Инсинуации - Варвара Оськина
– Что?! Улажено? Согласие? Ты идиот?! Думаешь, всё так просто? Пришёл, разрезал, сшил, ушёл? Купил мне врача с циркулярной пилой, закрыл галочку в очередном списке и молодец? Раз-два и нет проблем? Ай, молодец! Герой! Решил почувствовать себя святым? А тебе известно, сколько нужно времени на реабилитацию? Сколько придётся вложить сил и… денег? Как жить после того, как под пение ангелов ты вспорешь мне грудь, а потом снова свалишь? Да я полгода потом буду неспособна даже до магазина дойти! О, прекрасно! Премного благодарна за такой щедрый подарок, который мне не позволит принять ни совесть, ни воспитание, ни чувство самосохранения. И это я ещё не говорю о стоимости…
– Тихо!
Голос Джеральда зазвучал так, что Элис мгновенно заткнулась. Разом захлопнула рот и прервала гневные речи, проклиная выработанный годами рефлекс. Она смотрела, как сжались в кулаки и тут же расслабились руки, когда Джеральд поборол вспышку гнева, и медленно выдохнула. Считал до десяти? Пел песенки? Похвальный самоконтроль, раньше Эл схлопотала бы и за меньшее. А следующие его слова прозвучали так спокойно и уверенно, словно он рассказывал основы программирования нейронных сетей, а не успокаивал разъярённую женщину.
– Столько вопросов. Давай, я начну с конца? Тебя беспокоила стоимость, но цена операции меня не интересует. Совсем. И больше эту тему я обсуждать не намерен. Идём дальше. Да, мы обсудили все возможные последствия и проблемы. При разговоре присутствовали доктор Пайпер и профессор Харрис, который будет тебя оперировать. Так что я полностью информирован обо всех возможных проблемах. Да, Хильда знает о моих планах и согласна оставить тебя на определённых условиях, которые, в данный момент, тебя не касаются. И нет, ты не будешь одна. Не смей даже думать об этом, потому что я буду рядом столько, сколько… Пока буду тебе нужен, или пока не пустишь мне пулю в лоб, как и обещала.
Джеральд вдруг натянуто усмехнулся, а Элис смотрела на него диким взглядом, не решаясь поверить.
– Ты безумен… Я нахожусь рядом с безумцем! – прошептала она, вскакивая из-за стола.
В полном смятении Элис заметалась по комнате, пытаясь вырваться из липкой паутины надежды, в которую её закутывал этот невыносимый человек. Слишком внезапно! Она не готова ни к таким новостям, ни к разговору. Вот всегда с ним так! Резко. Открыто. На что она надеялась? Что Джеральд скажет банальную вежливость и уберётся вон? Идиотка!
Элис споткнулась о злополучную гардину, и из лёгких словно выпустили весь воздух. Растревоженное сердце слишком чувствительно заныло, вынудив остановиться, руки невольно потянулись к грудине. И в этот момент на Элис словно рухнули все бессонные ночи и переживания. Хватит. Хватит игр неизвестно во что. Пора заканчивать фарс.
– Джеральд, – начала Элис, осторожно подбирая слова. – Я понятия не имею, что с тобой случилось, и кем ты себя возомнил. Героем, спасителем, да хоть самим Мессией! Пережил ли клиническую смерть, повредился рассудком или, наконец, нашёл в себе хоть какие-то зачатки любви к ближнему. Но я не верю тебе. Не верю, что сможешь выдержать. Не верю, что тебе это на самом деле нужно. Подумай! И подумай очень хорошо. Между нами было одновременно и слишком много, и слишком мало, чтобы Джеральд Риверс шёл на такие жертвы. Понимаешь ли ты, что тебя ждёт? Сомневаюсь! Это уродливо и очень больно! Зачем тебе такие проблемы?
Элис повернулась, и от наполненного непреклонной решительностью взгляда, которым Риверс посмотрел на неё снизу вверх, она почувствовала, что задыхается.
– Я понимаю, – хрипло проговорил он и поднялся. – Ты вправе так обо мне думать, у тебя есть причины. Но дай мне год. Прошу тебя, Элис, всего лишь год, и я докажу, что больше не подведу. Год и можешь делать всё, что захочешь. Ты ничего не будешь должна, ничем не обязана. Просто… просто позволь провести с тобой эти месяцы. Помнишь, когда-то ты стояла передо мной и просила дать тебе время? Теперь моя очередь вымаливать второй шанс и плевать, насколько сильно это меня унизит. Жизнь дана тебе, неважно кем, богом или вселенной, но позволь сохранить её для тебя. Дай мне шанс исправить то, что я натворил. Пожалуйста.
Джеральд подошёл, не осмеливаясь коснуться, хотя она всей своей кожей чувствовала его острую и отчаянную потребность. Так близко! Трепетно, нежно и совсем рядом. Ему оставалось сделать одно движение, и вот его рука на её талии. Он обязательно (да-да, она знала это точно) уткнётся носом в короткие пряди волос. Вдохнёт их запах, поцелует макушку. Элис читала это в его глазах, ощущала с каждой секундой невыносимо сильно растущую гравитацию между ними. Но Джеральд не шевелился. Как бы ему ни хотелось дотронуться… прижать к себе, задыхаясь от месяцев разлуки, он этого не сделал. Боялся, что она опять отшатнётся? Не дозволено, пока не разрешит? Пока не простит и не поверит? Ох, Джеральд… Она больше не могла притворяться. Хотелось уткнуться лбом в его плечо и забыть все тревоги. Но нельзя. Слишком страшно начинать всё сначала, потому что теперь она совершенно одна. Но кое-что ей всё же нужно произнести вслух. Для себя, для него, для них обоих.
– Ты не виноват. По крайней мере, далеко не во всём.
– Неправда…
– Подожди! – Она вскинула руку, остановив попытку самобичевания. – Это бы всё равно произошло. Позже или раньше, но приступ был неизбежен. В этом году я столько раз была на грани… Мы никогда не узнаем, где была последняя капля. Я не оправдываю тебя. Ты был непростительно груб и жесток. Да что там, ты конченый мудак. Но Джеральд… Не твоя рука втыкала шприц с героином в руку моей матери. Поэтому прошу тебя, не надо. Не обрекай себя на год жизни рядом с искалеченным человеком, который предал твоё доверие точно так же, как и ты его. Нам будет невыносимо тяжело. Сутками вместе. Без шансов куда-то вырваться или отдохнуть друг от друга. Это не та жизнь, о которой должен думать молодой мужчина. Ты привык к другому. Я-то переживу, но ты не справишься. Тебе нужна твоя свобода, твоя работа… Пентагон, Массачусетс, Коэн…
Её прервал тихий смех. Стянув очки и спрятав лицо в ладонях, Джеральд глухо застонал, а потом вцепился в волосы и посмотрел на Эл шальным взглядом. На его лице плавала дикая усмешка.
– Глупая женщина! – пробормотал он и протянул руку, не касаясь очерчивая пальцами короткие пряди волос. – Удивительно рациональная, но удивительно глупая! Яхочу провести с тобой этот год! Этот, следующий, всё столетие, если позволишь… Проклятье, что я делаю не так? Как ещё надо признаться в любви, чтобы ты перестала думать обо всей чепухе? Мне повторить? Я…
– Что?
Широко раскрыв глаза, она неверяще посмотрела в напряжённое лицо
