Танцующий лепесток хайтана - YeliangHua
Впрочем, кровь теперь и так была повсюду: сочилась из ран, которых было уже несколько, стекала багровой лужей на пол.
— Юйхэн, — Хуайцзуй усмехнулся за спиной Чу. — Не стоило его останавливать. Он полностью заслужил всё это.
Чу похолодел от ледяного спокойствия в голосе мужчины.
— Что… что ты с ним сделал?! — он едва осознавал что перешел на крик.
— О, не переживай так. Все это он сотворил с собой сам.
Ваньнин резко развернулся к Хуайцзую, до конца не веря что все это происходит в действительности. Казалось, в одну секунду он лишился способности говорить — любые слова, которые он мог бы сказать, застревали в горле.
В воздухе смешивался запах крови и лотосов, вызывая волны дурноты.
— Почему?.. — Чу поднял глаза на Хуайцзуя.
Он все еще не мог заставить себя поверить, что его наставник мог действительно иметь отношение к Жуфэн. Все эти годы Хуайцзуй был тем, кому Ваньнин доверял безоговорочно.
И, все же…
— Этот человек причинил тебе столько боли, Юйхэн. Почему ты продолжаешь о нем так беспокоиться? — задал встречный вопрос Хуайцзуй, а затем, натолкнувшись на ледяной взгляд Ваньнина, растянул губы в странной улыбке, качая головой. — Ты так разочаровал меня...
Ваньнин на секунду прикрыл глаза, понимая, что ситуация оборачивается худшим кошмаром. Если Мо Жань будет продолжать находиться в подобном неадекватном состоянии и истекать кровью, он погибнет через несколько часов.
Но едва ли он мог надеяться убедить Хуайцзуя вызвать «скорую».
Становилось очевидно, что его наставник не собирался отпускать ни одного из них живыми из этого проклятого места. Он планировал все это таким образом, чтобы заманить их в ловушку, понимая, что Чу никогда не бросит неспособного спастись Мо Жаня — а, значит, не сможет сбежать.
— Мо Жань! — Ваньнин снова развернулся к Мо Вэйюю, чувствуя, как его самого настигает отчаяние. — Мо Жань, очнись!..
Юноша не реагировал на его голос — и словно не понимал ничего из того что Ваньнин ему выкрикивал в лицо.
Чу тут же попытался зажать сочащуюся кровью рану на бедре Вэйюя рукой — но буквально сразу понял, что его действия едва ли к чему-либо приведут. Это было венозное кровотечение, юноше нужно было срочно наложить шину — и госпитализировать как можно скорее.
К тому же, с такой кровопотерей Мо Жань не смог бы ступить и шагу. Ему требовалась транспортировка.
— Оставь его, — голос Хуайцзуя звучал мягко, даже сострадательно. — Ты ему не поможешь. Он не слышит тебя: его разум наполнен его собственными демонами, для него ты — его галлюцинация. И… не пытайся убрать капельницу. Он находится в сознании только благодаря ей...
— Чего ты всем этим хочешь добиться? — оборвал его Ваньнин. Параллельно он стянул с себя рубашку и попытался затянуть рану на ноге Вэйюя хотя бы так.
— Я?.. Добиться?! — Хуайцзуй тихо рассмеялся, качая головой. — Я ничего не хочу добиться, Юйхэн. Я разочарован! Ты… мог быть премьером, выступать на мировых сценах, однако этот человек… он сломил тебя. И даже не осознал, что натворил.
— Я был сломлен до того как впервые повстречал его, — тихо возразил Ваньнин. — Тебе ли не знать? Мо Жань… он не виноват в том, какой я. Не виноват в моей астме, в моем страхе сцены. Он всего лишь ушел — и в том была моя вина. Я дал ему право себя ненавидеть.
— Ты был моим лучшим учеником. С астмой или нет, ты просто позволил ему уничтожить себя, — Хуайцзуй вперил в Чу суровый взгляд. — Это постановка должна была стать последней в твоей карьере танцовщика, Юйхэн — но она никогда не состоится.
— Что… что ты имеешь в виду? — Чу вдруг отчетливо осознал, что время работает против него.
Где же была полиция когда они были так нужны?!
Разве не обещали они прибыть на место?..
Сам он давно уже включил голосовую запись на телефоне для того, чтобы зафиксировать происходящее.
Однако он не был готов к тому, что Хуайцзуй будет говорить нечто подобное. Сейчас включенный диктофон буквально прожигал ему карман — потому что он вдруг отчетливо понял, что во всем происходящем виновен он сам.
Он не был уверен, что сможет заставить себя предоставить эту запись как свидетельство. По правде, он больше ни в чем вообще не испытывал уверенности.
— Ты действительно веришь в то, что я позволил бы тебе танцевать с этим сбродом на сцене во время премьеры, Юйхэн? — Хуайцзуй покачал головой. — Для вас обоих все должно закончиться, не начавшись. Ты — предал себя ради него. Он — уничтожил тебя. Вы оба... не достойны больше ни выступать, ни жить…
Ваньнин содрогнулся от того, как холодно и отстраненно звучал голос Хуайцзуя — как если бы он действительно верил в то что говорил.
— Значит, тот случай на репетиции?.. — Чу внезапно ощутил, как самые страшные его догадки оживают с новой силой. Медленно его разум начинал осознавать происходившие в последние дни инциденты совершенно в ином свете.
Хуайцзуй лишь продолжал улыбаться, и от этой привычной мягкой улыбки становилось дурно.
— Всё это время… те записки… те послания? Это не был Ши Мэй?.. — Ваньнин вдруг почувствовал, что тонет в этой трясине отчаяния, и ему не за что ухватиться.
Хуайцзуй!!!
Всё это время он держал его в страхе.
Но… зачем?!..
— Тебе не следовало отвлекаться по пустякам, — взгляд Хуайцзуя внезапно стал колким, словно отравленная стрела. — Ты должен был посвящать время репетициям, а не другим людям. Время — самое ценное, а ты растрачивал его... и себя. Да, мне пришлось немного припугнуть тебя, чтобы вернуть на сцену.
Ваньнин закрыл лицо руками, чувствуя, как дыхательные пути жжет от нехватки кислорода.
Он больше не понимал, что происходит.
И он начинал задыхаться.
Выходило, что Жуфэн уже давно не было дела до него — но… разве Мо Жань не выяснил у Наньгун Яня, что рядом с ним всегда находится некто, кто следит?
— Ни с места!!!.. Руки за голову!!!.. На пол!!! — резкие крики вдруг оборвали сбивчивые обрывки мыслей, и в следующий миг по полу и стенам заскользили десятки красных точек — лазерные прицелы.
Чу Ваньнин, едва соображая что делает, рывком опрокинул стул,
