Лучшая из лучших - Алексей В. Мошков
Слесарь обошел машину вокруг и склонился над открытым капотом. Профессионально прищурившись, он внимательно всматривался внутрь, а затем, взявшись за крыло, покачал автомобиль из стороны в сторону. — Эх, машина не дура, она говорит, что у нее болит. Вы стук сейчас слышали? — Да. — Это рулевые наконечники возмущаются. А заводиться часто не хочет? — За месяц раз семь было.
— Капризничает… Надо бы трамблер проверить. — Так что, сразу в морг или пропишете лечение? — Пропишем, а как же. За пару часов все выясню, а если удастся, то и отремонтирую. Подождете? Возможность быстро оживить машину радовала, но страдавшая, пусть и в легкой форме, топографическим кретинизмом Настя с трудом представляла, где она сейчас находится и что ей делать два часа среди этих гаражей. — А давайте я ее потом заберу? Завтра, например?
— Увы, меня три дня не будет. Машину, конечно, я запру в гараже, но вам придется эти дни пешочком передвигаться.
— Можем пока кофе попить, — вмешался Фомин, видя сомнения Насти.
— Боюсь, я буду вам в тягость.
— Не оставлять же вас здесь, — улыбнулся он. — А то завез хрен знает куда и бросил.
— Только если я вас не сильно напрягу, — согласилась она, поразмыслив, что болтаться по пустырям — так себе идея. Конечно, можно вызвать такси и съездить домой, а позже вернуться за машиной, но путь-то неблизкий, и кататься два раза не хотелось. Тем более Настя и днем ни за что не нашла бы эту мастерскую, а уж вечером и подавно потерялась бы посреди одинаково облезлых стен гаражных боксов.
На удивление, в кафе было многолюдно. Причиной наплыва посетителей в обычно пустующее заведение стал обеденный перерыв. Запахами отвратительного растворимого кофе и дешевых ланчей оно привлекло из близлежащих «ульев» рабочих «пчел» — многочисленных офисных сотрудников. По залу металась взмыленная официантка с наполненным посудой подносом — немолодая уже женщина, которая и рада была бы с этими подносами пританцовывать, улыбаясь каждому входящему, но после минутного наблюдения за ней становилось ясно, что у женщины болят ноги и эта работа дается ей с большим трудом. И больше всего на свете официантка мечтает добраться до дома, где сможет наконец вытянуть отекшие за день конечности, крепко зажмуриться, чтобы перед глазами перестали мелькать лица посетителей, и заснуть.
Фомин с сочувствием относился к сотрудникам нижнего звена, ценя их труд гораздо выше стараний вездесущих белых воротничков и прочих менеджеров. Вот и сейчас, войдя в кафешку, он старательно вытер ноги о придверный коврик, чтобы облегчить работу уборщице и, оценив обстановку, отправился за подносом на линию самообслуживания.
— Кофе непохож на настоящий, но пирожные, кажется, свежие, — сообщил он, вернувшись с заказом за столик.
— Попробуем представить, что это французская кондитерская, — отреагировала Настя и мрачно добавила: — На Ярославском вокзале.
— В уездном городе N, — подхватил Фомин.
— Я вас, наверное, отвлекла от дел.
— Ну вообще, это я предложил.
— Мне казалось, все бизнесмены жутко занятые, ни одной свободной минуты, и вечно опаздывают на встречи.
— Только те, кто не дружит со временем. Я мог бы рассказать вам, как работал сутки напролет, ночевал в офисе и бился за каждого клиента, но нет.
— Не бились?
— Не-а. С налоговой сражался, с арендодателями тоже, и с поставщиками пару раз приходилось, а вот в клиентах недостатка не было.
— В чем секрет?
— Верно угадывал потребности рынка.
Настя аккуратно, чтобы сильно не раскрошить, откусила от песочной корзинки, но пирожное тут же предательски развалилось. Хотя бы действительно свежее. Сделав глоток из пластикового стаканчика, девушка стала рассеянно оглядывать людей в зале. Вести непринужденную беседу не хотелось, да и в бизнесе она мало что понимала и была бесконечно далека от проблем современных коммерсантов.
— А почему свадебные платья?
— А почему бы нет? — вопросом на вопрос ответил Максим.
— Странно, что таким бизнесом занимается мужчина.
— Бизнес не знает гендерных различий. Раньше, еще до салона, у меня была швейная мастерская. Мы нижнее белье шили и на рынке продавали. Позже она выросла до цеха.
Начальником цеха был мужик по имени Юра — маленький, толстый, лысый, но шил великолепно, рубашку с закрытыми глазами мог скроить. Видел плохо, но пальцы у него очень чувствительные, любую ткань на ощупь проверял. А обслуживанием машинок занималась женщина — классный технарь, до сих пор у меня работает.
— Интересно. Но, мне кажется, только женщина сможет до конца понять ваших клиенток, мужчина просто не будет вникать в загоны очередной невесты.
— А я и не вникаю, у меня для этого девочки-консультантки есть. Они и платье помогут выбрать, и беседу поддержат, и психологию подключат, если надо, у одной профильное образование.
— А они сами замужем?
— Нет. Одна в разводе, у второй приоритеты другие, насколько я знаю.
— А ваша жена как относится к такому бизнесу?
— Без понятия. Если найду ее, спрошу.
Фомин слегка напрягся: к чему этот вопрос? Старается поддержать разговор или хочет прозондировать почву?
Вроде бы особой заинтересованности в его персоне она не выказывала. Сидит, цедит кофе и постоянно смотрит в окно, считает минуты, когда можно будет уйти. На фига он ей помогать взялся?..
— Понятно, — сказала Настя, продолжая разглядывать посетителей. — У неженатого владельца свадебного салона работают незамужние девушки.
— Что предлагаете? Выгнать их?
— Но ведь получается, сапожник без сапог.
— Все не так просто. И, кстати, не вижу противоречий: когда клиентки приходят в мой салон, они еще не замужем, так что мы с ними в равном положении.
Настя промолчала, а Фомин, поднеся кофе ко рту, стал украдкой ее рассматривать. Девка как девка. В паспорт не заглядывал, хотя у нотариуса была такая возможность, но на вид в районе тридцатки, может, они даже ровесники.
Худощавая, диетами и прочими самоистязаниями не страдает —
