А может, я умею? - Дарья Волкова
Ладно. Она решительно тряхнула головой. А потом еще раз придирчиво оглядела себя в зеркале. Мало ли что ты там видел без всего, Гошенька. У нас найдется, чем удивить. И Ирина решительно потянулась за джинсами.
***
Телятина была божественно вкусной. Кажется, даже вкуснее, чем тогда, в ресторане. Может быть, дело было в человеке, сидевшем напротив. Тогда, впрочем, человек был тот же. Но тогда Ира его совсем не знала. Знала ли она его теперь? Что она вообще о нем знает?
Ну, он шикарный любовник. И у него девичьи ресницы, нежные губы и чуткие пальцы. Но она не знает, насколько колкая щетина у него наутро. И много чего другого не знает. Стоит ли узнавать?
Она подумает об это через неделю. Или через две. Но не сегодня.
— Вкусно?
— Очень! — Ира ответила абсолютно искренне.
— А вино почему не пьешь? — Гоша крутил бокал в своих аристократически длинных пальцах — ни за что не подумаешь по таким пальцам, что человек умеет лопату в руках держать.
— А коньяку у вас в доме нету? — как могла жалобно спросила Ира.
— А тебе не надо завтра вставать рано утром? — вкрадчиво поинтересовался Гоша.
— Твоя правда.
Пришлось брать свой бокал и делать глоток. Вкусное вино. Но хочется почему-то коньяка.
4
До десерта у них дело не дошло. А вот до постели — дошло.
— У тебя божественный матрас, — Ира с наслаждением вытянулась поверх покрывала. Это произошло как-то естественно. Они встали из-за стола, переглянулись — и дружно потопали в спальню. И отнюдь не за сексом.
— Я рассчитывал, что определение «божественный» будет применено к другому субъекту на этой постели, — Гоша устроился радом, на боку, подперев ладонью согнутой в локте руки голову.
— Ты — Великолепный! — рассмеялась Ирина, повернув к нему голову. — Я давно так не спала, как на твоем матрасе.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. А потом Георгий вздохнул.
— Это кошмар какой-то. Я не могу решить, чего хочу больше — тебя или спать?
Ира звонко рассмеялась.
— Знаешь, если вопрос ставится так — то ответ очевиден.
— Снимать штаны?
— Снимать все, чистить зубы и спать! Ты сегодня ночью сколько спал? Час? — Гоша отрицательно помотал головой. — Два? — Та же пантомима. — Три?
Гоша сомкнул указательный и большой пальцы и округлил их.
— Ты вообще не спал?! — ахнула Ирина. — Все, марш чистить зубы и спать.
— Боже мой, — рассмеялся Георгий. — Когда я последний раз слышал такие слова?
Он вернулся быстро, пахнущий зубной пастой и со слегка влажными волосами. Шлепнулся рядом.
— Ну, я как хороший мальчик все выполнил. Где мой поцелуй?
— Гошка, прекрати изображать из себя мачо и переворачивайся на живот.
— Чего?!
— Не хочешь ты целоваться, по глазам вижу.
Он дернулся к ней, но Ира шустро отползла в сторону.
— И футболку сними!
— Вот так бы сразу! — он в одно движение стянул футболку. — Иди сюда, Иришка.
— На живот ложись — тогда приду. Массаж тебе делать.
— Ирка, так нечестно… — жалобно пробормотал Георгий. — Ты же знаешь, что я сейчас не смогу отказаться.
— Знаю, — победно улыбнулась она. — Потому и предлагаю.
— А ты умеешь? — предпринял Георгий еще одну попытку спасти свое мужское самолюбие.
— Ну, «рельсы-рельсы, шпалы-шпалы» как-нибудь соображу. Ты ляжешь, в конце концов, или нет?!
Ирина и в самом деле начала терять терпение. Можно конечно и помассировать этот точеный торс — широкие плечи, рельеф грудных мышц с розовато-бежевыми пятнышками сосков, плоский живот. Но мысли почему-то сворачивают в другую сторону. А этот торс и все, что к нему прилагается, вот-вот отключится — по глазам и правда видно. Бессонная ночь не проходит бесследно — это Ира по себе знала.
Ворча что-то под нос про женское коварство, Гоша устроился на животе.
— Имей в виду, это недолго! А потом у меня планы.
— Угу, развратные, я помню, — Ира растирала ладони. Кажется, горячие. — У меня тоже на тебя планы развратные — развратнее не придумаешь.
Разогретые женские ладони легли на мужскую поясницу.
***
Сдерживаться дальше было просто невозможно, и Георгий застонал.
— Где больно? — наклонилась к нему Ира.
— Везде так хорошо, что я сейчас кончу, — честно сознался Гоша.
— Ну вот, — ухо ему пощекотал женский смех. — Я же говорила, что у меня на тебя развратные планы.
Про рельсы и шпалы она соврала. Потому что руки у Иры были правильные. И она явно знала, что ими делать. Движения ее рук очень напоминали движения Лютика. А Лютик — профессиональный массажист с образованием, опытом и стажем. И жена его старшего брата по совместительству. Ира — девочка с сюрпризами, это Гоша уже понял. Но что их столько — не предполагал. Однако думать не получалось. Тело хотело кайфовать, слегка постанывать и в краткосрочной перспективе — отрубиться.
— Иришка, — прошептал он, когда понял, что в бодрствующем состоянии продержится от силы пару минут. — А ты же матрасу моему не изменишь? Останешься с ним?
— А ты этого хочешь? — ее горячие ладони прижимались к его спине, а дыхание грело ухо.
— Очень. У меня на утро на тебя планы.
— Развратные, я помню, — определенно не в первый уже раз за вечер хмыкнула Ира. А потом принялась гладить его по спину. — Спи, Великолепный. Никуда я от вас с матрасов не денусь. — И после паузу добавила. — Сегодня.
Гоша ей не ответил. Он уже спал.
***
Ира приняла душ, почистила зубы пальцем, потом завернула на кухню и убрала продукты в холодильник. И присела на стул.
Обыденность происходящего вдруг бросилась в глаза и вылезла на первый план. Гоша спит, она убирается на кухне после ужина. Как будто они давно живет вместе. Как будто они муж и жена. Как будто произошло невозможное.
А ведь она совершенно не знает Георгия. Кроме той информации, что сообщил ей как-то словоохотливый хозяин йорка, который знал, кажется, всех в доме. И благодаря ему Ирина знала и про «СВ-авто», и про старшего брата-совладельца, и даже про двух
