Двенадцатый рыцарь - Алексин Фарол Фоллмут
Правда в том, что моя мама получала множество предложений. Ей столько раз делали предложение, что я бросила считать. Думаю, из моей мамы мог бы получиться фантастический муж, ведь возвращаться с работы ко вкусному ужину и чистому дому — звучит довольно неплохо. Так что я понимаю, почему мужчинам не нравится феминизм. Но роль жены — не ее фишка. Мы обе не любим подчиняться: мы жесткие, критично настроенные, и это не каждому по вкусу.
Однако, как я уже сказала, моя мама очень хорошо умеет встречаться, что технически является частью ее работы. Она — писательница-фрилансер, добившаяся некоторого успеха благодаря онлайн-журналу The Doe. Это феминистское издание, которое выпускает ассорти из перегруженных кликабельных статей, списков и политической аналитики. Как ни странно, мама ведет популярную колонку с советами по свиданиям. Обычно она проводит вечера в приложениях для знакомств, «ища любовь» или нечто на нее похожее, чтобы потом написать об этом.
И, поскольку мамы дома нет, остается только мой брат-близнец Себастьян, который сбегает по лестнице, как только я снимаю туфли.
— Наконец-то, — говорит он, отчаянно жестикулируя и требуя ключи от машины, хотя он клялся, что сегодня она ему не понадобится. — Планы изменились в последнюю минуту, — объясняет он, когда я подбрасываю ему связку. — Мы собираемся заниматься крутыми штуками в IHOP.29
Баш — театрал и участник оркестра, обе эти группы представляют собой чрезвычайно замкнутые экосистемы, поэтому в 90 процентах времени я понятия не имею, о чем он говорит. Но он бывает полезен, если нужно провести мозговой штурм и придумать персонажа для ConQuest. Еще мы оба любим рукопашный бой, хоть он больше и не будет со мной спарринговаться. Баш утверждает, что по моей вине у него пошла кровь из носа, но я думаю, что дело было в сухости воздуха.
— Хорошо вам повеселиться, — устало бросаю я, протискиваясь мимо, но он меня останавливает.
— Не приняли, да? — спрашивает он, сочувственно морщась. Мы с ним оба имеем оливковую кожу и темные глаза, одинаковые лица в форме сердца и почти черные волосы. Люди часто говорят, что мы похожи, пока не узнают нас поближе. У него мамин темперамент, а у меня — ее взгляд на мир, и каким-то образом это делает нас полярными противоположностями. Большинство людей думают, что один из нас похож на отца, но это вряд ли можно узнать — мы почти не видели его, за исключением тех редких визитов, когда он оказывался в городе.
— Нет, — отвечаю я.
— Идиоты. — У Баша есть особая манера улыбаться, слегка склонив голову, и это очень успокаивает. (Он вообще, вроде как, был очень спокойным ребенком, в отличие от… меня.) — В следующий раз у тебя получится довести дело до конца.
— В смысле, я устраню их как киллер? — оптимистично спрашиваю я.
— Если хочешь. Я в тебя верю, — усмехается он.
— Хотя они и правда идиоты, — ворчу я.
— Ну, это очевидно. Я был соавтором, так что ты это знаешь, — он пожимает плечами, — и я это знаю.
— Соавтор — это сильно сказано. — Баш далек от писательства. Он больше похож на типаж «давай займемся чем-нибудь другим, мне уже скучно». Баш счастлив только, когда заставляет людей смеяться, поэтому, хоть мама и считает, актерство — компульсивный выбор профессии, она не может его винить. Его личность оставляет мало простора для альтернативных занятий, и, если уж на то пошло, он дико талантлив.
— Ну, в любом случае, они отстой.
— Спасибо, — выдыхаю я. Мне нравится непринужденность Баша. — Повеселись.
— Хочешь пойти? — Он звенит мне ключами.
— Неа. — Я планирую провести время в идеальной компании — c самой собой. — Увидимся.
— Не спали дом, — кричит он мне вслед, пока я поднимаюсь по лестнице и включаю свет в своей комнате. Здесь, как обычно, небольшой беспорядок. На полу валяется одежда, и я отбрасываю ее в сторону. На стене висит постер «Войны Терний» с прошлогоднего MagiCon, рядом — полки с полной коллекцией книг по этой вселенной в мягком переплете (а еще у меня есть специальное британское издание в твердой обложке c просто шикарным оформлением). Не то чтобы я была одержима каким-то одним фандомом. У меня много научной фантастики, фэнтези, графических романов, гидов по ConQuest, сувениров с RenFaire30… Пожалуй, я функциональная барахольщица. Над столом висит моя драгоценность: постер «Затерянной Империи» c автографом режиссера, ради которого я простояла в очереди почти четырнадцать часов (я просто помешана на космической опере). И конечно же, ноутбук — сокровищница всего, что имеет для меня значение.
Я сажусь, открываю экран и достаю наушники с шумоподавлением. Сегодня я собираюсь заняться тем же, чем занимаюсь почти каждый вечер с начала учебного года. Не знаю, может, это из-за выпускного класса или чего-то еще, но, клянусь, я никогда еще не была так напряжена. Школа выматывает, но дело не только в ней. Это нечто такое, не знаю, экзистенциальное. Внутреннее беспокойство, словно люди и вещи, происходящие вокруг меня, кажутся мне неправильными. Или просто я не вписываюсь.
Звук запуска «Двенадцатого рыцаря» настолько успокаивает, что я начинаю ощущать себя одной из собак Павлова.
По сюжету игры, после смерти короля Артура, его реликвии рассеиваются по одиннадцати королевствам. Оставшиеся рыцари должны не позволить миру погрузиться в элдрический31 хаос, поскольку Камелот осажден продажным начинающим тираном — таинственным Черным рыцарем.
Вы можете играть за мага, чародейку, варвара, мифическое существо, ассасина Темного Рыцаря или же одного из рыцарей Артура. Я выбираю артурианского рыцаря, потому что… Ну, да, в основном из-за меча.
Я кликаю на персонажа и переключаюсь в режим боя. Парни всерьез думают, что девочкам нужна только романтика, бальные платья и щенки, и это доказывает, что они не понимают, что значит быть девушкой. Я играю в эту игру, потому что в реальном мире испытываю стресс и злость, но разве у меня нет на это веских причин?
Когда я только начинала играть в RPG32, я использовала гарнитуру. Теперь — нет. Знаете, почему? Потому что, стоит только парням услышать женский голос, они либо начинают нападать на вас без необходимости, считая, что вы станете легкой добычей, либо думают, что каждое произнесенное вами слово можно воспринимать как флирт. Быть вежливой с гиком, будучи при этом женщиной, — равносильно поцелую смерти. Знаете, сколько раз мне присылали пошлые сообщения или откровенные фотографии? А если я отказывала, знаете сколько раз
