Как поцеловать кинозвезду - Дженни Проктор

— А что, если мы придумаем правдоподобную причину, по которой он пропустит премьеру? — предлагает Джони. — Например, семейные обстоятельства?

— Он же главная звезда, — говорит Саймон. — Его присутствие не обсуждается. Разве что кто-то умер, умирает или срочно нуждается в пересадке почки, которую может дать только Флинт, — он должен быть там.

— Я и собираюсь идти, — отвечаю. — Но должен быть способ заранее всё разрулить.

А под этим я имею в виду её.

Клэр Макинси.

Любимица Голливуда. Моя партнёрша по фильму Turning Tides.

И моя бывшая девушка.

Длилось это недолго. Но по тому, как она до сих пор доит эти пару месяцев перед камерами, так и не скажешь.

— Она отточила это до науки, — комментирует Джони. — Удивительно, как ей удаётся говорить ровно столько, чтобы интриговать, но не настолько, чтобы что-то прямо утверждать.

— Кэндзи, тебе удалось надавить на Риту? — упираюсь ладонями в прохладную столешницу, мечтая, чтобы этот разговор закончился. Это та часть моей работы, которую я начинаю искренне ненавидеть.

— Рита — это её менеджер? — уточняет Нейт, потянувшись к сахарному печенью, которое я прихватил из магазина.

Джони кивает и берёт своё. Глазурь на её печенье не совсем застыла, и у моего нарисованного носа три ноздри. Она показывает печенье Нейту, и они оба начинают хихикать.

— Мы говорили на прошлой неделе, — сообщает Кэндзи с деловым тоном, несмотря на цирк в моей кухне. — Сделал вид, будто просто хотел поболтать. Но между делом посоветовал Клэр умерить фантазию. Рита считает, что весь этот шум только подогревает интерес к фильму. Я могу попробовать снова — сделать послание более официальным, но, боюсь, Рита нам не союзник.

Я вздыхаю и провожу рукой по волосам. Может, мне тоже надо печенье.

Сначала Клэр казалась милой. Но и амбициозной до предела — Turning Tides стал для неё первой серьёзной ролью. И очень быстро она начала использовать мою известность, чтобы как можно чаще попадать в центр внимания. На этом наши отношения и закончились.

На данном этапе своей карьеры я хочу уединения вне съёмок. А она — наоборот.

— Ладно, выслушайте меня, — говорит Саймон, и у меня напрягается челюсть. Это не первая наша беседа на тему Клэр, и в прошлый раз Саймон был на стороне Риты.

— В чём вред? — говорил он. — Клэр — именно тот тип звезды, которого Америка обожает. А тебя уже обожают. Если она подогревает интерес к фильму — да пусть хоть сказки рассказывает.

Отчасти я его понимал. Я давно усвоил, что не стоит реагировать на каждую ложь, сказанную про тебя в медиа. Но в этот раз Клэр задевает не только меня. Turning Tides — дебют в режиссуре для Ли Кортес, моей хорошей подруги. На съёмочной площадке она уже выражала беспокойство, что поведение Клэр отвлекает внимание от сути фильма. Тогда мы с Клэр ещё встречались, и я заверил Ли, что всё будет хорошо.

Я хочу, чтобы это оказалось правдой. Но больше всего, чтобы работу Ли оценили по достоинству. А если Клэр продолжит в том же духе, это станет единственной темой всех интервью. Никто не будет говорить о моей актёрской игре. Или о режиссуре Ли. Все будут спрашивать только про новый пост Клэр в Instagram и действительно ли я лечу к ней на Фиджи на следующей неделе.

Ли заслуживает признания. А не шоу, устроенное очередной звёздочкой.

Когда никто не возражает, Саймон прочищает горло и продолжает:

— Как я уже говорил, я на самом деле не спорю с Ритой. Но ты мой клиент, так что я разработал план, который, если всё сделать правильно, заставит Клэр замолчать.

Я поднимаю взгляд на Джони. Ей Саймон не по душе, и я доверяю её интуиции. Но он чертовски хорош в своей работе. Голливуд — это сеть из сотен связей. Кто-то знает кого-то, кто знает того самого парня, у которого жена работает с нужным кастинг-директором. Саймон по уши в этой сети. Я не хочу в нём нуждаться, но выхода нет — я нуждаюсь.

Джони пожимает плечами: мол, послушать не вредно. Я киваю.

— Ладно, выкладывай.

— Фальшивый роман, — говорит Саймон без обиняков. — Пару фото с другой женщиной, которая не будет говорить с прессой, но с которой ты выглядишь как будто по-настоящему счастлив. А потом — вместе с ней на премьеру.

Я тут же качаю головой. Именно от таких голливудских интриг я и сбежал, когда переехал. Джони хмурится, как и я, и уже открывает рот, но Кэндзи опережает её:

— У тебя уже кто-то на примете?

Кэндзи на шаг впереди — разумеется, у Саймона кто-то есть. Он же пиарщик с кучей клиентов. Если можно всё провернуть так, чтобы выгода была двойной — он это сделает.

— Я не собираюсь никого изображать, — говорю я, не давая ему назвать имён или вдаваться в подробности. — Особенно не с актрисами.

— Не все актрисы такие, как Клэр, — говорит Саймон с раздражающе мягким тоном, будто уговаривает ребёнка. — Мы найдём кого-то сдержанного. Опытного в медиа.

Я открываю холодильник и достаю бутылку воды:

— Я не спорю. Не все. Но те, кто достаточно сдержан и опытен, чтобы провернуть такую штуку — это не те, кому нужен фальшивый роман, чтобы продвинуться в карьере.

— Щедро с твоей стороны, — с усмешкой отвечает Саймон. — Просто дай мне назвать пару имён…

— Нет. — Я швыряю крышку от бутылки на стол, она стукается о телефон. — Не буду. Я уже говорил: моя личная жизнь — вне границ. Именно поэтому я переехал. Я не хочу больше играть в эти игры. Даже чтобы заткнуть Клэр.

Не так давно я сам доил медиа не хуже Клэр, ловя каждую каплю внимания, чтобы залезть повыше. Но я больше не хочу жить так. Я хочу верить, что могу удержаться на плаву, потому что хорош в своей работе. А не потому что TMZ в очередной раз гадает, с кем я встречаюсь. Есть и другие. Те, кто сумел отделить личное. Кто строит публичный образ на таланте. Я должен верить, что смогу сделать то же самое — взять всё под контроль до того, как потеряю его окончательно.

— Идеализм похвальный, — говорит Саймон. — Но какой у нас есть другой вариант? Либо ты контролируешь рассказанную историю, либо она. Выбор за тобой.

— Я хочу, чтобы историю рассказывала Ли, — отвечаю я. — Она не заслуживает, чтобы её режиссёрский дебют затмила драма из жизни пары придурковатых актёров.

— Мы не всегда получаем то, чего хотим, Флинт. Идеалы — это прекрасно,