Насквозь - Таша Строганова

- Что?

Рома резко обернулся, в шоке уставившись на лоджию, где в этот самый момент мелькнула знакомая короткостриженая макушка.

- Нет, Женя, не надо. Всё в порядке. Это ко мне.

***

Промариновавшись весь день и вечер, Ваня понял, что глупо пытаться сбежать от проблемы.

И от себя самого.

Как минимум, ему надо было кое в чём разобраться.

Обуваясь, он услышал, как Гошик выглянул в коридор.

- Ты куда на ночь глядя?

- Всё нормально, Гош, - Ваня улыбнулся уголком рта. – Иди спи.

Метро ещё работало, поэтому до дома Бессонова он добрался довольно быстро. Вот только слегка растерял свой пыл, когда понял, что надо объясняться с охраной.

Почему-то Ваня был уверен, что его не пустят. А если позвонят Роману, тот и вовсе прикажет вызвать ментов. С этого обиженного засранца станется.

В том, что Рома обиделся, Иван уже не сомневался.

Всё оказалось так просто, стоило сложить два и два.

Впрочем, на месте Бессонова Ваня сам бы себе уже дал по роже. А этот ещё ничего, неплохо держался.

На удачу, Белоусов заметил, что охранник вышел во двор. Видимо, осматривал периметр. Оставалось надеяться, что быстро он не вернётся, а на камеры было плевать. Ведь не грабить же Ваня сюда явился.

А если всё выгорит, то, может, Бессонов и не погонит его поганой метлой.

Вычислить квартиру снизу и уговорить любопытную соседку впустить его на балкон оказалось не так сложно, как Ване думалось.

А вот подтягиваться на руках на высоте десятого этажа было уже как-то не очень.

Но адреналин и чувство какого-то куража сделали Ваню почти всесильным. Да и охреневшее лицо Бессонова стоило того.

Что, не ожидал такого? Теперь точно игнорировать не выйдет.

- Ты что творишь, идиот? – всё хладнокровие Ромы слетело к ебеням. – Ты же разбиться мог.

- Я здраво расценил, что через дверь ты меня не впустишь, - Ваня медленно подходил ближе, чувствуя, как собственное сердце колотится буквально в горле.

Он совершенно точно сошёл с ума.

И он совершенно точно пидор.

- Зачем ты пришёл? – Бессонов растерянно посмотрел на бокал с каким-то пойлом у себя в руке, а потом залпом опрокинул его в рот.

Ух ты. Кажется, чья-то выдержка совсем трещит по швам.

Почему-то этот факт Ваню позабавил. Хотя его самого немного потряхивало. Не каждый день ты записываешься в нежно-голубые ряды.

Смириться с этим было пиздец как сложно.

И Ване нужен был последний шаг, чтобы убедиться окончательно.

- Кое-что проверить, - он подошёл к Роме совсем близко. Настолько, что видел, как расширились его зрачки, как дрогнули крылья носа, как дёрнулся кадык. И как задрожали ресницы.

Они стояли меньше чем в полуметре друг от друга. И в тишине, нарушаемой лишь тихим скрипом закончившейся в проигрывателе пластинки, Ваня слышал их дыхание.

Это было до жути волнительно. Это было невероятно странно.

Он будто готовился прыгнуть в пропасть.

Две минуты назад Белоусов висел на балконе, совершенно не испытывая страха. А сейчас боялся сделать этот последний шаг.

- Что проверить? – голос Ромы звучал тихо, но от него по спине у Вани побежали мурашки.

Дерьмо.

Кажется, шансов выйти без потерь у него уже точно не было. Впрочем, было ли всё это войной?

- Я абсолютно трезв. И я хочу тебя поцеловать. Можно?

*Название главы - Сплин, "Линия жизни".

VII. Там, на самом краю Земли

***

Поверить в происходящее было сложно.

Дыхание перехватило, а пульс участился. Роман смотрел на парня перед собой, всё ещё переваривая услышанное.

Он пришёл. Нет, не просто пришёл. Влез через балкон, прости господи, как к какой-нибудь девице. И теперь требует поцелуев.

Ладно, не требует, а вполне себе вежливо спрашивает разрешения. И от этого все шаблоны Бессонова просто трещали по швам.

Ваня ждал. Смотрел выжидающе. И Рома видел, что, несмотря на внешнюю браваду, ему страшно. Впрочем, его можно было понять. Ещё вчера он всячески отрицал свою суть, а сегодня решился прийти сам.

Что-что, а яйца у Белоусова всё же были.

- Только если после него ты не врежешь мне, - Рома усмехнулся уголком рта. Видит Бог, чего ему стоила эта непринуждённость. Только этот человек умудрялся вызывать в нём такое сильное волнение.

- Я не… - Ваня нахмурился и опустил голову. Потом сразу же её вскинул. – Я бы никогда не ударил тебя из-за собственных загонов. Может, я и произвожу впечатление человека, который любит помахать кулаками, - он говорил серьёзно и смотрел пытливо своими почти чёрными сейчас глазами, - но я не лезу в драку просто так. И уж точно не бью без дела.

- Хочется верить, - не то чтобы Рома действительно думал, что ему прилетит по лицу, но всё же хотел прояснить этот момент.

И ещё немного поддразнить.

Он, блядь, имел право, в конце концов, после вчерашнего концерта.

- Так я могу?.. – Ваня смотрел ему прямо в глаза. И Бессонов мог видеть, как расширялись его зрачки.

Воздух между ними сгустился. И Ваня стоял настолько близко, что Рома, казалось, чувствовал его дыхание.

Парень качнулся вперёд и застыл в миллиметрах от лица Ромы.

- Не могу спокойно смотреть в твои блядское зелёные глазищи, - выдохнул Иван, и в следующую секунду их губы соприкоснулись.

Сердце в груди сделало кульбит, и Рома чуть покачнулся. Но тут же чужие сильные руки подхватили его за спину, удерживая на месте.

Они держали крепко, но тем контрастнее ощущался нежный, почти робкий поцелуй.

Чувствовалось, что это было в новинку для Ивана. Не целоваться, а целоваться именно так.

От мягкого касания чужих, чуть шершавых губ, Рома просто таял. Он и представить не мог, что может быть так хорошо.

Как бы банально ни звучали эти слова, но он действительно впервые чувствовал подобное. И от этого что-то заболело в груди.

Он сделал крошечный шажок вперёд, буквально вжимаясь всем телом в Белоусова. И того, кажется, отпустило.

Он прижал к себе Рому, чуть расслабляя ладонь на его пояснице, и прошёлся языком по его нижней губе.

Тихий, чуть слышный стон