Карнавал Хилл - Кэролайн Пекхам

юбки, когда он нащупал шнурок, стягивающий трусики-бикини на бедре. — Я скучал по твоим глазам цвета океана. По этим грязным губам. — Он прикусил мою нижнюю губу, чтобы подчеркнуть этот момент, и я застонала для него, когда он развязал тесемку бикини. — Я скучал по этой круглой заднице. — Он шлепнул меня по ней достаточно сильно, чтобы я ахнула, в то время как его бедра прижимали меня к домику, а другой рукой он развязал другую сторону моих плавок от бикини. — Я скучал по твоим идеальным, блядь, сиськам, — добавил он, потянув мое платье вниз достаточно сильно, чтобы они вывалились наружу, прежде чем его рот сомкнулся на моем соске, а зубы прошлись по твердым как алмаз пикам. — И я скучал по этой мокрой при-мокрой киске. — У меня вырвался крик, когда его член вошел в меня без всяких предварительных ласк, и он погрузил его до самого основания с той жестокостью, которую я, блядь, обожала в нем.

— Господи, Рик, — выдохнула я, запрокинув голову, когда солнце палило прямо на нас, а море плескалось рядом.

— Черт, ты словно рай, — простонал он, почти полностью выходя из меня, прежде чем снова жестко войти. — В любом случае, это наверняка самое близкое, к чему я смогу приблизиться.

— Мне не нужен рай, Рик, — простонала я. — Я слишком люблю темноту для этого.

Маверик мрачно рассмеялся, его руки переместились так, чтобы схватить меня за задницу, когда он снова отстранился и посмотрел мне в глаза. — Скажи это.

Я прикусила губу, глядя на него, двигая руками, чтобы поиграть со своими грудями и пощипывая соски, в то время как он наблюдал за мной, как голодный волк. — Я принадлежу тебе, папочка, — поддразнила я. — Так докажи это.

Глаза Маверика загорелись огнем, и он снова врезался в меня с такой силой, что я знала, что мои крики были услышаны каждым членом его банды, независимо от того, как далеко они убежали по его команде. Но мне было все равно, потому что я принадлежала ему, и если он хотел, чтобы весь мир узнал об этом, то я собиралась позволить ему показать им это.

Маверик трахал меня все сильнее и сильнее, мои ногти впивались в его плечи, в то время как я вонзала пятки в его задницу, чтобы стимулировать больше, моя киска крепко сжимала его твердую длину, поскольку каждый толчок подталкивал меня все ближе и ближе к забвению.

Он целовал меня так, словно пытался поглотить, его язык боготворил мой, пока он упивался звуком моих стонов.

Он поднес руку к моему горлу, и звук, который вырвался у меня, когда он сомкнул свои покрытые татуировками пальцы вокруг него, был чистым сексом.

Его взгляд встретился с моим, когда он задвигался всё быстрее и сильнее, сжимая меня всё крепче, пока я не смогла дышать, и вся моя боль словно проступала на поверхности кожи. Но, глядя на меня в этом обнажённом, надломленном состоянии, голод в его глазах только усилился, его член входил в меня еще более нетерпеливо, пока я не сломалась для него, не разбилась вдребезги, не взорвалась и не кончила так сильно, что у меня в глазах потемнело.

Маверик крепко поцеловал меня, ослабляя хватку на моем горле, его член входил в меня и выходил из меня, в то время как моя киска содрогалась вокруг него, и волны удовольствия накатывали одна за другой.

Но прежде чем я успела прийти в себя от кайфа, он вышел из меня и поставил на колени перед собой.

— Откройся пошире, красавица, — скомандовал он, запустив кулак в мои волосы, когда я моргнула, глядя на него сквозь пелену оргазма.

Я сделала, как он приказал, застонав вокруг его члена, когда он вогнал его между моих губ и начал трахать мой рот именно так, как он этого хотел. Он не был нежен со мной, но это только разогревало, зная, что он берет то, что ему нужно, от моего тела именно так, как ему нравится.

Его член набух у меня во рту, и с хриплым стоном он жестко кончил, пролив свою сперму мне в горло, когда я чуть не подавилась его членом.

Он отстранился со вздохом, как будто нуждался в этом больше, чем можно выразить словами, и я улыбнулась ему, прикусив свою распухшую губу.

— Скажи мне, кому ты принадлежишь, детка, — поддразнила я, и он ухмыльнулся мне.

— Тебе, красавица. Только тебе. Всегда только тебе.

Рик рывком поставил меня на ноги, и я задрала платье обратно, чтобы прикрыть грудь, пока он поправлял свои шорты. Единственным предметом одежды, который на самом деле был снят с нас обоих, были мои плавки от бикини, когда мы спешили воссоединиться, и мне потребовалось всего мгновение, чтобы снова завязать их.

Я заметила Дворнягу, сидевшего в дальнем конце причала и смотревшего на океан, откинув уши назад. Он оглянулся на меня через плечо, и я клянусь, что если собаки могут осуждающе поднимать брови, то именно это он и делал. Но на днях я видела, как он трахал мертвую чайку на пляже, так кто он такой, чтобы судить?

— Так ты собираешься рассказать мне, что я сделал, чтобы заслужить это маленькое удовольствие? — С любопытством спросил Маверик, и его взгляд упал на корзинку с фруктами, брошенную на причале рядом с моей лодкой.

— Ты знаешь, что ты сделал, — усмехнулась я. — Ты спас Эйса. Ты вернул его нам.

— Не знаю, можно ли так выразиться, — пренебрежительно сказал Рик. — Я просто не хотел, чтобы какой-нибудь другой мудак забрал мою добычу. Если кто-то и будет разделывать «Арлекинов», то это буду я.

Я провела рукой по волосам и посмотрела на него, недоверчиво качая головой. — Что бы ты там себе не говорил, Рик. Мы оба знаем, что меня не обманешь. Так что хватит вешать мне лапшу на уши и наслаждайся корзинкой с фруктами, которую ребята прислали тебе в знак благодарности.

— Если Арлекин хоть как-то причастен к созданию этой корзины, то я не притронусь к ним.

— О да, Фокс вырастил ананасовое дерево прямо из своей задницы специально для этого случая, — передразнила я.

— Ананасы не растут на деревьях, — проворчал Маверик.

— Э-э, да, растут. Как кокосы, — не согласилась я.

— Нет, это не так. Они растут на земле, на травянистых кустарниках.

— Это кажется крайне маловероятным, чувак. Вороны бы их склевали, если бы они просто росли на земле.

— Вороны умеют летать, так что, если бы захотели, они добрались бы до них и на деревьях, и на