Страсти-мордасти (СИ) - Цибулина Маира

— В академии поговаривали, что это дело рук Ректорши, которая со всех катушек съехала от ревности, — добавил Женя. — Но это всего на всего была гипотеза студентов, ни на чем не основанная и без единой улики. Урода, сделавшего такое, так и не нашли.

— Или уродку, — предположила я.

— Ты тоже считаешь, что это дело рук Ректорши?

— Нет, я ее ни в чем не обвиняю. Единое, в чем я уверена, так это то, что Клару убила женщина, при этом сильная физически. На такое зверство способна только ревнивая женщина.

— Чем тебе не подходит Ректорша? Она же по всем твоим параметрам подходит под эту категорию.

— Значит, эта кикимора болотная, уродка несусветная, изверг в юбке также убила еще кого-то!

— У меня от всего этого уже голова болит, — оперлась я на подушку. — Зачем тогда Ректорша убила Колю и Ларису Ивановну? И она ли это вообще сделала?

— Может, Коля узнал о шантаже его кабы отца и принялся тоже ее шантажировать? — припустил Женя.

— И Лариса Ивановна точно знала, что ее муж кого-то шантажировал. Ведь она передала мне ключ от камеры хранения. И еще странно, как она себя повела в день рождения Коли. Помнишь, я тебе об этом рассказывала. Она считала, что ее сына уже убили, и устроила такую истерику, что даже вспоминать не хочется. Значит, она была в курсе о делишках ее мужа, поэтому и переживала так за жизнь сына.

— Значит, Ректорша убивает отца, потом и сына, которые захотели красиво жить за ее счет, при том ничего не делая. У дамочки срабатывает инстинкт самосохранения, ведь деньги имеют и плохую сторону: они скоро заканчиваются, а она же больше не имеет богатых родственников, чье наследство могло бы перейти в ее карманы и работать сама она тоже не собирается.

— Но у нее же есть муж.

— Доша, да он со своей копеечной зарплатой сможет прокормить лишь курицу, а не такую женщину, как она. Ты хотя бы раз видела эту Ректоршу?

— Нет.

— Странно, ты же училась там же где и я, и не видела жену Потапенко? Считай, что ты не видела в мире еще ничего.

— Почему?

— Эта Ректорша еще та штучка! Одним словом, красавица. Странно, что при такой жене Потапенко еще засматривался на других! Не хочу ее хвалить, потому что она убила мне дорогих людей. Могу только сказать, что свои тряпки и цацки на ушах, шее и пальчиках, она купила не на базаре, да и даже не в шикарных московских бутиках и салонах. Все эти вещи стоят огромных денег и ты нигде в мире больше не сыщешь таких тряпок и драгоценностей, хотя бы немного похожих на эти, ведь они были выпущены только в одном экземпляре. Понимаешь теперь, что эта кикимора не прожила бы на зарплату мужа, позволяя себе такую роскошь.

— Я теперь уже совсем ничего не понимаю, — тяжело вздохнув, я почесав себе нос. — Зачем Потапенку изменять такой красивой и молодой жене?

— Ой, Доша! — почесал теперь свой нос Женя. — Трудный ты мне задала вопрос. Лучше спроси, почему Земля круглая. Я тебе отвечу легко.

— Все вы мужики — кобели! — подытожила я. — Имея жену-красавицу, вас все равно тянет налево.

— Короче считай, что у Ректорши замкнуло в голове, — продолжил Женя, пропуская мои слова мимо ушей. — Она страшно жадная особа или расчетливая. Считай, как хочешь. Значит, чтобы не платить лишние деньги ее шантажистам, она от них просто избавляется.

— А зачем ей убивать Ларису Ивановну?

— Это же совсем просто. Она замела таким способом все следы. Почти все. Ведь у нас есть улики против нее. Она-то думала, что убив и маму Коли, она обеспечила себе полную безопасность.

— Подожди, как я могла это забыть! — воскликнула я.

— Ты о чем?

45

Я поведала Жени все факты, которые я узнала от соседок Ларисы Ивановны, одна из них жила с нею на одной площадке, а с другой она лежала в одной палате.

— Так ты считаешь, что та медсестра и Ректорша одна особа? — задал мне вопрос Женя.

— Еще несколько минут назад я сомневалась в этом, но вспомнив про ту медсестру, давшую Ларисе Ивановне те таблетки, я уверилась в том, что женщина, чей голос мы слышали на пленке и есть убийца дорогих мне и тебе людей.

— Странно только, почему врач Редьков тебе соврал.

— Ему за это заплатила убийца. Я подслушала разговор Редькова с кем-то по телефону. Он заверял ту особу, что никто не узнает о настоящей причине смерти Ларисы Ивановны и требовал, чтобы ему перевели деньги на счет не позднее трех дней, иначе он … ну ты сам понимаешь.

— Все расскажет милиции, — задумчиво произнес последние слова Женя и совсем умолк, о чем то размышляя.

— Как бы узнать поступили те деньги на счет Редькова или нет? — самой себе я задала вопрос, поскольку Женя меня не услышал.

— Сначала надо узнать: жив ли еще наш Редьков, — опять вступил в разговор Женя. — Я что-то сильно в этом сомневаюсь.

— Думаешь, Ректорше и тут стало жалко денег?

— Да, именно это я имею в виду. Надо позвонить в больницу и узнать.

Порывшись в своей сумке, а потом и в мобильном, я сообщила Жене номер больницы. Он набрал быстренько номер, который я ему продиктовала, и сказал девушке в приемной:

— Сообщите, пожалуйста, доктору Редькову, что в его квартире течет вода с крана и что он уже затопил два этажа. Если он не хочет, чтобы его соседи замучили упреками или еще хуже — не затаскали по инстанциям, пусть немедленно мчит домой. Что? Как? Я и не знал. Я его сосед с нижнего этажа. Спасибо вам, девушка. До свидания.

Женя выключил мобильный и по выражению его радостного лица, я поняла, что он был прав.

— Доктор Редьков попал под поезд два дня тому назад в Питере.

— Что он там делал? — удивилась я. — Ведь он страшно занятой человек … был. Так он сам мне говорил. Может, на конференцию уехал?

— Или на встречу со своей смертью, то есть на встречу с убийцей Ларисы Ивановны, которая должна была отдать ему деньги за его молчание. Надо снова позвонить в больницу и выяснить: поехал ли Редьков в Питер по больничным делам или по личным. Но я звонить больше не могу. Мой голос непременно узнает та девушка. Значит, звонить придется тебе.

— Нет, — отказалась я, совсем не горя желанием врать, хотя бы и ради личного интереса.

— Держи, — велел мне Женя, впихнув в мою ладонь мобилу.

Я не успела даже слова протеста вымолвить, как услышала входные гудки.

— Не трусь, а повторяй все четко за мной, — скомандовал мой друг.

— Доброго вам дня, девушка, — сказала я, услыхав женский и то грубый голос.

— Говорите, че надо, — грубо ответила мне та. — У меня тут и без вас куча дел.

— Простите меня, что отрываю вас от работы, но я вместе с врачом вашей больницы ехала в одном купе в поезде и мы случайно поменялись чемоданами, я взяла его, а он мой.

— Когда это случилось и с кем?

— Доктор Редьков со мной возвращался с Питера из конференции два дня назад.

— Вы что-то плутаете, — сообщила дама. — Редьков не ехал ни на какую конференцию, он взял отгулы на три дня. Хотя теперь ему уже и не понадобиться его чемодан. Он попал под поезд в Питере.

— Но мне мой чемодан еще понадобиться, — возмутилась я халатностью сотрудницы, совсем забыв, что у меня не терялся никакой чемодан и даже на сказав, как мне жалко умершего человека.

— А мне то что! Это ваши проблемы, — пробубнила женщина, бросив трубку.

— Хамка! — воскликнула я, нажав на «отбой» и положив мобильный возле себя на кровати.

— Ну, что она сказала?

— Зачем ты мне наврал, что это молодая девушка? — набросилась я на друга. — Я из-за тебя ее обидела, назвав девушкой. И она мне нахамила поэтому.

— Доша, если хочешь, что-то узнать у кого-то, надо непременно льстить той особе.

— Но я проделала, то же, что и ты. Но она ворчала все время, пытаясь поскорее от меня отделаться.

— Да, Доша, тут не твоя вина. Просто в то время, что ты позвонила, женщина смотрела свой любимый бразильский сериал, а ты ее оторвала от этого. Понимаешь?

Я кивнула и потом рассказала все, что узнала.

Мы так долго разговаривали с Женей, что не заметили, как стемнело и вот теперь-то точно мне не удастся провести его тайком от всех. Я, тяжело вздохнув, набрала больше воздуха в легкие и смелости, решила не волноваться. Чему быть, того не миновать. Кажется, так говориться в русской народной поговорке. А наш русский народ умный! Надо ему доверять, то есть его поговоркам, что одно и то же.