Покровитель для Ангела. Собственность бандита - Екатерина Ромеро
Ревет, раскачивается в истерике, и тогда я ловлю ее руки своими, сжимаю запястья, заставляю ее посмотреть на себя, все еще не понимая, какого, сука, хрена случилось.
– Что ты говоришь? Кто сказал, что?!
– Саша. Он сказал… что они делили меня тогда. Втроем. После тебя! Меня изнасиловали еще трое мужчин после тебя!
В ее глазах дикая боль, и наконец до меня доходит, и сильно чешутся руки побазарить с Саней. Сука, блядь, уебок, что он ей наплел?
– Иди сюда.
– Нет! Не трогай меня, нет!!!
– Иди сюда, малыш, спокойно.
Ангел трепыхается, но я наклоняюсь и подхватываю ее на руки, выношу из туалета прямо в свой кабинет.
– Игорь, поворачивай.
Встречаю дока уже в коридоре, Алена с Максом уехали.
– Эм… что случилось?
– Иди сюда!
Усаживаю Ангела на диван в своем кабинете, и выглядит она… просто херово. Дрожит вся, аж подкидывает ее. Руками себя обхватила, гипс к груди приложила, из глаз то и дело текут слезы. Она боится, блядь, как же сильно я ее напугал тогда, сука.
– Закрой дверь.
Остаемся с Ангелом и Игорем наедине. Я беру стул и сажусь напротив Ангела. Кажется, только теперь я понимаю, что это и есть то, чего она боялась. Все это время Ангел черт-те что себе думала. Ночные истерики и страхи – вот, сука, откуда ноги растут.
– Ангел. Посмотри на меня.
Хочу за руку ее взять, но Ангел отшатывается от меня, и я сжимаю зубы. Как же все сложно, как невыносимо мне видеть ее слезы.
– Выпустите… я хочу домой. Игорь… помогите.
Ревет, сидя на краю дивана, Игорь бросает на меня удивленный взгляд, а мне хочется материться в голос. Рука машинально к сигаретам тянется – нет, блядь, не сейчас.
Ангел боится. Меня на полном серьезе и просит отпустить, будто она тут пленница, и я ее, блядь тут пытаю. До чего мы дошли, твою ж мать.
Подхожу к Ангелу, сажусь на стул напротив, ловлю ее испуганные глаза, кукольные ресницы. Ее ладони дрожат, я осторожно беру их в свои.
– Ангел, я же тебе в больнице говорил, что никто тебя не касался. Слышишь? Никто тебя не трогал, девочка.
– Я не помню… я не помню всего, что ты говорил. Ты меня наказал так. Наказал тогда. Ты говорил, что отдашь меня другим. Ты отдал, а теперь врешь мне! Обманываешь!
– Нет, я не вру! Ангел, еще раз. Никто тебя не касался, кроме меня. Кроме меня, тебя никто не обидел, слышишь? Саня не о тебе вовсе говорил. Он говорил об…
– О ком?
– Об Ирине! Она была сестрой Архипова и крысой, не ты! Поняла? Это не про тебя было вовсе!
Сжимаю ее руки своими, но Ангел резко их вырывает, вытирая слезы.
– Я тебе не верю! Ты врешь! Ты это специально говоришь, чтобы я успокоилась! Я тебе не верю!
Всхлипывает, и я вскакиваю со стула, но быстро делаю выдох. Она и так запуганная и расстроенная, и еще сильнее пугать я ее не хочу.
Провожу руками по лицу. Я, сука, виноват. Неосторожно брошенная фраза ее на хрен сломала. Я не думал тогда, я хотел, чтобы Ангел меня слушалась!
– Ладно! Не веришь мне, Ангел, хорошо, к черту! Игоря послушай! У него-то нет причин тебе врать. Игорь, расскажи, что было в ту ночь. Подробно!
Бросаю на него взгляд, коротко киваю, надеясь, что она хоть ему поверит. Нет доверия. Это страшно, Ангел всегда мне верила, а теперь, блядь… как теперь мне добиться ее доверия? Никак, походу.
– Эм… Ангелина, меня Игорь зовут. Я доктор. Я осматривал тебя тогда.
Она вытирает слезы и слушает его, и я даю знак Игорю продолжать.
– Михаил позвонил мне тогда ночью, я приехал. Ты лежала на этом же диване. В футболке. У тебя был болевой шок. Я вколол тебе обезболивающее и наложил шину на перелом руки. Уехал потом. Собственно, все.
– А другие?
– Какие другие?
– Другие мужчины! Саша и другие! Что они делали со мной, что?!
– Да не было тут никого, даже Влада. Клуб был пустым. Здесь были только Бакиров и я. Я видел твои анализы. Я говорил с твоим врачом. Все нормально у тебя. Не переживай. У тебя нет инфекций, нет ничего такого страшного, не было беременности. Пуля – да, пробила тебе легкое, перелом долго будет заживать. Шрамы на теле останутся, но в остальном ты поправишься. Тебе просто нужно нормально кушать и отдыхать. Ты дико просто похудела с нашей последней встречи. Я ответил на твой вопрос?
– Да, – кивает, вытирая слезы.
– На. Выпей это.
– Что это?
– Простое успокоительное.
Игорь капает какие-то капли в стакан с водой и дает Ангелу. Она выпивает и вскоре притихает, переставая так дико реветь.
Выйдя за дверь, пожимаю руку Игорю, оплачивая ее спокойствие, и мое в том числе.
– Спасибо, Игорь. Выручил.
– Не за что. Да не надо так много, Михаил Александрович.
– Бери. Не много тут. Истерики пройдут теперь?
– Я не знаю. Сколько времени уже прошло?
– Почти два месяца.
– Уже должно быть лучше, но девочка впечатлительная. Говори с ней, не обижай. Не будет спать – выпишем таблетки, но я бы не сажал Лину на них. У нее организм после всего ослаблен и стресс такой дикий, просто пусть питается нормально. Заживет. Время надо. Будут истерики ночью еще – можно проконсультироваться у более узкого врача, но думаю, теперь ей станет легче. Девочка почему-то верила в то, чего не было. Не было ведь?
– Игорь, ты мне хоть мозг не еби, не было! Я бы застрелился уже, если бы было. Хер бы я кому ее дал.
По руке кровь бежит, четки впились до мяса снова, жжет. Я бы уже сдох, если бы дал кому-то коснуться своего Ангела. Я виноват. С ней нельзя было так. Ангел тогда верила мне, она запомнила все дословно, что я ей наплел, как я ее напугал, а она мне поверила. Блядь.
– Да, я понял. Звони, если что. Я на связи.
Вернувшись в кабинет, вижу, что Ангел уснула. Прямо так на диване вырубилась. Похоже, Игорь ей не просто успокоительных капель накапал, а снотворных. Подхватываю девочку на руки и несу в машину. Через полчаса уже дома.
