Маленькая женщина Большого - Мария Зайцева
Прикусываю губу, привычно смиряя боль. Я тоже все правильно сделала, правда, пап?
Теперь выбраться из этой медвежьей берлоги надо.
Но в первую очередь, выяснить, что там с пациентками.
Хотя, если не разбудили меня, значит, все в порядке.
Решив пока не докучать уставшей мамочке и ее малышке, еще раз осматриваю комнату и нахожу взглядом круглую медную мордяху механических часов.
Ого! Пять утра? Ну, явно не вечера, не могла я так много спать…
Встаю, пью воду, найденную в баре. И снова повожу плечами. Тянет… Что там Валентина Дмитриевна про бассейн говорила?
Понятно, что сауна не работает уже, не круглые же сутки они ее кочегарят. А вот бассейн…
Сомневаюсь, раздумываю, все же, неправильно это: в чужом доме идти без сопровождения в зону релакса… Но, с другой стороны, меня настойчиво звали и хозяин дома, и его мама… И, наверняка, там нет никого сейчас.
Хозяева спят, утомленные долгим тяжелым днем и мучительным вечером, так что никто меня не увидит. Не помешает…
Белья на мне нет, но длинная футболка, выделенная мамой Громовержца, вполне подойдет…
Накидываю поверх нее халат, всовываю ноги в одноразовые тапочки и иду в зону СПА.
На пороге замираю удивленно, потому что ожидала привычной комнаты с диванами и шезлонгами для отдыха после бани и СПА и дверей, ведущих в другие помещения. А вместо этого попадаю в большой зал с длинным, метров двадцать пять, не меньше, бассейном на три полосы. Здесь легкий полумрак, стены белые, потолок — с изысканной мозаикой, на дне бассейна с голубой водой — тоже мозаика. Все выглядит очень достойно, очень дорого и совершенно не пошло.
Замечаю рядом с основным входом две двери, судя по всему, душевые и раздевалки. В другом конце бассейна — зона с шезлонгами и диванами и еще несколько дверей с матовыми стеклами. Это, наверно, как раз сауна, баня и хамам. И еще что-то имеется, смотрю. Может, комната для массажа?
Вообще, очень круто, конечно.
Как-то даже не ожидаешь встретить здесь, в глухом карельском лесу, далеко от цивилизации, настолько стильную и качественную СПА-зону. У нас тут больше баню уважают, да прорубь…
А здесь, ты посмотри-ка…
Щурюсь, приглядываясь.
Точно! Джакузи имеется! И бочка фурако!
Какой, однако же, Громовержец Виталик гедонист…
Обвожу взглядом еще раз помещение, убеждаясь, что я тут точно одна.
Ну и прекрасно.
Быстро проплыву хотя бы пять раз туда и обратно, и плечи перестанут болеть. А потом, может, душ холодный… Жаль, что сауна не работает, хорошо было бы после расслабиться…
Стягиваю халат, оставляю его на стуле рядом с дверью, и, выдохнув счастливо, ныряю в воду.
И о-о-о-о, мой бог!!! Какой сказочный, невероятный кайф! Первые два бассейна я проплываю, только пару раз вынырнув на поверхность, чтоб захватить воздуха. Затем еще два — быстрым брассом, кайфуя от скорости и давно забытого ощущения правильно работающих мышц. И еще два — на спине. Уже лениво, никуда не торопясь, рассматривая пристально мозаику на потолке. Там, кстати, что-то из астрономии… Звезды, красиво складывающиеся в созвездия… Значит, астрологическое? Или это просто карта звездного неба? Надо же, какой затейник Зевс Виталик…
На последнем круге обращаю внимание на то, что дверь в сауну чуть подсвечена изнутри. Надо же, работает? Это удача…
Выхожу из бассейна и, подхватив чистое полотенце из стопки, находящейся на стойке рядом с дверью, быстро скидываю с себя мокрую футболку и обматываюсь.
Настроение после заплыва самое мирное, на губах улыбка.
Сейчас в сауне посижу… И сразу в душ и спать. Как раз утром проснусь к тому моменту, когда мамочку надо будет осматривать. И ее дочку тоже. Да и метель, может, закончится…
Открыв дверь в сауну я понимаю сразу две вещи.
Первое — это не сауна, а баня.
И второе — она занята. И все это время была занята.
Прямо передо мной, заняв сразу половину всего немаленького пространства, сидит Зевс Виталик. В одном полотенце, небрежно наброшенном на бедра.
Оторопело наблюдаю, как влажные дорожки пота скользят по широченной волосатой груди, ниже, к крепкому животу, настолько мощному, каменному даже на вид, что понятным становится — туда можно долго бить кувалдой. И фиг пробьешь.
Осознав, куда смотрю, пугливо вскидываю взгляд на лицо Зевса.
Замираю пойманным в силок зайцем, сглатываю, ощущая мучительную сухость в горле.
И все же не могу перестать смотреть в эти темные, мрачные, невероятно жесткие глаза. Что-то настолько тяжелое оттуда на меня льется, давит, заставляя забыть о дыхании.
И… Это фиаско, Тина… Полное фиаско…
13. Большой. Чем заняться в метель…
Я замечаю, что кто-то появился в бассейне, только когда слышу тихий плеск. Открываю глаза, щурюсь на гладь воды, едва потревоженную пловцом. Пловчихой.
И, когда осознаю, кто это, неосознанно напрягаюсь, словно зверь перед прыжком. Причём, сам это далеко не сразу осознаю.
Все мои мысли, весь я — там, снаружи, где верткой морской кошечкой скользит под водой Валентина, мать её, Сергеевна.
И едва сдерживаюсь, чтоб не подняться, не выйти к ней. Очень хочется рассмотреть все в подробностях. До боли… Внизу.
Но подняться — значит, себя рассекретить. А я пока что этого делать не хочу.
Когда ещё представится случай вот так, без палева, поизучать то, что до сих пор периодами перед глазами встает.
Она мелкая совсем, Валентина, свет, Сергеевна. Мелкая, но фигуристая. Грудь такая, что смотреть и смотреть. И трогать… И не только трогать…
И бедра. И животик, мягкий, женственный очень. Терпеть не могу, когда у бабы вместо живота — доска. Нихуя не красиво. И трогать не хочется.
А Воробушка хотелось…
И нихрена эти хотелки не прошли за несколько часов, прошедших с того момента, как смотрел на Воробушка, сидящую в кресле.
Отправил её отдыхать, уставшую, измученную… Охуенно манкую даже в таком состоянии. Постоял у закрывшейся двери, перебарывая желание открыть… Развернулся и пошёл прочь, мозги успокаивать. Заглянул снова к дочери и внучке, встретился в двумя напряженными взглядами церберов, которые теперь охраняют моих девочек…
Лишили меня привилегии сторожить сон самых дорогих на свете существ… Ладно, хоть внучку на руки первым взял, реализовал свое право хозяина и деда.
Но все равно…
Не нравится мне!
Я бы тоже там,
