Мисс Неугомонность - Галина Валентиновна Чередий
– Не вопрос, сынок. Я как раз на днях в нем порядок навел капитальный и забил холодильник, и резину перебортировал на зимнюю, хоть и собирался с вашей ма во Флориду махнуть на недельку. Да все одно не срослось. Только обязательно заправься и запасные канистры тоже залей. Погодка такая, не приведи господи заглохнуть на этом холоде. А форс-мажорный чемоданчик там собран. Ты знаешь, где он.
Никаких тебе там наводящих вопросов и требований объяснений. Па Джек – это па Джек. Спасибо, Господи, за него и за ма и за то, что я однажды попался им на глаза.
– Спасибо, па.
– Куда подогнать-то?
– Да я сам заеду.
– Мне не сложно, сынок.
– Ну тогда к аэропорту Ньюарк, можешь?
– Через сорок минут жди.
На заднем фоне раздался звонкий мамин голос: «Передавай Кевину привет! И пусть обнимет и поцелует от меня ту славную девочку Мари!»
Обязательно, ма Линда. Спасибо за напутствие. И поцелую, и обниму. Так обниму, что у «славной» девочки ребра затрещат.
Как только мы выехали за город, погода, будто ей дали отмашку, совсем разошлась – снег повалил огромными хлопьями, заставляя дворники мотыляться по лобовому, как при интенсивном ливне. Резко упала видимость, следить за дорогой стало ой как непросто.
Но, надо признать честно, сложность создавал не столько снег, сколько уютно свернувшаяся на переднем сидении рыжая… кошка, блин. Не, ну правда, лапки свои розовые под себя поджала, нахохлилась, кудельки рыжие распушила, нос в воротник пальтишки засунула – чисто кошка, что заскочила с мороза погреться у батареи. Пригрелась и уснула. И сопит. Или мурлычет сквозь сон. Так и тянется рука почесать за ушком, под шейкой, разложить на коленках и почухать беззащитное розовое пузико.
Так!
Стопэ!
Куда-то не туда твои зоофильные фантазии зарулили.
На дорогу смотри, придурок озабоченный!
Дорога, даже такая непростая – заснеженная, без разметки, с высокими, наметенными буквально за несколько часов снежными завалами на обочинах – некоторым образом умиротворяла, вынуждая максимально сосредоточить на ней все внимание. Окружающий пейзаж давно скрыла темнота, и только лучи фар выхватывали смутные силуэты деревьев на обочине.
Да. Давненько я не выезжал из дома так далеко, да за рулем.
Нет, я не боялся дороги. Я, в отличие от большинства мужиков, не считаю себя лучшим в мире водителем, наверняка где-то есть и получше. Но уж заглохнуть на дороге и не справиться с проблемой собственными силами я точно не боюсь. Да и с чего бы мне на папином Пигги заглохнуть…
Черт!
Дебила кусок!
Па ведь сказал заправиться и канистры залить! Твою ж…
А все кошка эта!
Отвлекла своими постанываниями во сне.
Когда она первый раз что-то пробормотала, я даже переспросил, думал, она ко мне обращается. Потом смотрю – нет, глаза закрыты, только губы шевелятся.
И так мне вдруг любопытно стало – что человек может говорить во сне? Вру. Не просто человек, а именно эта заноза и язва. Наклонился поближе, прислушался.
На свою голову.
– Обожаю.
Так четко, будто и правда говорит с кем-то.
Вот кого, спрашивается, она так обожает, что даже во сне с ним разговаривает, а? Дизеля, что ли? Или Фартинга (игра слов: англ. Farting – выпускающий газы – если цензурно) этого, переговорщика, млин?
Разбудить и потребовать ответа?
Показался знак, сообщающий о том, что через пять миль последняя на нашем пути заправка и кафешка. Надо же залить бак, а то не доедем до места.
– Хочу тебя, – прозвучало тихо, но отчетливо, и моя ступня сама нажала на тормоз.
Черт!
Со свистом втянув сквозь зубы воздух, позволил себе крохотную слабость – глубоко вдохнул ее неповторимый пьянящий, кружащий голову аромат свежести, от которого мозг будто вырубило на долю мгновения. И за это время, выпавшее из сознания, мой рот самовольно припал к ее нежной шее, доверчиво открытой его жадному прикосновению. А неподконтрольный язык вдруг взял и ляпнул в самое ушко:
– Дурею с твоего запаха.
Бл*дь! Да что же я творю!
Я шарахнулся обратно, как ужаленный, яростно стирая с губ ее медовый пряный вкус. На фиг, на фиг! Ты, братец, даже думать не смей в эту сторону! Никакой, мать его, сладости-пряности! А ты, вояка парадный, быстро сдувайся и принимай должный вид и размер, а то мы на хер никуда не доедем!
Так! Что мы вообще тут делаем и почему стоим? А ну вперед-вперед!
Заправиться и пожрать!
Глава 13
– Господи, Мари, малыш, я от твоего аромата просто дурею! – шепчут самые противозаконно прекрасные губы в мою кожу за ухом.
Саваж со стоном выдыхает в мои волосы, и я вся, от макушки до пяток, превращаюсь в какую-то резину на жуткой жаре. Почти растекаюсь жидкостью, липну к его умопомрачительно твердому телу – не оторвешь, оборачиваюсь цепким конечностями, не желающая никогда их разжимать. Не просто вдыхаю его запах – упиваюсь им самим, наполняясь невозможным счастьем через край, как готовая выстрелить пробкой бутылка шампанского, которую нещадно встряхивают.
– Я тоже обожаю, как ты пахнешь, – делаю новый глубочайший вдох и трусь о его колючую щеку своей, подобно долго скучавшей по ласке кошке. – Обожаю, как ты ощущаешься.
– Где ты хочешь ощутить меня, детка? – порочно мурлычет Саваж, властно запрокидывая мне голову, и коварно дразнит обещанием своего уносящего в неизведанные дали мою крышу поцелуя.
– Везде, я хочу тебя везде! – едва дыша бормочу и тянусь за своей наградой – его ртом, умирая от жажды.
– Моя маленькая рыжая жадинка, – довольно посмеивается он, оглаживая всю по бокам большими ладонями и осыпая покорно подставленную шею поцелуями.
– Твоя… – соглашаюсь без малейшего сомнения, цепляясь за него еще крепче, прижимаясь сильнее, хотя куда уж. – Хочу быть твоей. Хочу тебя!
– Ну так я же у тебя есть, глупенькая. Я тоже твой весь!
Меня будто подкинуло, вышвыривая из мира грез, которым не бывать… никогда. Зыркнула на Саважа, невозмутимо крутившего баранку и смотревшего только на дорогу, и торопливо отвернулась к окну. Я же не стонала во сне, нет? И не болтала чего не надо? Слюни хоть не пускала?
Незаметно провела по губам и щекам ладонью. Вроде нет никакого криминала. Да и мистер Злое хамло не упустил бы возможности по мне пройтись, сделай я что-то эдакое. По гроб жизни бы стебался надо мной.
Как меня угораздило уснуть рядом с ним? Кто так делает? Берет и отрубается рядом с врагом. С врагом, который к тому же в этот
