Давай начнём все с начала - Ульяна Дагова
— Ариш, я знаю, ты слышишь, — начинает он прерывисто, и я действительно слышу, впитываю, запоминаю…
— Мы познакомились на вечере, она так напомнила мне тебя, помнишь платье марсала? Куча девочек, так похожих и не похожих на тебя?.. Ты смотрела тогда только на меня.
Мозг тут же подкидывает воспоминания. Перед глазами плывёт наша первая встреча, знакомство. Он прав, я сразу увидела его, он пленил меня взглядом, харизмой, порочностью, в которой было всё: страсть, секс, больше, чем даже в самом сексе…
В нём был весь он: смесь жёсткости и порока, серьёзности, мудрости и абсолютной безбашенности.
Я всегда боялась таких мужчин… знала: наиграются, сломают и бросят. Хоть и не встречала ранее сочетания всех качеств одновременно…
Я готова была, улыбнуться и скрыть, но увидела глаза, взгляд, в котором сочетались неподкупное обожание, страсть и теплота.
— Она была такой же как ты, только девять лет назад. Такая же лёгкая, невесомая.
Я вздрогнула от этих слов, будто меня ударили. Савелий говорил что-то ещё, а я прокручивала его слова: «Она была как ты, только девять лет назад. Такая же лёгкая, невесомая».
— Хватит, — выдавила я из себя, и он тут же замолчал. — Я скажу один раз, а ты послушай. Я любила с той самой встречи, с того самого дня. Один букет гвоздик в твоих руках, обращение «Ариш» — и я вновь та, девятнадцатилетняя девочка, спускающаяся со сцены, попавшая под очарование твоих бесовских матовых голубых глаз, понявшая раз инавсегда. Мой любимый цвет — голубой. Ты действительно покорил меня в ту самую секунду… харизмой, мужской красотой, обращением, таким родным, близким… — я говорила и глотала слёзы, было больно, но остановиться я не могла. — Я смотрела и видела только твои глаза. Ты сочетал жёсткость и порок, серьёзность и мудрость, а порой был, как мальчишка, абсолютной безбашенным. Я любила в тебе всё, каждую черту. Ты показывал мне много нового и необычного… я была самой счастливой. Спасибо за это, спасибо за любовь, но ты разрушил это сам. Я слишком сильно люблю, чтобы каждый день, секунду, минуту думать, где ты: с ней, потом со мной… Нравится тебе или нет, принимаешь ты или нет, но я ставлю в наших отношениях точку. Подпиши документы о разводе и прощай.
Последние слова я говорила очень быстро, чтобы он не успел ничего сказать, чтобы успеть убежать, спрятаться в спальне и плакать, плакать в эту секунду, этот вечер. А потом дать себе обещание, что это был последний вечер, когда я плакала из-за Савелия Громова, человека, который научил меня не только высоко летать, но и низко падать.
Глава 24
Отключая мелодию будильника на телефоне, не могу понять, а спала ли… кажется, нет, таблетки снотворного с успокоительным так и не подействовали. Всю ночь я пролежала как мумия, единственное, что они сделали — это убрали мысли, а может, это я сама так устала, что просто не хотела думать, иссякла, выдохлась. Бросив взгляд на мигающий телефон, смотрю на дату и понимаю — ещё девять дней, и я окажусь на приеме у врача.
Донор, эко и я — счастливая мама с малышом.
Эта мысль греет внутри теплом, я поднимаюсь, иду в ванную и вздрагиваю от своего собственного отражения. Огромные синяки под глазами, красные глаза, бледная словно белая бумага кожа. Такой я себя не помню не разу.
Умываюсь и достаю свою коробку с косметикой. Красится я не любила, хоть и умела. Выступления, торжественные вечера, туда да, а просто на работу к детям, в поход по магазинам не видела смысла. Природа, спасибо, не обделила, и я выглядела очень неплохо и просто без косметики.
С наложением тонального крема и румян лицо становится более-менее приемлемое, точно никого не напугаю — подвожу итог и ухожу на кухню. Кружка ароматного кофе, и в целом жить можно.
После кофе одеваюсь, захватываю солнечные очки и выхожу. В подъезде окликает консьерж.
— Армина, доброе утро. Для вас передали, я помню ваши предпочтения, не пустила курьера, он оставил тут.
— Здравствуйте, спасибо, а что там?
— Посмотрите, какая красота.
Я смотрю на огромный букет сирени, который показывает женщина, и улыбаюсь.
Запах весны, запах детства…
Сразу вспоминается небольшой домик, в котором я выросла, и куст сирени под моим окном. В тёплые весенние вечера я любила открывать окно, запах сирени проникал, окутывал комнату, и я засыпала, полная мечтаний о том, как стану знаменитой балериной…
— Спасибо, я заберу вечером.
Женщина кивает, желает хорошего дня, а я иду к машине и еду на работу.
У входа вижу Георгия с Лилей, которые синхронно улыбаются, малышка машет рукой.
— Доброе утро, Армина.
— Доброе, привет, Лилечка, — улыбаюсь малышке.
— Вы говорили, Лиля может присутствовать на занятиях.
— Да, конечно. Думаю, мы пойдём, — перевожу взгляд на телефон, намекая на время, но, кажется, и я, и мужчина понимаем, что я не опаздываю. Мне просто не нравится его взгляд и настрой сейчас. Он явно хочет перейти черту дружеских отношений, а мне не хочется отношений, тем более, что я не разобралась ещё со старыми.
— Армина, я бы хотел пригласить вас на ужин. Нет, нет, только не отказывайтесь сразу, — чувствуя, что я откажусь, мужчина сразу же отбивает мою попытку, — ничего такого. Просто дружеская встреча, благодарность, что вы подарили Лиле такой вечер.
Я таю и улыбаюсь, смотря на малышку.
— Я подумаю, — отвечаю, настроенная уже не так отрицательно.
— Тогда жду вашего звонка или смс и не смею задерживать.
Мужчина уходит, а я с Лилей иду в здание. Пока поднимаемся, Лиля без умолку тараторит, а я смотрю на неё.
— Арминочка, — догоняет меня тетя Глаша, наша вахтёр и гардеробщик. — Подожди минуточку. Это тебе передали, сказали лично отдать. Женщина возвращается с таким же большим букетом сирени и вкладывает его в мои руки.
Я киваю в знак благодарности и захожу с цветами в кабинет, примечая записку в цветах.
Ставлю букет в вазу и пробегаюсь глазами по записке.
«Надеюсь, мне удалось хотя бы на секунду вернуть тебя в детство»
По телу одновременно пробегает боль и что-то екает приятное в душе. Это мило….
Можно многое сказать о Савелие Громове. Кто-то скажет: беспринципный бизнесмен, идущий по головам, владелец алмазных шахт, заводов, пароходов и коллекционер всего редкого; кто-то вспомнит его
