Сладостное заточение - Нева Олтедж
Мозгу Нунцио требуется еще секунда, чтобы понять, что я говорю о перуанском наркокартеле. Мы в основном получаем наш кокаин, он же «курица», из Колумбии.
— О. Да, это звучит хорошо.
— Раз уж мы заговорили о курице… Мне сообщили, что ты рассматриваешь возможность добавления куриных ножек в меню закусок казино.
Лицо Нунцио мгновенно бледнеет. Он откидывается назад и смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Ну и ну… Моя маленькая шпионка оказалась права. Он подумывал разрешить наркотики в моих казино. Даже с яростью, текущей по моим венам, мои губы изгибаются в улыбке. Эта девчонка — угроза.
— Понятно. — Я киваю. Затем я хлопаю закованными в наручники руками по металлическому столу. — Не смей даже думать о том, чтобы вмешиваться в мои дела когда-либо снова!
Нунцио вздрагивает на своем стуле, его тело напрягается от напряжения. Годы, когда Семья целует его кольцо и танцует под его дудку, похоже, начинают его раздражать. Время от времени мой отчим забывает, кто на самом деле здесь главный, поэтому он придумывает глупые идеи. И тогда ему нужно напомнить о реальности.
Сцепив руки и положив их на столешницу, я пронзаю его своим взглядом.
— Не заставляй меня делать то, чего я предпочел бы не делать, Нунцио.
Капли пота липнут к его волосам, а я продолжаю сверлить его взглядом.
Удобно, когда мой отчим разгуливает в качестве главы Бостонской семьи, пока я сижу за решеткой. Как только я выйду, он официально передаст бразды правления мне. Такая договоренность гораздо выгоднее для него, чем сражаться со мной за то, что, как он знает, по праву принадлежит мне, и избавляет меня от необходимости впоследствии возиться с другими мелкими глупцами. Но мне не составит труда убрать его с поля зрения, если он не будет выполнять мои приказы. И Нунцио это знает.
Опустив взгляд на лежащий перед ним блокнот, отчим медленно кивает.
— Рад, что мы с этим разобрались. Как дела у девочек?
— Все хорошо. Я рассматриваю возможные варианты брака для Неры. Ты хочешь, чтобы я выбрал, или, может быть, у тебя уже есть кто-то на примете?
— А что думает Нера по этому поводу?
— Она пригрозила пойти танцевать голышом на площадь мэрии, если я выдам ее за кого-нибудь.
Легкая ухмылка тянет мои губы. Я помню, какой упрямой она была, когда была маленькой.
— Прекрати все попытки замужества на данный момент.
Нунцио смотрит мне в глаза.
— Я не ожидал, что тебя будут волновать желания Неры.
— Конечно, волнуют. Мы же семья, в конце концов.
По правде говоря — мне плевать. Но она сестра Элмо, и только поэтому я готов считаться с ее чувствами по этому поводу. По крайней мере, до тех пор, пока не выдам ее замуж в соответствии с моими потребностями. Тогда я отправлю ее маршировать к алтарю, напевая и улыбаясь, как ей будет велено.
— Увидимся в следующий четверг. — Я киваю головой в сторону двери на противоположной стене, давая Нунцио сигнал, что наша встреча окончена.
Я жду, пока он уйдет, а затем встречаюсь взглядом с командиром, снимающим наручники с моих запястий, прикрепленных к столу.
— Мне нужно сделать личный телефонный звонок.
— Конечно. — Он снимает наручники и кладет передо мной телефон. — Постучи, когда закончишь.
Через мгновение он выходит из комнаты, закрывая за собой металлическую дверь с громким лязгом. Этот звук все еще действует мне на нервы после стольких лет.
Подняв трубку, я набираю номер Сальво. Мы дружим с детства, задолго до того, как моя мать вышла замуж за Нунцио, до того, как все пошло наперекосяк. Он, пожалуй, единственный человек, которому я безоговорочно доверяю в последнее время. Все было бы намного проще, если бы я мог заставить Сальво приезжать ко мне сюда время от времени. Я мог бы получать последние новости о делах Коза Ностры, не разбираясь в идиотском дерьме Нунцио. Но тогда каждый Том, Дик и Гарри узнает, что Сальво по-прежнему мой сторонник.
Мне не нужно, чтобы Семья или кто-то еще заподозрил что-то, пытаясь выяснить, что я задумал, поэтому я не могу рисковать, приводя сюда Сальво. Ему нужно держаться от меня на расстоянии, чтобы сохранить доверие других капо. Никто из них не является моим поклонником. Однако иногда я не могу рассчитывать ни на кого, кроме своего самого старого друга, чтобы решить для меня срочные вопросы. Вот тогда я использую одноразовый телефон, который есть у преданных мне надзирателей, чтобы позвонить Сальво. А этот конкретный вопрос требует оперативного решения.
Как только линия соединяется, я сразу перехожу к делу.
— Брио и Леоне уламывали Нунцио включить курицу в меню закусок в казино. Ты знал?
— Нет. — Тишина тянется несколько ударов сердца. — Откуда ты это узнал?
— Неважно. Присматривай за ними. Особенно за Леоне. Твои люди нарыли на него компромат?
— На самом деле нет, если не считать того факта, что он трахает жену Адриано.
— Ладно. Продолжай вынюхивать. Особенно вокруг Леоне, но и за остальными тоже, — говорю я. — Тебе нужно нанести визит Якудзе. Напомни им о сделке, которую я заключил с Танакой в прошлом году, пока он был заперт здесь со мной.
— Будет сделано. Значит, ты включаешь их в свои планы на будущее?
— Возможно, — говорю я, не желая делиться чем-то еще по телефону. — Я позвоню тебе, если мне что-то еще понадобится. — Я останавливаюсь, чтобы перевести дух, но чувствую необходимость добавить: — Я твой должник, и как только я выйду, ты будешь вознагражден за то, что был со мной все это время.
— Я не поэтому тебе помогаю, Массимо. Ты же знаешь, — вздыхает Сальво. — Есть новости от твоего адвоката?
Я откидываюсь на спинку стула и сосредотачиваюсь на потрескавшемся потолке. Еще пять лет.
В начале моего тюремного срока я был настроен оптимистично. Я верил, что Макбрайд успешно обжалует мой приговор. Ничего не вышло. Затем мои надежды переместились на досрочное освобождение после того, как я отсижу обязательные три года. Но и это было отклонено. Как и следующая апелляция. И ещё одна. С каждым отказом становилось все более и более очевидным, что кто-то делает все возможное, чтобы держать меня взаперти. Кто-то с большими деньгами и нужными связями.
Нунцио был моим главным подозреваемым, поскольку он мог бы получить наибольшую выгоду, оставив меня в тюрьме. Но я почти уверен, что у него нет яиц. Это должен быть кто-то другой. В последнее время я склоняюсь к тому, что это Батиста Леоне. У этой змеи много друзей в судах
