Инсинуации - Варвара Оськина
– Да неужели? Передайпрофессору Риверсу, что он может пойти на хер, – после короткой паузы ровно произнесла она.
– Элис… ты на громкой связи.
– Прекрасно. Тебе же проще, Джефферс.
Эл сбросила звонок и немедленно задавила панические мысли. Потом. Все проблемы она решит потом, когда сможет хоть немного соображать. Взгляд упал на поломанные стебли пышного букета, которые осиновыми кольями воинственно торчали из урны. Похоже, не у неё одной не задался сегодняшний день. Несчастья они такие, сближают даже незнакомых людей. Усевшись с ногами на подоконник, Элис опёрлась на раму и закрыла глаза, чувствуя, как растворяется ломота в теле.
Влажный холод немедленно пробрался под незастёгнутую куртку, пока Эл семенила к разрывающейся от безумных басов ярко-синей БМВ. Завидев её издалека, Курт немедленно убавил громкость очередного дабстепного хита, выбрался со своего места и в последний момент успел поймать под локоть поскользнувшуюся на железном водостоке Элис. От неловких взмахов руками полы распахнулись, позволив ветру мгновенно вцепиться в покрытое испариной тело. Жаропонижающие решили выстрелить в самый неподходящий момент.
– Ты сдурела? – сердито глянул на неё Ланге. Он прикоснулся поцелуем к её лбу, проверяя температуру, и нахмурился ещё сильнее. – В машину. Живо.
Обогнув капот, Курт открыл пассажирскую дверь и теперь ждал, пока Элис к нему подойдёт. А она с благодарностью приняла поданную руку и уже было повернулась к машине, но в тот же момент отшатнулась. Земля завертелась в обратную сторону, отчего время будто зависло, когда слева, всего через одно пустое парковочное место Эл увидела смотревшего на неё Джеральда. Он стоял в распахнутом настежь пальто и не замечал бесновавшегося вокруг снежного ветра, вцепившись побелевшими пальцами в поднятую дверь своего Мерседеса. И в его взгляде плескалось такое лютое бешенство, что Элис попятилась, но тут же уткнулась спиной Курту в грудь. Касание, ощущение тепла чужого тела, и мир дрогнул, с удвоенной скоростью закружившись в привычную сторону. Тяжёлая ладонь на плече чрезмерно настойчиво толкнула в нагретый салон, и Элис разорвала пугающий зрительный контакт, упав на сиденье. Казалось, она только успела моргнуть, а Ланге уже вдавливал педаль газа, отчего истошно заверещали покрышки. Из груди вырвался нервный смешок. Вот её мужчины и познакомились.
– У тебя есть лишняя пушка? – тихо спросила Эл, которую по-прежнему трясло от взгляда Джеральда. Серьёзно, очень жаль, что она не опоссум.
– А надо? – Курт бросил быстрый взгляд, оценивая, не сошла ли его подопечная с ума.
– Кажется, это скоро станет моим последним аргументом за право получить диплом.
Ланге молчал, похоже, всерьёз обдумывая, можно ли доверить Эл опасную игрушку.
– Я научу тебя стрелять, – наконец проговорил он. – Ты пройдёшь курс обязательной подготовки, получишь лицензию и только потом оружие. Но я надеюсь на твоё благоразумие.
– Естественно.
Ей позарез нужен диплом.
Остальной путь ехали в тишине. Они с Куртом не отличались излишней болтливостью, когда тем для беседы не оставалось, а пустой разговор вызывал рвотный позыв. Через пятнадцать минут Ланге остановился напротив комплекса «Девоншир», где каждая кафешка дожимала последние соки приторности из прошедшего на той неделе Дня всех влюблённых. Дождавшись, пока Элис исчезнет за стеклянной крутящейся дверью, Курт умчался по делам. Ключи от его квартиры были у Эл с возвращения из Калифорнии.
По привычке скинув уличную обувь, Элис прошла в большую светлую комнату и остановилась напротив панорамного окна во всю стену. С высоты сорокового этажа открывался прекрасный вид на заснеженный Бостон-Коммон и проклятую Коммонуэлс, что полосой протянулась вдоль всего района Бэк-Бэй. Квартира считалась элитно расположенной, но Элис предпочла бы смотреть на унылый залив с его однообразной цветовой гаммой. Наверное, она действительно не умела разбираться в людях. Потому что Ланге эта облицованная белыми панелями высотка не подходила так же, как Джеральд не смотрелся среди милых, но таких архаичных домиков. Насколько же они разные…
Кинув на диван куртку, Элис с ногами забралась в мягкое кресло и прикрыла глаза. После температуры навалилась слабость, а разум уже плавал между дрёмой и полноценными сновидениями, когда в заднем кармане джинсов требовательно прожужжал телефон. Мелькнула крамольная мысль послать всех подальше, но очередная вибрация намекнула, что так просто Эл не отделаться. Не меняя позы, она достала смартфон и взглянула на экран. Похоже, Джефферс очень глубоко проникся ролью парламентёра. До самых гланд.
«Чейн! Держи своё грёбаное задание. А ещё Риверс сказал, чтобы к семи часам у него на почте лежала твоя работа. Цитирую: «возражения, жалобы и отговорки грядущим уик-эндом не принимаются». Короче, я надеюсь, ты покажешь, у кого из вас двоих крепче яйца».
Жалобы и отговорки? Ну-ну. Рассмеявшись, она открыла вложенную фотографию, и брови поползли вверх от удивления. Профессор Риверс теряет хватку или внезапно тронулся рассудком на почве бесконечных обоюдных оскорблений? Та же задача, то же условие. Странно. Судя по последнему взгляду, Элис впору было ждать прилюдного аутодафе, а не снисхождения. Эдакого согревающего до самого костного мозга костра и публичного зачитывания всех её провинностей. Интересно, что ему наплёл Тед? А впрочем, какая разница? Пожав плечами, Элис потянулась к валявшейся около кресла сумке. Не переживай, Джефферс, своими невидимыми яйцами Эл уже может дробить бетон.
***С осторожным облегчением Элис заметила, что после инцидента Джеральд неожиданно пересмотрел своё поведение и теперь намеренно не замечал её присутствия. Максимум энтропии был достигнут, система вошла в термодинамическое равновесие. Отныне Элис Чейн существовала только в учебной ведомости. Что оказалось вполне отлично, потому что такой исход устраивал больше постоянных придирок. По крайней мере, можно было сосредоточиться на занятиях, не отвлекаясь на уничижительные комментарии. Между ними держался холодный нейтралитет взаимного игнорирования, и, казалось, что мучительная, никому не нужная любовь постепенно сходит на нет.
Правда, через несколько недель в их устаканившихся отношениях нашёлся минус. Пережив катарсис внутренних правил, Риверс вновь зачастил в «Вальхаллу» и в окружении бесконечных смазливых девиц стабильно проводил там три или четыре вечера на неделе, исчезая в известном направлении задолго до закрытия. Разумеется, приходил он и в выходные, но в разговоры не вступал и на парковке не поджидал, но Эл всё равно была постоянно напряжена.
Курт, со своей стороны, данного обещания не забыл и каждый раз перед сменой в «Вальхалле» устраивал стрельбища прямо в подвале клуба. Клаусу это не нравилось, но после короткого разговора с Ланге, дядюшка махнул пухлой рукой и пару раз приходил понаблюдать за племянницей. Элис же была в восторге. Всаживая пулю за пулей в различные мишени, она чувствовала почти физическое удовольствие. Своего оружия у Эл пока не было, и ей приходилось тренироваться на том, что выдал Курт. Потому чистка одного из глоков проходила под его пристальным взором, а это возбуждало уже самого Ланге. Так что редко какие занятия не заканчивались сексом в той
