Простые сложности - Алина Аркади
Облегчённо выдыхаю и плетусь на кухню, чтобы, облокотившись на стену, мысленно прогнать случившиеся. Ничего страшного, особенного, ужасного, но меня, скорее, напугала не ситуация, а те эмоции, которые вызвал во мне Игнат. Не ожидала, что вот так, просто, отвечу кому-то взаимностью.
На столе вибрирует телефон, а на экране высвечивается фото сестры. Несколько секунд не решаюсь принять звонок, потому что Янка всегда тонко улавливает изменения в моём голосе, сразу напрягаясь и начиная выспрашивать. Но, наконец, беру себя в руки и принимаю звонок.
‒ Ну, что? ‒ шепчет в трубку. ‒ Узнала? Или он рядом?
‒ Ты о чём?
‒ В смысле? ‒ голос становится низким. ‒ Узнала, женат твой сосед? Мы о чём два часа назад говорили, а? Нин, не прикидывайся дурочкой ‒ тебе не идёт, ‒ недовольно фыркает, а я понимаю, что просто так отделаться от расспросов не получится.
‒ Сказал, что живёт один, ‒ передаю полученную информацию. ‒ Где семья ‒ не знаю, вероятно, просто развелись и живут отдельно.
‒ Ну, вот же, вот, я говорила тебе. Он свободен! ‒ торжественно заключает Янка, почти присвистывая. ‒ Надо брать!
‒ Что брать?
‒ Нин, ты, как тапком ударенная! Что, кого, зачем… Ещё бы спросила ‒ а зачем мужчина нужен и что с ним делают, ‒ цокает, тяжело вздыхая. ‒ Ты вроде старше, а я тебе прописные истины поясняю. Красивый мужчина, я уверена, что интересный и привлекающий внимание. Так, он зачем приходил?
‒ Собрался рыбу готовить и просил проконтролировать его действия, чтобы не повторить вчерашних ошибок.
‒ Проконтролировала?
‒ Угу, ‒ мычу в трубку, вспоминая, чем всё закончилось.
‒ Что с тобой? Что случилось? ‒ ну вот ‒ началось, Яна каким-то шестым чувством сканирует каждую нотку в моём голосе.
‒ Когда я у него была, Юра позвонил…
‒ И?
‒ Возмущался, что Егор не желает проводить с ним время, больше тянется к бабушке и вообще всё больше увеличивает расстояние в отношениях. Обвинил, что я настраиваю ребёнка против него, говорю гадости и вообще принижаю отца в глазах сына. А я ведь молчу, Ян, понимаешь? ‒ неприятный ком подступает к горлу, мешая сглатывать. ‒ Просто Егорка сам не тянется к папе, его больше привлекает общение с бабушкой Лидой.
‒ Знаешь, мне Егор сказал, что вчера после прогулки в парке, бабушка потащила его в ваш дом, а там эта Ира. Сказал, что тётя угощала его конфетами, по его мнению, невкусными, и слишком много улыбалась. В общем, не понравилась ему Лесникова, и он попросил бабушку поехать к нам домой. Юру они не дождались, поэтому, вероятно, ты сегодня выслушала в свой адрес много лестного.
На секунду внутри всё сжимается, когда я представляю, как новая женщина моего мужа выворачивается перед сыном, но мысленно сама себя успокаиваю, понимая, что пересекаться Егору и Лесниковой всё же придётся, если Орехов планирует связать свою дальнейшую жизнь с Ирой. Их общению всё равно быть, и тот факт, что новая тётя Егорке не понравилась, говорит о многом. Сын открытый, честный, и, если его что-либо не устраивает, говорит прямо, не стесняясь. Наверное, Орехов ожидал чего-то другого, а всё вышло иначе.
‒ Ну, чего замолчала? ‒ Янка напоминает о себе, пока я прокручиваю в мыслях картинки знакомства Иры и Егора. ‒ Нин, всё идёт, как идёт, и вряд ли ты способна повлиять на ход событий, как и заставить Егора желать встреч с папой. Ты не препятствуешь их общению, ничего не запрещаешь, позволяешь встречи по желанию Орехова, но пока ребёнок хочет проводить время только с бабушкой.
‒ Ты права, ‒ покорно соглашаюсь, ‒ но отказывается Егор, а прилетает мне. Юра меня не слышит, или просто неспособен на простое понимание. Вбил в голову, что я настроила сына против него и живёт с этой мыслью, закипая всё больше и больше. А я ведь молчу…
‒ Та-а-к, давай ещё расплачься, ‒ отрезает сестра, видимо, уловив в моём голове слёзные нотки. ‒ Не стоит он твоих слёз. Всё. Решили. Ты разведена, нужно что-то новое, свежее, правдивое.
‒ И как, по-твоему, теперь верить в это новое, а?
‒ Нин, перестань видеть в каждом человеке обманщика и лжеца. Ты только себя в угол загонишь, понимаешь?
‒ Понимаю, ‒ вздыхаю и закрываю глаза, откинув голову назад, ‒ но пока перебороть себя не могу. Может, ещё не время? Не встретился ещё человек, рядом с которым я забуду о прошлых обидах и смогу снова довериться?
‒ И тут мы возвращаемся к нашему потрясающему соседу, ‒ растягивает слова и звонко хохочет в трубку.
‒ Знаешь, он меня поцеловал…
‒ Да ладно! ‒ взвизгивает Янка. ‒ Вы второй день знакомы, а уже дошли до поцелуев! Сильно, сестра!
‒ Прекрати, ‒ останавливаю радостную тираду. ‒ Позвонил Юра, наговорил кучу гадостей, уйти к себе не додумалась, поздно спохватилась, от обиды просто расплакалась, как маленькая, а он утешить решил… и вот…
‒ Это хорошо. Значит, ты вызываешь у него желание защитить, укрыть от плохого, пожалеть.
‒ Отлично, блин. Вот чего-чего, а жалость ‒ не то чувство, которое бы я хотела вызывать в мужчине, ‒ фыркаю, представляя свои заплаканные распухшие глаза и шмыгающий нос. И это Игнат хотел поцеловать? С ним что-то не так?
‒ Не знал, как утешить, и решил прибегнуть к старому, как мир, способу. Всего-то, ‒ равнодушно хмыкает Яна. ‒ У меня Саша всегда так поступал: мы так и ссоры, и слёзы заканчивали.
‒ Орехов так не делал… ‒ вспоминаю, что в такие моменты Юра просто уходил из комнаты, или вообще из дома, оставляя меня наедине с собственными переживаниями. Только сейчас понимаю: ему было всё равно, и началось это давно.
‒ Твой Орехов, если послушать, вообще ничего не делал. Недоделанный!
‒ Ну, хватит, Ян, ‒ скулю, ‒ я сейчас расплачусь. Мне все говорят: Юра то, Юра это, не такой, плохой… Ведь он был другим, когда мы познакомились, поженились, когда Егор родился. Он рад был сыну ‒ искренне, честно, понимаешь? А я не заметила, когда он изменился. Что случилось?
‒ Деньги с ним случились, Нин. Всего-то. Оперился, заматерел, в себя поверил и решил почему-то, что ему всё дозволено.
‒ Но ведь существует множество состоятельных людей, куда богаче Орехова, но они
