ненависть подпитывает меня, заставляет руку двигаться так, как будто она обладает собственным сердцебиением.

Именно здесь я учился убивать. Здесь мне показали, сколько боли может выдержать человеческое тело, прежде чем окончательно сдастся. Здесь я узнал, сколько крови можно выпустить, прежде чем человек умрет. Это наука, математическое уравнение, учитывающее размеры, рост и генетическое строение жертвы. Здесь я научился убивать медленно или наблюдать за тем, как тело кровоточит быстро и грязно.

— Кто крадет деньги из наших казино, Грэм? Это не такой уж сложный вопрос, приятель. Знаешь, мне кажется, что у тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.

Мой дядя смотрит на меня, потом на Ребела и Килана, издавая низкий издевательский смешок.

— Я-я не знаю. Я ничего не знаю о том, что кто-то берет деньги.

Грэм сидит привязанный к металлическому стулу в центре склада. Тусклый свет ламп наверху бросает на нас полоски света. Ребел и Килан стоят в стороне, наблюдая, как Шон допрашивает своего бывшего сотрудника, управляющего одного из казино. Самого крупного и прибыльного, если быть точным. Столько денег уходит и еще больше приходит, и, если не приглядываться, можно не заметить вымышленных игроков и их огромные выигрыши. Но Шон всегда наблюдает. Он видит всё.

Я узнал это в очень раннем возрасте.

Я остаюсь сидеть на табурете в углу, где свет падает только на мои ботинки. Наблюдаю, жду своей очереди. Это именно то, что мне нужно, чтобы отвлечься от мыслей о Рыжей и ее дерзкого ротика. Воспоминания о ее лице, когда я покидал комнату, мелькают перед моими глазами снова и снова, как навязчивые мысли. Пустота одиночества затмила ее глаза, и меня это чертовски бесит.

Я прищуриваюсь, сосредотачиваясь на бешеном пульсе Грэма, затем засовываю руку в карман в поисках монеты.

— Он врет, — говорю я, перекатывая серебряную монету по своим костяшкам.

Грэм щурится в мою сторону, сглатывает, его кадык ходит вверх-вниз. Он не видит меня, но чувствует мое присутствие. Шон улыбается. Мы уже знаем, что он лжет, конечно, но я люблю драматизм, который всегда развлекает Шона.

— Ты знаешь, почему мои люди притащили тебя сюда? — спрашивает Шон.

— Эм… — голос Грэма дрожит. — К-кто-то забирает деньги, как вы сказали, но я…

— Ты думаешь, у нас так много свободного времени, чтобы двое моих Хулиганов тащили тебя сюда из офиса, если бы была хоть какая-то вероятность того, что ты невиновен?

Шон ждет ответа, его глаза сверлят Грэма. Грэм смотрит на Хулиганов широко раскрытыми глазами, затем переводит взгляд на меня. Он щурится, пытаясь рассмотреть мои черты, но я знаю, где сидеть, чтобы оставаться в тени. Я хорошо изучил этот склад.

В конце концов, именно здесь я был рожден заново.

— Ладно, ладно… — сдается Грэм.

Я закатываю глаза, разочарованный тем, что он не продержался дольше. Эти жалкие, трусливые мешки с дерьмом всегда сдаются перед лицом Тьмы.

— Я заметил, что с книгами что-то не так пару месяцев назад, но я не веду бухгалтерию, вы это знаете. И я слышал от других менеджеров казино, что что-то неладное происходит на Род-Айленде, если вы понимаете, о чем я…

— Нет, на самом деле, не понимаю, — Шон делает шаг вперед, пока его дерби не касаются носков кроссовок Грэма. — Объясни…

Грэм запрокидывает голову назад. Глубоко вздыхает, его глаза устремлены на влажный промышленный потолок, затем он снова обращает внимание на Шона.

— Вам нужно проверить Синди Портер. Она ведет бухгалтерию во всех ваших казино. Она общее звено.

— Смешно, — Шон наклоняет голову, ухмыляясь. — Я уже проверил. Мне показали все книги, и