Селянин - Altupi
Но с Егором другая ситуация! Другая — не оттого, что у Егора не бывает месячных и он не может залететь, другая — потому что он любит Егора! Любит впервые! По-настоящему! Неужели мать с отцом этого не видят?
«Возможно они этого боятся?» — шепнул внутренний голос. Калякин поморщился: да чего там бояться? Радоваться надо!
Вся ситуация была сложной. Хоть думай над ней каждый день, хоть не думай. Тем более, когда ты не силён в этом, не можешь охватить всю картину разом, сплести причинно-следственные связи.
Осенний холод пробирал до костей. Кирилл осмотрел почти безлюдный уныло-жёлтый двор и поторопил себя: если он действительно любит Егора, пора двигать в институт и там учиться, учиться и ещё раз учиться.
На первую пару он уже опоздал. Доехав до своего корпуса, посидел в машине, наблюдая за такими же заспанными раздолбаями, плетущимися ко второй, затем прошёлся к курилке, посмотрел, кто ошивается там. С несколькими пацанами поздоровался. Они машинально кивали в ответ, а за спиной шушукались. Пидору никто не подавал руки. Кирилл мысленно слал их на хуй. Не верил, что во всём вузе больше нет ни одного голубого. Вот в институте Егора был, даже на его курсе.
Кирилл остановился.
Как это он раньше об этом не подумал?
Слишком был занят сегодняшними страданиями и забыл про прошлые муки.
Виталик. Теперь этот пидористический уёбок приехал из своей вшивой деревни и ходит на учёбу! О! Как Кирилл мечтал ему накостылять!
Да! Да! Это идея!
Кирилл злорадно улыбнулся и зашагал к входным дверям. Хоть что-то хорошее наметилось в скучном промозглом дне. Допрыгался ботан, скоро придёт расплата за шрамы на сердце Егора, за панцирь, в который оно одето, за то, что к сердцу этому пришлось пробиваться с титаническими усилиями, за недоверие, навсегда поселившееся в израненной душе селянина. За то, что был первым у Егора. За то, что Егор его любил. За всё.
В большом гулком холле было теплее. Вахтёрша растолковывала какому-то салабону, что звонок с первой пары дадут через десять минут. Пристроившись на стуле за колонной, Калякин расстегнул куртку и влез в интернет, на официальном сайте правительственного вуза нашёл расписание пятого курса юрфака. Групп было четыре, в какой из них учился Егор, он не знал, однако, по счастью, пары у всех юристов заканчивались одновременно — в четырнадцать двадцать, а у самого Кирилла — на десять минут раньше. Ясное дело, ждать конца четвёртой пары, чтобы лететь потом сломя голову, он не будет, уйдёт раньше. Кому нужна экономика зарубежных стран, если в своей по швам трещит?
Разрывая барабанные перепонки, прозвенел звонок, в ту же секунду холл наводнился людьми и голосами. Кирилл, закинув на плечо тощий рюкзак, отправился искать аудиторию. Встретил ребят из своей группы, но поздоровались только два затюканных ботана, которые всегда остерегались с ним ссориться. Насрать на всех.
В толпе прогульщиков он протиснулся в открытую створку двойной двери, молча поднялся к предпоследним столам, сел. Его будто не замечали. Совсем игнорировать не могли, задирать не смели, но вокруг обязательно образовывался вакуум, одногруппники рассасывались перед ним, как перед неприкасаемым. По хую. Все они ущербные. Калеки, с ампутированной толерантностью. Не умеющие любить и сострадать эгоисты. Пираньи. Позор поколения. Зеркало современного общества. Кириллу было их жалко. Влюбившись в Егора, он прозрел.
Прозрел, но вот как одолеть «Налоги и налоговую систему» не понял. Скучнейшая пара.
87
Институт государственного управления и права находился почти в центре города, занимал всего одно шестиэтажное здание, выстроенное буквой «Г». Дворовой территории из-за очень дорогой и дефицитной земли в этом востребованном районе он почти не имел. Три клумбы, беседка, замысловатый мраморный памятник букве закона, маленькая парковка — вот, пожалуй, и всё. С размерами парковки явно вышла промашка, потому что учились здесь люди небедные, да и преподаватели жили не только на зарплату, однако их «Инфинити», «Мерседесы» и «Порше» были брошены на обочинах и в дворах ближайших жилых домов. Кирилл тоже едва нашёл клочок земли, чтобы припарковаться.
Плана действий у него не было. Фамилии Виталика он не знал. Обладал о нём весьма скудной информацией. Лицо с фотографии отпечаталось в памяти, но с момента съёмки прошло больше трёх лет, сучок мог сильно измениться — отрастить бороду, например, или облысеть. Впрочем, на той фотографии Виталик был в зимней шапке. Надеясь, что язык до Киева доведёт, Кирилл зашёл в распахнутые ворота института. На его часах было четырнадцать ноль-ноль.
На порожках у центрального входа в серо-бордовое внушительное здание, вдоль стен, вокруг скульптуры, на дорожках кучковались студенты. Хоть правительственный вуз, хоть задрипанная пэтэушка — эта братия везде была одинакова в нежелании пылиться на лекциях. Кирилл прошёлся вперёд-назад, всматриваясь в лица парней постарше, но похожего на фотографию не нашёл. Приятели у него отсюда были, но именно, что приятели — бухали пару раз вместе, здоровались раз в пятилетку, называли по кликухам, телефонов и контактов друг друга не имели.
Кирилл направился к курилке — по опыту знал, что там самые разговорчивые пацаны, всегда готовые помочь собрату.
Пятачок с табличкой «Место для курения» и тремя урнами располагался у торца здания. Там толклись человек пятнадцать и точно не первокурсников.
— Здорово, пацаны! — Кирилл пристроился к одной группке из пяти негламурных парней, для антуража достал сигарету из купленной по дороге пачки. — Огоньку не найдётся?
Грузный парень в кожанке протянул ему зажигалку с колеблющимся на ветру слабым огоньком. Кирилл прикурил. Вдохнул дым и едва не закашлялся. По горлу заскребли наждаком. Глаза налились кровью, заслезились.
— Спасибо, — давясь дымом, кивнул он и оправдался: — Ебаная простуда! В сентябре и такая холодина!
На него выжидательно смотрели. Кирилл не стал тянуть. Сигарету он опустил, чтобы вновь не привыкнуть.
— Пацаны, тут дело такое… Есть из вас кто-нибудь с пятого курса? С юрфака желательно…
— А чего надо? — спросил уже другой парень, по виду спортсмен, в чёрной бейсболке и с абстрактной синей татуировкой на шее. Неласково спросил, правда, и без лишнего пафоса, всего лишь с недоверием к чужаку и прощупыванием слабых мест. Ну да, здесь же все блатные, но и он не промах.
— Да так, чувачка одного ищу. — Кирилл решил всё же не нарываться, раз уж наткнулся на знающих людей. — Зовут Виталием, фамилии не знаю. Знаю, что юрист и что на пятом курсе.
Компания разразилась смешками и переглядыванием, подобрела.
— А чего конкретнее нет? — спросил тот же, в бейсболке. — Только я там, блять, пятерых Виталиков знаю, а их
