Оставь себе Манхэттен - Данжелико П,

Каждое сказанное им слово заставляло меня содрогаться. Мой внутренний мир можно было сравнить с большим озером: подводное течение в нем сносило все на своем пути, в то время как на поверхности была едва видна рябь. Румянец, проступивший на лице и шее, к счастью, был скрыт тусклым светом в кабине пикапа.

– Послушай, Скотт… если ты действительно не можешь с этим справиться…

– Я могу справиться с этим! – едко парировал он.

Я дала ему возможность отступить, пока не стало слишком поздно, и он, казалось, разозлился от этого еще сильнее. Нехорошо…

– На Новый год я буду на Манхэттене, – начала я после очередной неловкой паузы.

Новый год? О чем, черт возьми, я думала? Слова сорвались с языка прежде, чем я успела их осмыслить, и теперь разрешить ситуацию будет непросто.

– Обычно я захожу к твоим родителям выпить коктейлей, прежде чем отправиться на ужин к другу.

Это не совсем правда, Скотту необязательно знать, насколько скучной была моя жизнь.

Он завел грузовик и дал ему поработать на холостом ходу.

– Ты можешь ехать на Манхэттен. Передай моим родителям от меня привет.

Быстро кивнув в знак согласия, я выскользнула из машины и стала наблюдать, как Скотт уезжает. В его поведении и словах ощущалась горечь, которую я не понимала. Скотт изменился, и не совсем в лучшую сторону.

Минуту спустя я уже шагала босиком по вестибюлю отеля. Одной рукой я сжимала испорченные кроссовки, другой набирала номер на мобильном. Проходя мимо мусорного ведра, я бросила в него то, что осталось от кроссовок, и направилась к лифтам.

– Миллер? – шепотом прошипела я в телефон.

– Единственный и неповторимый, – на одном дыхании прощебетал мой язвительный ассистент.

Миллер был наглым до бесконечности, но это не помешало ему стать лучшим ассистентом, который у меня когда-либо был. Это говорило о многом, поскольку я меняла помощников каждые три месяца, пока пять лет назад Миллер Смит не подписал заявление о приеме на работу. А еще он был моим самым близким другом. Никто из нас никогда не признавался в этом, но мы оба знали, что половина времени, проведенного вместе, была личным, а не связанным с работой.

– Я в Вайоминге.

– Кто-то наконец-то отрастил ноги и убрался подальше от рабочего стола? Молодец.

– Будь реалистом, я здесь ради Фрэнка.

В трубке послышался тяжелый вздох, затем сухое:

– Ну, конечно.

– Мне нужно, чтобы ты съездил ко мне домой, собрал кое-какие вещи и отправил их службой доставки. Хотя нет, мне нужно, чтобы ты лично все привез.

– Сидни, я в отпуске… в Майами. Ты же помнишь, верно?

– Это срочно.

На этот раз вздох, раздавшийся в телефоне, был чуть более драматичным.

– Помнишь, как ты сказала: «Миллер, ты был образцовым сотрудником, совершенно незаменимым. Поэтому не только можешь, наконец, взять гребаный отпуск, но и после всех лет, которые ты неустанно служил мне, пока я пользовалась твоей безупречной трудовой этикой, я даже оплачу его». Помнишь эти слова?

– У меня нет времени на драмы. Я посылаю сигнал SOS.

Я даже не потрудилась скрыть волнение. Наконец-то до меня дошло, что я действительно делаю это – выхожу замуж за человека, которого едва знаю. Не говоря уже о том, что то немногое, что я о нем знала, мне не нравилось. И само собой разумеется, я определенно не нравилась ему.

– Пол разведется со мной, если скажу, что мне нужно вернуться в Нью-Йорк.

– Именно поэтому я собираюсь оплатить вам два билета первым классом до Джексон-Хоул и трехдневный отдых в отеле Four Seasons.

– Хм. Я не знаю…

– Я добавлю к этому одну из долбаных дегустаций вин, которые вам, ребята, так нравятся. – Пожилая пара, ожидающая лифт, нахмурилась. – И парный массаж.

– Хорошо.

У меня не получилось сдержать широкую улыбку.

– Отлично. Увидимся через несколько дней. Я пришлю тебе по электронной почте список вещей, которые нужно привезти.

– Кстати, а что за срочность?

– Выхожу замуж, – ответила я как ни в чем не бывало, после чего последовала многозначительная минута молчания.

Не было смысла вести себя как жертва. Я знала, что делала, когда практически бросила вызов Скотту, давая возможность соскочить: я дразнила его непомерное эго. Это было слишком восхитительно, чтобы так легко от этого отказаться.

– Ты шутишь?

– Я все объясню при встрече.

Глава 5

– Я звонил тебе все утро! – рявкнул я, как только сестра ответила на звонок.

Если кто-то и мог вразумить отца, так это Девин.

– У меня сейчас серьезный кризис, Скотт. Шоколадная крошка и Сыр чеддер пропали! Подожди секунду… Фэллон, ты заглядывала в кладовку? Ладно, продолжай искать.

На заднем плане слышались крики племянниц.

Я не был до конца уверен, хочу ли знать, кто или что такое, черт возьми, «Шоколадная крошка» и «Сыр чеддер», но мне действительно нужна была ее помощь, поэтому, остановив лошадь, на которой ехал, я жестом велел Райану следовать дальше без меня. Мы переводили часть скота на другое пастбище, для этой работы нужны полное внимание и концентрация. Я всегда проповедовал своим сотрудникам важность техники безопасности и сам придерживался тех же правил.

Спешившись, я оперся рукой о седло.

– Мне нужно обсудить с тобой собственный кризис.

– Ты знаешь, что происходит, когда маленький засранец, работающий в зоомагазине, уверяет, что оба хомяка, которых он тебе продал, – самки, а оказывается, что это не так? Можешь не отвечать, потому что скажу: в итоге у тебя появляется восемнадцать гребаных хомяков в восемнадцати отдельных клетках. А еще они нуждаются в постоянной уборке, Скотт. Постоянной. И я не могу посадить их в одну большую клетку, так как рискую породить еще больше хомяков. Таким образом, Сыр чеддер и Шоколадная крошка пропали и, вероятно, в данный момент совокупляются. Я словно живу в фильме «Гремлины», и это ужасно!

Посмеиваясь, я зажал телефон между ухом и плечом, снял кепку с логотипом «Гигантов», затем запустил пальцы в волосы и снова ее надел.

– Почему бы тебе не отдать их обратно в зоомагазин?

– Они их не принимают!

Как бы ни хотелось сказать, что я сочувствую ее затруднительному положению, моя ситуация по сложности определенно превосходила ее.

– Ты говорила с папой?

– Нет. А что? Он в порядке?

– С ним все нормально.

Я посмотрел на пейзаж, открывающийся передо мной, на долину, на которой пасся мой скот, и гордость наполнила душу. Все, что я имел, было вложено в это ранчо – все деньги, которые я заработал на биржевых торгах. Потребовались годы, чтобы добиться успеха, и я сделал все это сам, без помощи родителей.

– Он решил шантажом заставить меня жениться, но в остальном с ним все нормально.

Девин фыркнула.

– В самом деле? На ком?

– И это твоя реакция, когда я говорю, что меня шантажируют?

– Да. Так на ком он заставляет тебя жениться?

Я помолчал, прежде чем неохотно ответил:

– Сидни Эванс. – Тихое хихиканье по ту сторону трубки быстро переросло в хохот. В перерывах между приступами смеха сестра пыталась отдышаться. Было ли это слишком – просить о небольшой солидарности? – Я не вижу в этом ничего смешного.

– Она тебя ненавидит, – с трудом выдавила Девин, прежде чем снова расхохотаться. – Подожди минутку, я должна написать Джону. Он описается от смеха.

– Я думал, что звоню единственному здравомыслящему человеку в семье. Приятно было с тобой поболтать, Дев.

– Ой, да ладно, братишка. Честно говоря, возможно, это не так уж и плохо. Не похоже, что ты сам смог бы найти себе невесту и остепениться, и мне нравится Сидни. Это может даже пойти тебе на пользу.

Я всегда считал себя человеком принципов, даже когда вел себя как мудак. И существовало несколько безусловных истин, в которые я верил каждой клеточкой тела.