Не рассказывай - Ольга Вечная
Боже…
Вычеркнуть бы его из жизни и забыть! Но беспокойство упорно не дает покоя. Я всего лишь хочу убедиться, что сученыш жив и здоров.
Если Денис ответит на вызов, пошлю его нахрен и сброшу. Понимаю, что глупо, но перед этим парнем совершать глупости под влиянием эмоций не стыдно. Он мой секрет. Я о нем не рассказываю.
С этой мыслью я набираю заветные цифры, но телефон Дениса оказывается недоступен и с Наташиного мобильного.
Странно. Кто в наше время может отключить сотовый на все выходные?
Кажется, Денис действительно пропал.
Днем я решаю съездить к нему в гости. Выходной, машин нет, добираюсь быстро. Боже, ну мало ли что! Гордость гордостью, но вдруг случилась беда?
Знакомой «Камри» во дворе нет, дверь оказывается закрытой, я стучу, никто не открывает.
Вечером понимаю, что действительно беспокоюсь. Я ведь ничего о нем не знаю. Гриша вроде бы говорил, что у Дениса есть мать и сестры. Но я с ними не знакома. Вдруг он в аварию попал и лежит где-то в больнице один? Не звонить же мне Григорию с просьбой переслать досье на таксиста?!
В соцсетях Гончарова нет, только в инстаграме. И то контакт без личной информации и фото. Подписан на ноль человек. Ему, кажется, вообще никто не интересен. Странный такой. Словно из другого мира.
Наконец, не выдержав, я нахожу среди подписчиков Дениса Рената. Больше никого из короткого списка не знаю.
Строчу ему в директе короткое сообщение, спрашиваю, не знает ли он, где Денис.
Ренат отвечает почти сразу. Успокаивает, что сейчас позвонит матери друга и выяснит.
Через пару минут снова мне пишет: «Денису разбили сотовый, в выходные он был у своих в Дивногорске. Но уже выехал в Красноярск. Починит телефон и выйдет на связь».
«Понятно. Спасибо!» — отвечаю я.
Что ж. Паника была напрасной и никому не нужной. Денису непременно о ней донесут, потешат его эго. Но это ладно. Меня больше пугает облегчение, которое я испытываю от новости, что с мальчишкой всё хорошо.
Понедельник проходит по стандартной программе. Босс по-прежнему в Китае, поэтому мы освобождаемся с планерки на полчаса раньше и сразу включаемся в работу. У меня куча завалов после выходных. Плюс нам, наконец, отремонтировали самый большой склад, и теперь нужно организовать перевозку товара. Это тоже ложится на мои плечи.
Уже по пути домой я получаю новое сообщение от Рената.
«Ксюша, привет! Извини, что беспокою. Денис не выходил на связь? Он как от матери вчера уехал, так и пропал».
Меня бросает в пот.
«Ты к нему не ездил? — печатаю я быстро. Потом, подумав, добавляю: Привет».
«Никита ездил, у него заперто. Чет я уже волнуюсь. Если он объявится, напиши, хорошо?»
«Конечно».
Не знаю что мною движет, но я решаю опять заехать к нему домой. Мне совсем не по пути, крюк приличный. Дом у них старый, все друг друга знают. Может, имеет смысл спросить у соседей?
Паркую машину у его подъезда через тридцать минут. «Камри» по-прежнему нет, но свет в его окнах горит. Вроде бы. Или это соседская квартира? Ладно, заскочу на минуту. С меня не убудет.
Заходу в подъезд, поднимаюсь на нужный этаж и стучусь в его дверь. Никто не открывает. Тишина.
Тогда я пытаюсь дозвониться до соседей слева, — тоже тишина. В этот момент распахивается дверь напротив. На лестничную площадку выходит женщина лет семидесяти. И смотрит на меня. Довольно свирепо.
— Здравствуйте, — говорю неуверенно. — Здесь парень живет. Вы его случайно не видели вчера или сегодня?
— Вы к Денису? Он дома.
— Да? — удивляюсь я. — Не открывает что-то.
— Дрыхнет. Звонок не работает. Пока был в армии, тут такие жили… — она качает головой. — Я матери его звонила постоянно. Выселяй немедленно этих гадов! Она отмахивалась, платят они якобы хорошо и вовремя. Дура такая! Угробили парню жилье! Я видела своими глазами, приходила помогать отмывать. А кто ему еще поможет? Вот и звонок сломали. И вещи многие вынесли. А я что сделаю? Мне восьмой десяток. Не кинусь же со скалкой. Хороший он. И отец у него был хорошим. Царство небесное.
Женщина медленно подходит к двери и начинает стучать кулаком. Основательно так стучать, откуда только силы берет! Проходить половина минуты, а она всё не останавливается.
Едва я собираюсь попросить, чтобы перестала, — очевидно же, что нет никого, как замок щелкает, дверь приоткрывается. На пороге Денис в черной толстовке, капюшон надвинут на лицо. Ниже толстовки… эм, синие боксеры. И всё.
— Баб Кать, случилось чего? — бурчит сонно. — Вы чего долбитесь?
Я выхожу из-за двери и говорю:
— Привет.
— Девушка к тебе пришла красивая, — сообщает соседка. — И стоит мнется. Будешь мяться вот так же, — обращается уже ко мне, — никогда замуж не выйдешь. Смелее надо. — С этими словами Баба Катя неспешно идет к себе в квартиру.
— Мимо проезжала, — говорю я, прищурившись. — Эй, Денис, ты в порядке? Посмотри на меня.
Он слушается нехотя. Я вглядываюсь в его лицо. Свет на площадке тусклый, но мне хватает, чтобы разглядеть всё. И черные гематомы на щеках и возле глаз. И многочисленные ссадины. И разбитые губы… Холодок пробегает по моей коже.
— Чего приперлась? — хмуро бурчит он. И отворачивается.
Глава 24
Денис
— Ты подрался, что ли? — спрашивает Ксения, игнорируя мой выпад. Уж не знаю, есть в ее словах насмешка или нет, но разбираться не хочется.
— Упал, — иронизирую.
В пол смотрю. Голова и без того раскалывается на части, а тут еще и мысль внутри пульсировать начинает: пришла. Взяла и пришла. Соскучилась? Потеряла? Беспокоится?
Бред. Видимо с мужем опять поцапалась, вот и прискакала. Зачем — ясно-понятно. Чтобы вставил поглубже, как ей нравится. Но… вдруг всё же беспокоилась?
Тошнота волной подкатывает к горлу. Глубокий вдох отдается болью в ребрах. Бл*ть. Со «вставить» — пока могут возникнуть проблемы.
— Сам упал или кто подтолкнул? — спрашивает она невозмутимо.
— А тебе-то что? Как в себя приду, дам знать. Сегодня порадовать тебя вряд ли получится.
— Ну ты и хам, — констатирует она.
Стоит еще мгновение, потом поворачивается и идет к лестнице. Я глаза поднимаю и на нее пялюсь, наконец. Жадно. Длинные светлые волосы сегодня прямые и гладкие. Гибкая фигурка скрыта под черным пальто. Всё помню. Каждый изгиб ее, каждый сантиметр. Вкус и запах помню. И Ксюша вдруг такой мне кажется ранимой и беззащитной, в этом своем свободном пальто, что вспышка раздражения на самого себя
