Селянин - Altupi
— Кир, что с тобой? — Егор потряс его за плечо.
Калякин мотнул головой, стирая из памяти воображаемые кровавые картины, от которых уже несло вонью жареного человеческого мяса.
— Ничего. Задумался просто. Думал, как сделать так, чтобы они не вернулись. В следующий раз они могут проникнуть в дом тихо, не сигнализируя разбитым окном. Теперь надо запирать калитку на засов.
— Они перелезут через забор. Нет, Кир, они не вернутся.
Кирилл внимательно посмотрел на селянина, у него такой убеждённости не было.
— Почему ты так в этом уверен?
— А ты бы повторил попытку?
Вопрос кольнул Кирилла: им Егор ненавязчиво напоминал ему о прошлом, указывал на одинаковость мышления и поведения с нападавшими. Однако он всё же был здравым, и Кирилл задумался на минуту, проводя параллели с событиями давно минувших дней. Убивать он и его компания всерьёз никогда и никого не планировали, но вот подкарауливали и задирали постоянно, иногда били всей толпой. По пьяной лавочке это считалось крутым, а на утро казалось хуетой. До первой рюмки, опять же. Хотя тех, кто давал отпор, повторно не задирали — ссыкотно было лезть, очко играло. На что-то сильно криминальное подписываться — так и вообще. Друг перед другом, конечно, бахвалились, мол, какие мы перцы крутые, круче куриного дерьма, а дальше слов кишка была тонка, и инстинкт самосохранения работал. Вон Егора, более слабого и беззащитного, и то был способен только пугать и мелкие пакости ему устраивать, типа опрокидывания ведра с молоком.
— Нет, не повторил бы, — признавая свою не то трусость, не то благоразумие, резюмировал Калякин.
— Они трусы, — в унисон его мыслям подтвердил Егор, что опять задело Кирилла за живое. — На повторный приезд смелость нужна, тем более на нападение. Не извиняйся, ты не отвечаешь за чужие поступки. Не стоит переживать за то, что удалось предотвратить, важно только то, что уже случилось. Поверь мне.
Кирилл смиренно кивнул. В словах Егора было столько замаскированной печали, столько носимой в душе боли, отголосков несчастий, которые ему довелось постичь и которые ещё довлели над ним, что остальные проблемы мельчали и глохли. Всё познаётся в сравнении и не в деньгах счастье — эти истины Кирилл выучил на его примере и старался помнить, но иногда забывал, выпячивая свой эгоизм. Ему захотелось развеселить любимого, поднять ему настроение.
— А всё же клёво мы их? Ты такой с колом выходишь! Я сначала решил, это бейсбольная бита! Думаю, вот это мой Егорушка-тихоня! Ты был крут. Как Терминатор! Нет, круче!
Кирилл расхохотался и, обхватив лицо Егора ладонями, впился в губы, а потом повалил не успевшего опомниться селянина на землю, накрыл его собой и продолжил целовать. Правда, руки и колени проваливались в почву, острые края сухих глудок царапали, а взметнувшееся облачко пыли оседало на кожу, оставляло земляной привкус на языке.
— Егор, ты правда испугался, что я уйду? Да? Скажи, мне это важно.
Рахманов утвердительно моргнул. Большего от него требовать было бесполезно. Но на сердце Кирилла разлилась благодать. Он погладил разметавшиеся по земле, сильно запылившиеся чёрные космы Егора, которые тот сегодня не упрятал под бандану.
— Дурак, я не брошу тебя никогда. Вот гнать будешь, а я не уйду. Даже под дулом пистолета. — Кирилл рассмеялся. — Ой, нет, там не такой смысл был. Но ты понял. Егор, я вот честно… я честно стараюсь не усложнять тебе жизнь. Помню, что тебе не нужны неожиданности, но…. Чем больше хочу быть хорошим, тем хуже как-то… Хуёвое такое ощущение. Я не специально.
— Кирилл…
Калякин насторожился из-за полной, давно не применяемой формы своего имени. Замер, стоя над Рахмановым на четвереньках.
— Я уже привык жить в режиме неожиданностей, — сказал Егор и прыснул со смеху, оттого что серьёзным тоном перехитрил пугающегося собственной тени горожанина.
— Блять, — выдохнул Кирилл и радостно уточнил: — Привык?
— Ну, — Егор сделал вид, что размышляет, потом прищурил один глаз, — пока неожиданности не такие уж неожиданные. Терпимо.
— Весело со мной, да? — Кирилл тоже прищурился, принимаясь щекотать его за бок. — Я внёс разнообразие в твою скучную жизнь, а? Ты уже хочешь водиться с быдлом?
Егор извивался под ним, не в состоянии увернуться от бегающих по рёбрам пальцев, хохотал и вдруг обнял за шею, притянул к себе.
— Я люблю тебя, — шепнул он, прежде чем поцеловать. Для Кирилла это стали самые драгоценные слова за всю жизнь. Он отдавался поцелую с душой, член напрягся, безумно захотелось предаться сексу прямо сейчас, на прикатанных их тушками грядках. Хотелось заниматься любовью без оглядки, без ограничений.
— Мы вылечим твою маму, Егор. Вот доберусь до компьютера и дам объявление о продаже. А потом… потом я тебя трахну, и ты будешь стонать и кричать от счастья.
Егор ничего не ответил. Обвил его бёдра ногами и качнул тазом, демонстрируя, что не возражает.
— Бесстыдники! — разнеслось над огородом, как только Кирилл собрался воспользоваться моментом и насладиться хотя бы петтингом. Пугаться окрикнувшего не стоило, это был всего лишь издевающийся над ними Андрей. Однако Егор быстро отпихнул Кирилла и вскочил на колени, видок у него был, как у вылезшей из болотной тины кикиморы — футболка на спине пыльная, волосы растрёпанные, в них застряли соринки, листики и комочки земли, на шее багровый засос. Братец глянул на него и свысока подколол:
— Хороший же ты мне пример подаёшь.
— А ты должен разбираться, в чём брать пример, а в чём нет, — парировал Егор, поднялся и протянул руку Кириллу. Калякин встал, стал отряхиваться, но это было всё равно, что вычищать песок посреди пустыни, пыль была повсюду.
Андрей принёс с собой ведро, чтобы собрать падалицу поросятам, ползал под яблонями, выискивал в траве не прелые плоды, а прелые откидывал в кусты. Егор смотрел на него, о чём-то думал, хотя помогать не шёл, к своей работе тоже не спешил возвращаться. Ему бы собственных детишек, мировым бы папкой вышел. Только бывают ли у геев дети? Кирилл этого не знал, своих детей заводить он совершенно не стремился. Не чайлдфри, но типа того.
— Яйца собрал, кур покормил, свежего сена в гнёзда положил, — походя отчитался Андрей, уже отлично орудовавший пальцами сломанной руки. — Поросятам еда варится. Пол подмёл. Макароны приготовил, компот
