Разрушенные - Кристи Бромберг
— Обещаю всю жизнь смеяться, завтракать мороженым и ужинать блинами. Так же, как и любить подавать сигнал клетчатым флагом. Твой ход, милый. — Моя улыбка совпадает с его улыбкой, когда моя любовь к нему растет и поднимается к новым высотам. — Обещаю, что в моей жизни не будет ничего ценнее тебя, потому что все остальное не имеет значения, а ты, Колтон, определенно не будешь не имеющим значения. Помню, как сидела в Старбакс, смотрела на тебя и думала, каково это — иметь шанс полюбить тебя, а теперь у меня есть целая жизнь, чтобы это выяснить. И все же не думаю, что этого будет достаточно. — Беру у Хэдди кольцо с выгравированным на нем клетчатым рисунком и надеваю ему на палец.
Бэкс начинает глумиться, и все гости смеются. Как бы мне ни хотелось придушить его, я не могу. Теперь это моя жизнь и он часть ее.
— Ты следующий, засранец, — бормочет Колтон себе под нос, обращаясь к Бэксу, заставляя его поперхнуться, а меня смеяться еще громче. Проходит минута, прежде чем смех стихает, и все успокаиваются, чтобы снова сосредоточиться на нас.
— Колтон, у нас впереди целая вечность, если ты согласен.
— Ты ведь знаешь, что это навсегда? — говорит он тихо, напоминая мне о символе, навсегда отпечатавшемся на моем бедре.
Я едва заметно киваю, он смотрит на меня, наклонив голову, глаза ликуют, губы улыбаются, и говорю:
— А мне по-другому тебя и не надо. — Он смотрит на свою руку, на новое кольцо на безымянном пальце, и качает головой, принимая то, что только что произошло. Выражение его лица бесценно. И с нетерпением, соперничающим с нетерпением одного из моих мальчиков, он бросает взгляд на судью.
— Да, Колтон. — Посмеивается она, точно зная, чего он хочет. — Можешь поцеловать свою невесту!
Изумление и любовь проносятся сквозь меня.
— Слава Богу! — выдыхает он, подходя ко мне и обхватывая мое лицо руками. — Это единственный клетчатый флаг, на который я всегда претендую.
И тут его губы касаются моих губ, наша связь неопровержима, слышу, как судья объявляет:
— Друзья и родные, позвольте представить вам мистера и миссис Колтон Донаван.
ЭПИЛОГ 1
10 лет спустя
Вибрация мотора отдается грохотом в моей груди задолго до того, как машина заходит на четвертый поворот. Слежу за машиной, глаза прикованы к ней, пока он борется с плотным движением на предпоследнем круге, и я задаюсь вопросом, всегда ли так будет. Всегда ли я буду нервничать, когда он будет находится там.
Наверняка. Несомненно.
Слышу, как он переключает передачи, входя во второй поворот, единственный поворот, который я не могу видеть со своего места в ложе вдоль пит-роу, поэтому я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на монитор перед собой. Слышу, как по мере приближения конца гонки, комментатор приходит в неистовство, и не сопротивляюсь своей гордости или улыбке.
— Донаван пролетает третий поворот. Еще немного, и он сможет сегодня претендовать на клетчатый флаг, фанатов гонки, а также лидирующую позицию в текущем зачете. Машины расступаются, он входит в четвертый поворот, и теперь Донаван на финишной прямой, и никто даже и не думает бросить ему вызов. — Его волнение заразительно, я поднимаю глаза от экрана, чтобы посмотреть, как машина летит к линии старта/финиша.
И хотя финал разворачивается передо мной, никак не могу успокоить свою растущую тревогу, пока мне не удастся снова его обнять.
— И Донаван идет первым! Дамы и господа, Донаван сегодня берет клетчатый флаг на Гран-При Инди Лайтс! Еще один в кармане этого талантливого гонщика, которого мы еще не раз увидим на аллее победы.
Трибуна вокруг меня гудит от возбуждения, но я даже не останавливаюсь, чтобы перекинуться с кем-нибудь словами, снимаю наушники, и бегу вниз по лестнице. Все уже знают правила, так что я не беспокоюсь о том, с кем и где мы снова встретимся. Пробираюсь сквозь толпу как раз вовремя, чтобы увидеть, как его машина медленно въезжает на черно-белый клетчатый плацдарм на аллее победы.
Тело трепещет от восхищения, сердце подпрыгивает к горлу, когда я вижу, как команда склоняется вокруг него, протягивая руки к открытой капсуле автомобиля и в поздравлениях сжимая его плечи или похлопывая по шлему. Стою в стороне, позволяя команде насладиться своим моментом, желая поздравить его лично.
Вижу, как убирают руль, и смотрю, как он вылезает из машины. Чьи-то руки поддерживают его, когда он выбирается из машины и находит точку опоры после того, как просидел в ней в течение последних пяти часов.
Команда отступает, когда к ним приближается мужчина. Весь прошлый год был удачным. Меня переполняет любовь, когда я наблюдаю, как мужчина, в которого я с каждым днем все больше и больше влюбляюсь, делает шаг вперед и начинает помогать расстегивать шлем.
СМИ толкаются вокруг меня, пытаясь подобраться поближе, но я остаюсь на месте и наблюдаю за моментом, от которого у меня перехватывает дыхание каждый раз, когда я его вижу. Моментом, который никогда не перестанет меня волновать.
Шлем и белый подшлемник слетают одним плавным движением, позволяя мне увидеть, как глаза Зандера сверкают с той же гордостью и волнением, которые испытываю и я по поводу его победы. Колтон забирает у него шлем и заключает нашего сына в быстрые объятия, наполненные эмоциями. И я знаю, что Колтон говорит ему. То же самое, что говорил бесчисленное количество раз на протяжении многих лет. «Я горжусь тобой, сынок. Я люблю тебя». Он хочет, чтобы эти слова он не забывал никогда и никогда не стыдился их произносить. Сглатываю комок в горле, когда Колтон ерошит мокрые от пота волосы Зандера, а затем отступает, чтобы дать ему возможность насладиться своим моментом славы.
Колтон теряется в толпе, вперед выходит Бэкс и обнимает Зандера, чтобы похвалить его, прежде чем СМИ сгустятся вокруг них.
Стою в толпе, окружающих меня людей, и жду,
