Лучшая из лучших - Алексей В. Мошков
Максим откинулся на спинку высокого кожаного кресла, допил кофе и стал собираться к нотариусу, чей секретарь утром оповестил его по телефону о том, что все документы готовы. Кажется, круговерть с оформлением помещения подошла к концу, и теперь оставалось лишь подписать несколько бумажек, тем самым закрыв сделку и юридически утвердив себя новым собственником, единственным и неповторимым.
Подъехав к свежеокрашенному зданию, непривычно сиявшему в свете весеннего солнца, Фомин припарковался, краем глаза отметив, что чуть поодаль по соседству стоит автомобиль, похожий на Настину колымагу. Присмотревшись, Фомин опознал машину по характерной вмятине на заднем крыле.
Бывает же такое: всего час назад он вспоминал эту девушку, прокручивая в памяти их неловкое общение, и на тебе.
Но больше он не подпишется ни на какую помощь и изображать интерес при полном отсутствии ответной реакции не станет. Баб, что ли, мало вокруг…
Дверь офиса распахнулась, из конторы вышла Настя.
Не летящей походкой, а неуклюже зацепившись тонким каблучком за выступающий порог. Увидев Фомина, она улыбнулась, издали поздоровалась и, подняв папку с только что полученными документами, сообщила:
— Все готово. Моя часть сделки закончена.
— Надеюсь, моя тоже, — отозвался Фомин. — Как ваша машина себя чувствует?
— Вроде не жалуется, ваш механик ее вылечил.
— Гена может, у меня все знакомые к нему обслуживаться ездят. Берите на заметку.
— Кстати, с меня благодарность. Вы на меня в прошлый раз столько времени потратили.
— Хотите, чтобы теперь мой автомобиль сломался, а вы меня повезли в автосервис?
— Боюсь, от меня в этих вопросах мало толку. Давайте просто угощу вас кофе?
Неожиданно, вот прямо совсем. В прошлый раз из нее и слова не вытянуть было. А сегодня она даже выглядит по-другому, как-то ярче. Стрижка новая, и челка эта дурацкая не висит. «Наша Отелла потеплела», — вспомнилась фразочка из старого фильма.
— А давайте, — согласился Фомин, прикидывая, сколько у него свободного времени. — Только документы заберу.
Маленькая кофейня встречала гостей ламповым уютом домашних интерьеров. Воздух заведения пропитался запахами капучино, корицы и свежей выпечки. В отличие от пластиковых стаканчиков, запомнившихся с первой встречи, керамические чашки приятно лежали в руке, а молодые девушки-официантки улыбались хоть и немного вымученно, но в целом искренне. Как же мало нужно для создания правильной атмосферы!
— Так действительно вкуснее? — спросила Настя, наблюдая, как Фомин сделал глоток эспрессо и запил его холодной водой, стакан которой ему подали вместе с кофе.
— Что-то в этом есть, — неопределенно ответил он.
— А в чем вообще прикол?
— Считается, что так усиливается вкус, становится более насыщенным. Хотя, как по мне, вода только маскирует дешевый горький кофе и плохую обжарку.
— Зато модно.
— Мода циклична. Этому рецепту триста лет в обед.
Меня научил так пить друг в Азии, когда я там жил.
— Прикольно. Для меня Азия — вообще другая планета. А где именно жили?
— Тай.
— Дауншифтинг? Поиски себя? — с интересом спросила Настя.
— Я, в общем-то, и не терялся, — усмехнулся Фомин. — Появились идеи замутить бизнес на побережье.
А для этого там нужно было пожить, хотя бы недолго.
— Свадебный салон?
— Нет, салон появился позже. В Таиланде пришла мысль вложиться в детский сад.
Настя сделала глоток из чашки и удивленно посмотрела на Фомина, который рассказывал о своих хождениях за три моря так буднично, словно летал в дальние края каждую неделю.
— Детский сад? — переспросила она.
— Ну да, — невозмутимо ответил он. — Там это весьма прибыльное дело, особенно в туристический сезон. Многие приезжают на отдых с детьми и хотят на время оставить их под присмотром.
— Логично. А почему не получилось?
— Нужно было оформлять лицензию, а у моего товарища в тот момент, как назло, возникли небольшие проблемы с законом, и я понял, что он ненадежный компаньон.
Да и мне оставаться там не хотелось — вечное лето быстро надоедает. Я больше зиму люблю.
— Я тоже жару плохо переношу.
— Зато всяким змеям-жучкам-паучкам она очень нравится. Выхожу как-то утром на веранду, а у меня под крыльцом кобра спит. Вот это было стремно…
Они помолчали, и Настя, рассеянно разглядывавшая остатки сливочной пенки в своей чашке, задумчиво подытожила:
— Азия, швейная мастерская, платья… Необычная жизнь, насыщенная. А мне вот и рассказать особо нечего.
— Для интересной беседы вовсе не обязательно иметь за плечами длинный список происшествий, — философски заметил Фомин и пристально посмотрел на Настю, сфокусировав взгляд на уровне ее переносицы.
Что-то в ней есть. Не изюминка, а скорее какое-то не сразу уловимое обаяние. Как дорогой парфюм — не шибает в нос всеми достижениями косметической промышленности по примеру «Тройного одеколона», надолго сбивая настройки рецепторов, а раскрывается постепенно, деликатно заполняя собой небольшое пространство.
— Швейная мастерская, кстати, тоже не сразу появилась. Сначала я занимался ремонтом обуви, — продолжил Фомин. — Хорошее дело, всегда востребовано, — признала Настя.
— Хорошее, — согласился Максим. — Но этим нужно очень-очень долго заниматься. Вот вы обычно куда идете обувь чинить? — У меня сапожник рядом с домом, к нему и обращаюсь.
— И сидит он там уже лет десять, да? — Даже больше, наверное. — И весь район ботинки ему носит. Если рядом с ним открыть еще
