Необратимость - Челли Сент-Клер

Джаспер не говорит ни слова. Айзек действительно взбесил его.

— Так что случилось с моделью, которая выбыла из участия в показе? Это необычно, когда место освобождается в последнюю минуту.

Он сглатывает.

— Слышал, она попала в больницу. Какая-то операция.

— Это прискорбно, — отвечаю я. — Ты действительно думаешь, что я подхожу для этого? Я уже несколько лет не ходила по подиуму. Не могу представить, что я буду тем грациозным видением, которого они ожидают, и вообще, попаду ли я во все мерки.

Он снова сглатывает, когда он бросает взгляд в мою сторону.

— Ты рождена для этого, Эверли. Гарантирую, ты сразишь Эбнера наповал.

Я позволяю себе успокоиться и киваю ему.

— Я… ценю, что ты рискуешь ради меня. Я пока не уверена, что хочу заниматься этим в долгосрочной перспективе, но мне будет приятно снова почувствовать себя значимой. — Перекинув волосы на одно плечо, я играю с закрученными прядями. — Я знаю, что это важно. Тебе не обязательно было приглашать меня.

— Я хотел. Это было меньшее, что я мог сделать после… — Он делает паузу, переводя взгляд на зеркало заднего вида. — Это было меньшее, что я мог сделать.

Я прикусываю губу, игнорируя это «после».

Начинается новая песня — еще одна из любимых Эллисон.

Мы сидим в тишине, проносясь мимо машин на скоростном шоссе, пока Джаспер не поворачивается ко мне. Он расстегивает воротник, волнуясь.

— Это серьезно?

Я моргаю, глядя на него.

— Серьезно?

— С Айзеком.

— О. — Лицо Айзека всплывает в моем сознании, как теплый бальзам для моих чувств. Я представляю его ухмылки, его сухой сарказм, его крепкие руки, держащие меня как приз. Редкие, нежные моменты, которые кажутся в миллион раз более бесценными, потому что они с ним. На моем лице расцветает улыбка.

— Да. Думаю, это серьезно.

Я ожидаю от Джаспера гримасы отвращения — что он нахмурится или скажет что-нибудь предостерегающее.

Но этого не происходит.

— Хорошо, — говорит он, проводя рукой по бедру. — Он кажется умным, проницательным. Он же детектив, в конце концов. — Беглый взгляд. — Надеюсь, он сможет обеспечить твою безопасность.

У меня становится тяжело на сердце. Я не ожидала его поддержки, особенно после того, что произошло на парковке.

— Спасибо.

— Ты заслуживаешь счастья.

Я смотрю на него, немного ошеломленная, но он уже перевел взгляд на дорогу, стиснув зубы.

— Ты тоже, — бормочу я, сжимая руки вместе. — И я надеюсь, ты понимаешь, что ничего мне не должен, Джаспер. Прошло больше года, и я думаю, что для всех нас ситуация закончилась наилучшим образом.

Он кивает, постукивая пальцами по рулю.

— Мама убеждала меня простить и забыть, — продолжаю я. — Это трудно. Трудно отпустить то, к чему, как ты думал, возвращаешься, только для того, чтобы у тебя это так жестоко вырвали из рук. Это было похоже на еще одно похищение. — В моем горло жжет, колет и режет. — Я могла бы справиться с этим лучше, и мне жаль, что потребовалось столько времени, чтобы это сказать. Когда мы вернемся, я хочу поговорить с Эллисон. Попытаться снова все исправить.

Джаспер потирает рукой подбородок.

— Да, — говорит он. — Надеюсь, мы все выберемся невредимыми.

В моих глазах появляются слезы, и я прерывисто вздыхаю.

Я думаю об Айзеке, о его потере. О Саре. Он сделал бы все, чтобы вернуть ее, а я отталкиваю того, кого люблю. Жизнь слишком коротка для этого. Время быстротечно, а сожаление способно занять место в душе, заполнив ее ошибками, которые ты никогда не сможешь исправить. Секунды текут, и в памяти всплывают воспоминания — все те моменты, которые я провела, желая, чтобы все было по-другому, чтобы я сделала лучший выбор, чтобы я была сильнее.

Пустая трата времени.

Пощечина всему, чего я достигла и из чего выросла.

Я смотрю в окно и шепчу в ответ:

— Никогда не поздно начать все сначала.

За кулисами воздух гудит от хаотичной энергии — голоса перекрикивают друг друга, кисти для макияжа скользят по острым как бритва скулам, а стилисты бесконечно поправляют наряды.

Показ проходит в яхт-клубе на берегу залива, откуда открывается великолепный вид на мост Золотые Ворота. Я почти чувствую соленый воздух снаружи, когда пробираюсь через переполненный зал, уворачиваясь от стоек с расшитыми блестками платьями, и едва не спотыкаясь о коробку с туфлями на каблуках. Повсюду, куда бы я ни посмотрела, модели находятся на разных стадиях подготовки, волосы уложены и заколоты, их кожа мерцает под яркими лампами дневного света и кольцевыми светильниками.

Я нахожу тихий уголок возле туалетного столика, уставленного косметическими палетками и тюбиками с блесками, и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. В воздухе витает приторная сладость, смешанная с лаком для волос и духами, и она застревает у меня в горле, мешая сглотнуть из-за нервного напряжения.

Тема вечера — «Времена года».

Модели двигаются как часы, готовые надеть наряды, соответствующие весне, лету, осени и зиме. Сначала мы демонстрируем зиму, мое платье — авангардный подход к теме. Смелая и футуристическая ткань цвета серебристый металлик меняет оттенок при движении, как небо между сумерками и рассветом.

— Помните, весной на подиуме будет идти дождь, — объявляет ассистент, напоминая нам о программе. — Удвойте количество спрея.

Прежде чем я успеваю отвернуться, передо мной материализуется визажист с кистью, занесенной как оружие.

— Садись, — приказывает она, и я оказываюсь в кресле для макияжа. Она поднимает мой подбородок вверх и проводит губкой с тональным кремом по линии челюсти. — Ты в порядке. — Удовлетворенная, женщина отпускает меня.

В груди вспыхивает тревога, когда я ловлю свое отражение в зеркале. Лампочки, расположенные по периметру зеркала, зажигают снежинки из драгоценных камней, сверкающие во внешних уголках моих глаз. Я похожа на кого-то другого, кого-то, кого я знала раньше, — модель, которая ходила по этим подиумам, не задумываясь ни на секунду, которая знала, как точно выбрать угол наклона своего тела и как двигаться уверенно. Но сейчас на меня смотрит совершенно другой человек.

Я не уверена, скучаю я по ней или нет.

— Выход через две минуты! — кричит кто-то, и я чувствую руку на своем плече, направляющую меня к занавесу, отделяющему нас от гудящей толпы.

Мои лодыжки дрожат в серебряных туфлях на каблуках. Я закрываю глаза и представляю, что бы Куини сказала мне сейчас. Наверное, что-нибудь язвительное.

— Постарайся не упасть лицом в грязь, ангелочек. Или, по крайней мере, сделай это изящно.