Измена с молодой. Ты все испортил! (СИ) - Шевцова Каролина
— Эх, умеешь ты обламывать, — наигранно разочарованно вздохнул Карен и выпустил меня из своих объятий. — Я в душ!
Двенадцать лет пролетели, как один яркий солнечный день. День, когда мы впервые встретились в Ереване, во дворе университета, в котором учились: я на первом курсе, он на последнем. Казалось, время должно было хотя бы немного успокоить наши чувства, но с каждым годом я будто сильнее влюбляюсь в своего мужа, а он все так же заботится обо мне, оберегает меня, желает, как в самом начале наших отношений. Никто в нас не верил: сын армянских профессоров и дочь русского полковника. Но, кажется, мы отлично справляемся!
Надела брюки дымчатого цвета и тонкий бежевый шерстяной свитер, часы. Распылила вверх любимый парфюм и нырнула под ароматное облако, наслаждаясь ритуалами, из которых состоит мое утро.
Сообщила громко в сторону ванной:
Я к детям! — и вышла из комнаты.
Через несколько минут дом наполнился звонкими голосами наших первоклассников — Вики и Геры. Пятнадцать минут спустя, к ним добавился громкий бас мужа. И снова поймала себя на том, что улыбаюсь, наблюдая за ними. Если и существует в мире идеальная семья, то наша, как мне кажется, максимально к ней близка.
После завтрака мы все разошлись по машинам.
Оставив детей в школе, я поехала в офис. Оценив за прошлые годы все прелести удаленного формата, я делегировала все, что можно было делегировать и появлялась там пару раз в неделю. Карен был очень доволен этим решением, дети радовались не меньше. Но больше всех этому была рада мама Лариса, моя любимая свекровь, а моя кулинарная книга с огромной скоростью пополнялась любимыми рецептами семьи Григорян.
Но полностью отказываться от профессии я не хотела. А в такие дни, как сегодня, мое присутствие на работе было крайне важно.
— Доброе утро, Ксения Викторовна! — поприветствовал на входе охранник.
— Вас уже ждут, — доложила помощница, Юлия.
— Ксюнька, ну что ты так долго⁈ — громко ворвался в мой кабинет Василий Грабовский. Формально — начальник. Фактически — партнер моего мужа, друг семьи и крестный наших детей.
Он и Карен вместе создавали нашу юридическую фирму, в которой я занимала должность финансового директора. И хотя на работе мы стремились к субординации, Грабовский с легкостью стирал эти невидимые границы вот такой фамильярностью.
— Аудит уже начали?
— Начнем, как только ты позволишь, Вас…илий Андреевич, — нарочно акцентирую отчество и киваю на стопку на моем столе: приказы, отчеты, ведомости…
— Свердлова, ты мне этим «Андреевичем» лет сорок сходу добавляешь, — съязвил Грабовский и взял в руки документы внутреннего аудита.
Я оставила без внимания его реплику.
— Разве вы с Кареном не должны быть уже на встрече?
— Мы решили, что я там буду лишним.
— Вот как… — ухмыльнулась я, понимая истинную причину этого решения. Опять до утра развлекался с очередной прекрасной феей и вместо клиента приехал в офис.
В последние месяцы такие эпизоды стали происходить довольно часто. Это не могло не тревожить. В нашем деле репутация была величиной абсолютной. И беспечность Василия могла разрушить то, что мы строили годами.
— Угу, — произнес он, вернул документы на стол и направился к выходу, бросив напоследок: — И выясните уже наконец, куда деваются деньги.
Аудит традиционно проводился раз в год и не длился обычно больше одного рабочего дня — структура фирмы позволяла заниматься этим не чаще. И в этом году, как и в предыдущие, я не ожидала увидеть ничего такого, что нельзя было бы объяснить инфляцией и прочими внешними факторами.
Попросила Юлию принести мне кофе и погрузилась в цифры.
Все, как обычно. Аренда, расходы на корпоративный транспорт, обновления ПО и электронных правовых систем… Все в пределах ожидаемого, но… В последнее время издержки выросли больше ожидаемого.
— Ваш кофе, Ксения Викторовна. — Юля прошла к столу и аккуратно поставила поднос с дымящимся напитком на свободное место.
— Спасибо, Юлия. — Я с удовольствием отпила глоток кофе и посмотрела на часы. — Карен Георгиевич еще не приехал?
— Пока нет.
Пунктуальностью муж никогда не отличался, умудрившись опоздать даже на нашу помолвку. Папа тогда был зол, а я, зная об этой его черте характера, молилась, чтобы все прошло спокойно, и кольцо все же оказалось на моем пальце.
Возможно, встреча затянулась.
Отложив кофе, я вернулась к документам. Зарплатные ведомости ждали своей очереди. Что-то в расчетах меня напрягало. Фонд заработной платы вырос, но с ростом оборотов не сходилось. Я сама формирую бюджет и прекрасно помню порядок назначенных выплат.
Пройдясь по списку, тщательно стала проверять соответствие сотрудника и размера зарплаты.
Конечно, те, кто работал в фирме не первый год, получали больше новых сотрудников. Особенно молодых юристов, которые устраивались к нам после окончания университета. Поэтому я с недоумением изучала строку с фамилией Акопян М. А, напротив которой красовалась сумма, практически соразмерная с тем, что получаю я. Не припомню, чтобы меня об этом предупреждали Грабовский, занимающий должность генерального директора, либо Карен.
Маргарита Анатольевна Акопян была зачислена на должность младшего юриста полгода назад. Я ее видела нечастно, учитывая мое же нечастное присутствие в офисе.
В ее обязанности входила несложная рутинная работа с документами, ведение деловой переписки, а получать за это ей следовало в пять раз меньше.
Я направлялась к кабинету генерального директора за объяснением, когда двери лифта с мелодичным звоном открылись. Но я бы оставила это без внимания, если бы не громкий смех мужа, мгновенно заполнивший весь офис. Я невольно им залюбовалась. Карен всегда такой — яркий, громкий, наполняет собой любое помещение, в котором оказывается. Высокий, статный, он обладает той чарующей мужской красотой, от которой сложно отвести взгляд. Я тщательно следила за тем, чтобы его одежда всегда была безупречна, запись к барберу была регулярна, а парфюм всегда был премиальный, уникальный, незабываемый, как мой муж. Это доставляло мне особое удовольствие — забота о своем мужчине. И в дополнение ко всему, у Карена просто потрясающее чувство юмора, благодаря которому все наши свидания, семейные мероприятия или даже деловые встречи проходят в атмосфере праздника. Однозначно, он выиграл в генетической лотерее, чему я была несказанно рада. Ведь эти же гены перешли нашим детям. И уже сейчас можно было безошибочно предсказать, какой красавицей вырастит наша Вика. А глаза Геры не оставляли равнодушными никого из знакомых и случайных прохожих.
Он меня не мог заметить — колонна посреди офиса скрывала меня от него. Аудит подождет, решила я, быстрым шагом направилась к любимому и хотела уже обнять со спины, когда следом за ним выскользнула Акопян. Мягкий макияж выразительных темных глаз, на губах нежно-розовая помада. Светлые волосы были аккуратно убраны в хвост. Надо отдать должное ее стилисту, цвет подобран очень натурально.
Она также меня не заметила.
— Хорошего дня, Карен Георгиевич, — мягко произнесла девушка но, случайно задев его руку, подняла на него широко распахнутые глаза и смущенно добавила: — Извините.
И только после этого она заметила меня за его спиной.
Ой, здравствуйте, Ксения… — она замешкалась, — Владимировна!
— Викторовна, — поправила я ее. Полгода — достаточный срок, чтобы выучить имена руководителей.
— Викторовна, — попугаем повторила за мной Акопян и быстро засеменила в сторону своего рабочего места.
Карен тоже повернулся, улыбнулся мне своей очаровательной улыбкой:
— Не обижайся, Ксюш. Вы с Ритой так редко видитесь, что она просто перепутала.
— Вот как… — было неприятно, что мой муж решил оправдывать Акопян. Спасибо, что не при ней. Слишком много этой Маргариты оказалось в поле моего внимания за последние полчаса.
Обнять, конечно, расхотелось. Субординация, значит, субординация. В конце концов, на работе мы не муж и жена, а коллеги. Я медленно зашагала к кабинету Грабовского. Карен последовал за мной. В воздухе повисло неловкое молчание. Не желая зацикливаться на недоразумении с Акопян, я спросила:
