Простые сложности - Алина Аркади
‒ Потому что есть люди, а есть Орехов. Всё, ‒ отрезает сестра, в голосе которой проскакивают нервные нотки, оповещающие, что слишком много слов мы потратили на обсуждение моего бывшего мужа. ‒ Лучше поверни голову налево… или направо, не знаю, с какой стороны от тебя сосед-красавчик, и обрати уже внимание на симпатичного мужчину, который тебя, кстати, сам поцеловал!
‒ Да. А я ему за это пощёчину отвесила, ‒ зажмуриваюсь, сгорая в новой волне стыда за опрометчивый жест в сторону Игната.
‒ Что сделала? ‒ опешившая Янка почти кричит в трубку. ‒ Нин, ты, как дикая! Человек к тебе с симпатией, а ты…
‒ Чёрт, чёрт, чёрт… Так получилось, ‒ начинаю стонать, вновь себя ругая. ‒ Теперь однозначно придётся его избегать.
‒ Ничего, переживёт, ‒ хмыкает сестра, ‒ от этого ещё никто не умирал. А как отреагировал?
‒ Да никак, ‒ пожимаю плечами, ‒ просто молча смотрел, а потом я ушла.
Понимаю, что спокойная реакция Игната на моё рукоприкладство разительно отличается от Орехова, который после вот такой пощёчины в прошлом году, схватил меня за горло и ощутимо придушил, пригрозив более радикальными действиями при повторении подобного. С того самого момента я начала смотреть на мужа другими глазами, всё чаще замечая агрессию и раздражительность в свой адрес.
‒ Вот скажи мне: как ты за два часа умудрилась поцеловать мужчину и разругаться с ним вдрызг?
‒ Он целовал, ‒ возражаю, напоминая сестре, что инициатива исходила не от меня.
‒ Да какая разница! Нин, нельзя так реагировать на проявление симпатии, иначе от тебя просто начнут шарахаться лица противоположного пола.
‒ Знаю.
‒ Значит, сделай выводы и исправляй ситуацию. Всё. Завтра, встретившись с соседом, объясни всё, чтобы он не подумал, что приближаться к тебе опасно для жизни.
‒ Я вообще-то вчера эту самую жизнь ему спасла, ‒ бурчу под нос, снова возражая сестре.
‒ Тем более, на волне фееричного спасения продолжи ваше знакомство. Как маленькая, ей-богу. Учи тебя всему, рассказывай, направляй…
‒ А сама? Если такая продуманная, почему одна? ‒ подстёгиваю Яну, которая с лихвой может отсыпать советов кому угодно, сама же им не следуя.
‒ Забыла? Я жду волшебных бабочек, о которых рассказывают в каждой книге, ‒ смеётся.
‒ Ну, конечно, а ты, Нина, без бабочек обойдёшься, да? Все бабочки достанутся Яне.
‒ Будут у тебя бабочки, не дрейфь, ‒ успокаивает, ‒ как только начнёшь исправлять ситуацию с соседом, так и почувствуешь на себе всю прелесть их присутствия. Обещай, что поговоришь с красавчиком, хотя бы попытаешься.
‒ Если он захочет общаться.
Не говорю Яне, что сразу после случившегося Игнат сделал попытку поговорить, постучав в мою дверь. Не желаю выслушивать длинную тираду из уст Яны, которая почти успокоилась, сменив гнев на милость.
‒ Уже поздно. Иди отдыхать. Мальчики спят, и я пойду. Завтра позвони, ‒ тянет в трубку и отключается.
Укладываюсь на постели, которая станет моим местом для сна впервые, потому как сегодняшнюю ночь я провела в квартире Игната. Долго не могу заснуть, обдумывая слова Яны и прокручивая бесконечной каруселью все возможные варианты беседы с Игнатом. Конечно, при условии, что он захочет разговаривать. Мне настолько неудобно перед ним, что есть сомнения ‒ а смогу ли я не только заговорить с ним, но и адекватно объяснить своё поведение? Возможно, в моих объяснениях он не нуждается, и наше лёгкое общение закончится так и не превратившись во что-то большее.
Глава 12
Собираюсь в офис, нервно прислушиваясь к звукам за входной дверью, и то и дело прилипая к глазку. На лестничной клетке никого, кажется, в соседней квартире никто не проживает, а наличие соседа ‒ плод моего воображения, которое само по себе нарисовало желаемую картинку.
Протискиваюсь в двери, предварительно пару минут собираясь с духом, и бегу к лифту, который на моё счастье практически сразу отворяет передо мной створки. И только, когда кабина ползёт вниз, облегчённо выдыхаю. Прямо сейчас я не готова к встрече с Игнатом, желая отложить возможный разговор на вечер. Или же, вечер другого дня. Обещание сестре я дала, но исполнить его вряд ли получится. Предпочитаю забыть случившееся, отбыть в столице положенный срок и с чувством выполненного долга вернуться в Тверь. Нам с Игнатом не по пути во всех смыслах, и мысленно я благодарю Вселенную, что наше общение прекратилось само собой, без особых усилий с обеих сторон.
Игнат поцеловал ‒ я дала пощёчину, о которой он вряд ли сразу же забудет. Минимум, сделает вид, что ничего не произошло, остерегаясь приближаться ко мне. Максимум ‒ выскажет своё недовольство, резанувшее по мужскому достоинству. Я это переживу, как и тонну оскорблений, которыми обычно бросается в меня Юра.
Поднимаюсь в лифте на свой этаж, когда телефон вибрирует, оповещая о входящем сообщении, а открыв его, понимаю, что меня проинформировали о приближающемся суде. Не лгал Орехов, когда заявил, что дело по имуществу перенесено в Москву, о чём свидетельствует несколько предложений на экране телефона. Заседание в понедельник, это для меня удобно: я ещё буду здесь, и смогу без лишних проблем присутствовать на рассмотрении нашего дела. Быстро вбиваю в интернете адрес, выяснив, что суд находится в паре остановок метро от офиса. Отлично – я смогу без накладок добраться по указанному адресу. Остаётся лишь отпроситься на пару часов у Виты Андреевны, или же у самого Алилова, если направят к генеральному.
Уверена, Орехов будет удивлён моему появлению, не предполагая, что я решусь поехать в столицу. С этой самой целью он и отозвал дело из Твери. Но возможен и другой вариант: здесь у него всё схвачено и договорено, а это означает мой заведомый проигрыш и полную капитуляцию. Но я хочу довести дело до конца, чего бы это не стоило. Денег на хорошего адвоката у меня нет, поэтому придётся представлять свои интересы самостоятельно.
‒ Ниночка, ‒ подпрыгиваю, не ожидая увидеть перед собой Корецкую, которая, кажется, намеренно сторожила меня у лифта, чтобы довести до инфаркта. ‒ Мы тебя ждём. Сегодня решили закончить чуточку раньше, ‒ заговорщически шепчет мне на ухо, ‒ Валя попросила, ребёнок болеет. Ты не против?
‒ Нет-нет, ‒ спешу успокоить женщину. ‒ Хотела спросить, сколько продолжится наше… обучение?
‒ А, что, я вам
