Селянин - Altupi
— Теперь не жалеет, что решилась на операцию?
— Радуется, что мы уговорили. Спасибо тебе, Кир. Ты многое для нас сделал.
— Брось, Егор… Ну что ты?! — Кирилл почувствовал неловкость, покраснел. — У меня это случайно вышло… Слышал, мама Галя друга себе нашла…
— Ага. Николаос зовут. Хороший мужчина, подбадривает мамку. Она его слушается.
— Больше, чем тебя?
— Ага.
Они опять посмеялись, глядя друг на друга на экранах, Кирилл хотел, чтобы эта уютная ночь в натопленной комнате продолжалась… не вечность — вечность по разные стороны монитора ему не была нужна, — а до момента, когда Егору придёт пора выезжать в аэропорт. И ему было, что сейчас сказать и спросить.
— Егор, ты не спешишь? Поговорим ещё? — Он изо всех сил старался быть внимательным и заботливым.
— Давай, — легко согласился Рахманов. Кирилл вдруг спохватился:
— А деньги на связь? Может, тебе на счёт кинуть? Я могу прямо сейчас через мобильный банк, только продиктуй куда. А то вдруг в Израиле другая система оплаты трафика, роуминг… вгоню тебя в долги, а мне этого не надо.
— Кир… Кир… не суетись, всё нормально. У меня есть деньги. На разговор точно хватит. — Под действием его спокойного голоса Кирилл угомонился, уселся на попе ровно. Спросил:
— Расскажи мне о себе. Как ты сам там выжил? Тяжело пришлось?
— Нормально: я же при деле был. Лучше потом расскажу, дома. Расскажи ты о себе. В институт ходишь?
— А то! Я там почти лучший студент! Шучу-шучу, я всё такой же лоботряс! — Кирилл хихикнул и перешел на полусерьёзный тон. — Вот не поверишь: я почти не пропускаю, конспектирую, на семинарах отвечаю, руку поднимаю, а всё равно ни в зуб ногой! Такой тупой от природы. Но я старался, Егор. Для тебя. Чтобы ты посмотрел на меня тупого, но старательного и простил, поверил, что я не предавал. Егор, я не знал, как ты теперь ко мне относишься… Я боялся, что потеряю тебя.
— Я люблю тебя, Кир, — словно жалея неразумного ребёнка, с улыбкой произнёс Рахманов. — Но это хорошо, что ты наладил учёбу.
— Да, можешь меня тоже чем-нибудь пошантажировать, и я вообще отличником стану, ага. Выдрессируй меня, я уже почти ручной. Егор, я тебе ещё кое в чём признаться должен, — перестал смеяться Калякин. — Я месяц назад видимость создал, что с девушкой живу. Только видимость, честно. Так надо было, чтобы от меня отстали. Просто спектакль. Я тебе не изменял. Хотя один раз думал, что изменил, и чуть с ума не сошёл. Говорю сразу, чтобы тебе кто-нибудь другой не исказил. — Кирилл виновато сжал губы и покаянно опустил глаза.
— Я знал, Кир.
— Знал? — не поверил ушам Калякин.
— Да. Андрюшка рассказал в четверг. Он со своим другом заходил к тебе на страницу.
Кирилл пришёл в ужас. Волосы зашевелились.
— И ты… ты со мной после такого разговариваешь? Я поражаюсь тебе, Егор! Я бы на твоём месте себя на хуй послал!
— Андрей сказал, вы там не по-настоящему целуетесь, — усмехнулся Егор. — Просто… Кир, наверно, просто я уже знал, что ты в школу приезжал, и что у тебя случилось тоже знал. А ещё… не в твоём характере писать сопливые цитаты и позволять девушкам вертеть собой.
— Тем более таким, как Машка, — возблагодарив бога за светлую голову и холодный рассудок Егора, согласился Кирилл. — Сначала думал, что она совсем конченая, а потом оказалось, что зачатки разума в ней есть. Хотя она за свою помощь айфон запросила… Кстати! — Он вспомнил! — Тебе Виталик извинения передавал! Сказал, что он урод и не достоин твоего внимания!
— Виталик? — больше испугался, чем удивился Егор.
— Ну да, а что тебя напрягает? Встретил его как-то в городе, постояли, поговорили о тебе, перетёрли. Он слёзно просил извинений перед тобой, даже несколько раз головой о стену ударился и по зубам себе дал. Надеюсь, стоматолог его обдерёт.
Егор, конечно, догадался, что это была за встреча.
— Кирилл, ну зачем?.. — упрекнул он.
— А чтоб знал! Да ладно, я его не сильно. Так, фейс подправил. Чтобы не слишком довольным был.
Кирилл ждал от Егора новых упрёков, качаний головой или довольных смешков, но тот внезапно отвернулся, пропал с экрана, вместо него появились попеременно чернота, кафельная стена, часть помещения, потом в обратном порядке и снова Егор.
— Кир, меня зовут. Мне пора. Увидимся дома.
— Когда ваш рейс? — удержал его Кирилл.
— В среду в пятнадцать тридцать прилетаем в Шереметьево. У Андрея уточни. Пока. — Егор исчез. Кирилл остался смотреть на экран со сменившейся картинкой, сквозь него. Осознавал, что сейчас произошло и насколько реальна его удача. Егор его простил? Даже не пришлось оправдываться? Вот так всё просто?
А почему должно быть иначе? Разве он тоже не изучил его характер? Егор адекватный парень, не завистливый, не злобливый, мыслит всегда широко, видит суть, не рубит сгоряча. Вспомнить, как он повёл себя в ситуации с подставным изнасилованием или разбитым окном — почему он сейчас должен был взбеситься, как истеричная сучка? Он не баба, а настоящий мужчина. Они любят друг друга и должны иметь взаимопонимание. Кирилл не радовался, что легко выкрутился — он вообще не выкручивался, потому что не врал, чтобы было из чего выкручиваться. Кирилл радовался, что беды закончились, а их чувства сохранились. Ему повезло с парнем, и он собирался и дальше не подводить Егора, чтобы отплатить ему тем же.
Как же Кирилл любил его! Душа разрывалась, не в состоянии вместить весь неисчислимый объём чувства.
Обнять бы Егора! Смять до хруста рёбер! Целовать! Ощущать его ласки и ласкать!
Член опять вставал, наливался в полную силу. Сидеть мечтая и грезя, улыбаясь при этом, как шальной придурок, можно было хоть до самого утра, и думать, что Егор точно так же грезит им всю ночь, глядя в потолок израильской больницы, радуется и счастлив. Конечно, мама Галя уловит перемены в настроении сына и не удержится от вопросов — не хмурится же ребёнок, а улыбается до ушей. Наверно, Егор и сам с ней поделится.
Пережить бы последние пять дней. Сегодня не считается, среда тоже, так что осталось всего три дня. Но это всё равно бесконечно долго!
Кирилл нажал на крестик и уставился в ромашковое поле рабочего стола. В глазах зарябило. Он тряхнул головой и встал, наконец осмотрелся. В тусклом мерцании монитора различил маленький диван у стены и узкий книжный шкаф, картину с букетом цветов на ней, под ногами пружинил мягкий палас. Странно он просидел здесь… Кирилл, чуть наклонившись, глянул в
