Напоминание о нем - Колин Гувер
Его взгляд упал на резиновую морскую звезду, которую я все еще держала. Он подошел ко мне и протянул руку. Я положила звезду ему на ладонь. Не знаю, зачем я ее отдала. Может, если он увидит, что я принесла игрушку, то поверит, что я пришла с добрыми намерениями.
– Серьезно? Кольцо для зубов? – Он швырнул ее на диван, как будто это самое глупое, что он видел в жизни. – Ей уже четыре. – Он прошел в кухню. – Я отвезу тебя домой. Жди здесь, пока я выведу машину из гаража. Я не хочу, чтобы они тебя увидели.
Мне больше не казалось, что я парю в воздухе. Я стала тяжелой и окоченевшей, как будто мои ноги увязли в бетонном фундаменте этого дома.
Я глянула в окно на дом Грейс и Патрика.
Я была так близко. Нас разделяла только улица. Пустая улица, безо всяких машин.
Мне стало ясно, что произойдет дальше. Грейс и Патрик не хотят иметь со мной никакого дела, настолько, что предупредили Леджера, чтобы он остановил меня. Это значит, никаких переговоров не случится. И того прощения, которое, как я надеялась, могло найти свой путь в их сердца, тоже нет и не будет.
Они все так же меня ненавидят.
И, что очевидно, все остальные вокруг них – тоже.
Единственный способ, каким я могла бы увидеть свою дочь – это каким-то чудом прорваться сквозь судебную систему, а на это нужны деньги, которых у меня пока нет, и годы, о которых я даже думать не могу. Я уже так много упустила.
Если я вообще хочу увидеть Диэм, то это мой единственный шанс. Если мне нужна возможность взмолиться о прощении к родителям Скотти, то это или сейчас, или никогда.
Сейчас или никогда.
Леджер может еще какое-то время не замечать, что я не пошла за ним в гараж. И я могу успеть прежде, чем он поймает меня.
Я выскользнула наружу и со всех ног помчалась через улицу.
Я уже в их дворе.
Ноги несли меня по траве, на которой играет Диэм.
Я стучу в их входную дверь.
Я звоню в их звонок.
Я пытаюсь заглянуть в окно, чтобы хоть увидеть ее.
– Ну пожалуйста, – прошептала я, стуча еще сильнее. Мой шепот перешел в панику, когда я услышала приближающиеся сзади шаги Леджера. – Простите меня! – закричала я, стуча в дверь. Мой голос был полон мольбы. – Простите, простите, только дайте мне взглянуть на нее.
Меня оторвали и затем понесли обратно в дом через улицу. Даже пытаясь его побороть, пытаясь вырваться из его рук, я смотрела на эту дверь, которая все удалялась и удалялась… Я надеялась хоть на полсекунды увидеть мою маленькую девочку.
Но я так и не увидела в их доме никакого движения, а потом оказалась в помещении. Меня снова внесли в дом Леджера и бросили на диван.
Держа в руках телефон, он ходил по гостиной и набирал номер. Только три цифры. Он звонит в полицию.
Я испугалась.
– Нет, – взмолилась я. – Нет, нет, нет. – Я кинулась через всю гостиную, пытаясь схватить телефон, но он просто положил руку мне на плечо и вернул меня на диван.
Я села и обхватила руками колени, поднеся дрожащие пальцы ко рту.
– Пожалуйста, не надо звонить в полицию. Пожалуйста. – Я сидела очень тихо, стараясь не выглядеть так, словно я угрожаю кому-нибудь, надеясь, что он посмотрит мне в глаза и сможет разглядеть там всю мою боль.
Он встретился со мной взглядом, когда слезы уже начали стекать у меня по щекам. Он подождал, прежде чем нажать последнюю цифру. Он смотрел на меня… изучающе. Вглядывался в меня в поисках обещания.
– Я больше не приду. – Если он позвонит в полицию, для меня это будет совсем плохо. Я не могу еще сильнее испортить свою историю, даже если и не нарушала никаких законов. Но появления здесь непрошеной гостьей будет достаточно, чтобы испортить мою позицию.
Он сделал шаг в мою сторону.
– Ты не смеешь больше появляться тут. Поклянись, что мы никогда больше не увидим тебя, иначе я звоню в полицию.
Я не могу. Не могу обещать ему это. Что у меня осталось в жизни, кроме дочери? Она все, что у меня есть. Почему я еще живу.
Этого не может быть.
– Пожалуйста, – заплакала я, даже не зная, чего именно прошу. Мне просто хотелось, чтобы кто-нибудь послушал меня. Чтобы выслушал. Понял бы, как сильно я страдаю. Мне хотелось, чтобы он снова стал таким, каким я встретила его вчера в баре. Чтобы прижал меня к своей груди, и мне бы показалось, что у меня есть союзник. Чтобы он сказал мне, что все будет в порядке, хотя я всей душой знаю, что все никогда, никогда уже таким не будет.
Несколько минут прошли в смятении поражения. Меня захлестнули эмоции.
Я села в машину Леджера, и он увез меня из квартала, где моя дочь выросла и прожила всю свою жизнь. Наконец, после всех этих лет, я оказалась с ней в одном городе, но я никогда не чувствовала себя дальше от нее, чем в эту минуту.
Я прижалась лбом к стеклу и закрыла глаза, мечтая, чтобы я могла начать все сначала.
С самого начала.
Или хотя бы тогда оказаться уже в самом конце.
12
Леджер
Людей обычно хвалят после смерти. Иногда превознося их заслуги до уровня героизма. Но ничего из того, что говорили про Скотти, не преувеличили ради того, чтобы память о нем осталась доброй. Он был именно таким, как о нем говорили. Милым, веселым, спортивным, честным, харизматичным, хорошим сыном. И отличным другом.
Не проходило и дня, чтобы я не жалел о том, что не могу поменяться с ним местами в жизни и в смерти. Я бы отдал свою жизнь в одно мгновение, если бы взамен Скотти мог бы провести хотя бы день с Диэм.
Не знаю, злился бы я так же сильно – и так сильно защищал бы Диэм, – если бы Кенна просто устроила эту аварию. Но она сделала гораздо хуже. Она села за руль, когда не имела на это права, она была пьяна, она превысила скорость
