Жаркое лето Хазара - Агагельды Алланазаров
Хасар гулял по берегу моря, там, где буйные волны не могли его достать. Когда он пришел сюда, ему показалось, что мысли о семье остались позади, но это оказалось не так.
Перед его мысленным взором снова возникла улыбчивая Дунья. А вот из только что подъехавшей машины выходят Арслан с женой и сыновьями и входят в дом…
Кажется, внуки заметили его, они оба остановились и посмотрели в его сторону… Чаще всего он вспоминал орлиный взгляд Арслана, расстроенного тем, как, увлекшись бизнесом, изменилась его мать, вспоминал его счастливое детство, когда он жил с любящими его и друг друга родителями…
Каждый раз, прогуливаясь по морскому побережью и думая о своей семье, он испытывал приятное чувство, будто они по-прежнему живут вместе, и он окружен близкими и родными ему людьми.
Но когда он оставался дома один, эти воспоминания чаще всего мучили его и заставляли страдать, в такие минуты ему казалось, что он находится в глубокой пропасти, из которой ему никак не выкарабкаться.
С некоторых пор, оказываясь в таком настроении, он стал вспоминать стихотворение, попавшееся ему на глаза в одной из газет. Это стихотворение возвращало его к жизни, ему начинало казаться, что он сумеет выкарабкаться из ямы, в которой оказался волею судьбы, успокаивался, и тогда лучик надежды вспыхивал в его душе.
Не страдай и не печалься сильно так,
Не считай, что прахом жизнь пошла!
Как бы трудно ни было, сумей перед трудностями
Не робеть, живи с высоко поднятой головой.
Не теряй надежды и не падай духом,
Боль свою таи от родных и чужих.
Выход есть всегда из ситуации любой,
Не падай духом, человек же ты, человек!
А у жизни есть свои законы,
Кто-то счастлив в ней, горюет кто-то.
Только мудрый, терпеливый человек
Донесет свой груз до нужного места.
Будь благоразумным, не теряй надежды,
Не терзай ты изболевшееся сердце.
Научись по жизни благодарным быть
В любое время, каждую минуту.
…Каждый раз мысли Хасара, связанные с семейной жизнью, заканчивались на том времени, когда он уезжал из Ашхабада и прибился к родному берегу.
* * *
Вчера вечером, перед сном, ночь была одета в свои обычные темные одежды, но утро оказалось завернутым в белый тулуп. С ночи пошел дождь, его крупные капли громко стучали по крышам домов, но потом, когда все погрузились в сон, за долгую зимнюю ночь дождь постепенно перешел в снег, похоже, он шел всю ночь.
Подойдя утром к окну, Хасар увидел, что все дома дачного поселка накрыты снежным покрывалом.
Над крышами домов, в которых жили люди, вился дымок, растапливая примерзший снег и образуя из него причудливые силуэты, похожие на плывущие откуда-то издалека морские корабли. Деревья, всю осень потихоньку сбрасывавшие листву, сейчас были одеты в новый наряд.
Хотя Хасару и не было видно, но он знал, что и берег моря сейчас побелел и стал еще красивее.
Ночной снегопад прекратился к утру. Вокруг царила тишина.
Решив прогуляться к морю, Хасар оделся теплее и вышел из дома. Морозный ветер ударил в лицо, заставил поежиться от холода. Он тотчас же до конца застегнул молнию на куртке. Холодный воздух, ударив в грудь, прогнал остатки сна и пробудил желание поиграть в снежки. Взяв в руки горсть снега, он скомкал его и превратил в круглый шар. Под ногами хрустел снег, а впереди он видел красивое море, казавшееся покрытым снежной пеленой.
Где-то позади него каркнула ворона, и Хасару показалось, что она возражает против его восторженных мыслей о снеге. Оглянувшись, увидел стаю ворон, рассевшихся на ветвях старого дерева на краю поселка.
Вороны только что начали свой шумный спор.
– Карр, карр…
– Вижу, вижу, что есть!
– Карр, карр, теперь несколько дней пролежит мерзлым камнем.
– Пусть снег идет, карр, карр… Вот бы и мне побелеть, когда все вокруг побелеет.
– Карр, карр, но мы вообще никогда не побелеем.
– А вдруг побелеем?
– Даже если мы побелеем и отдадим свою черноту, воронью сущность свою не отдадим никому!
Хасар запустил снежком в ворон, те шумно взлетели с веток и еще больше раскаркались.
В криках ворон ему послышался упрек: «А-а, не попал, не попал, не смог ты побить нас снежком!»
Несколько дней назад ему позвонил генерал Серкяев, про которого он думал, что тот уже в Ашхабаде, и сообщил, что находится в этих краях и хотел бы повидаться, что найти его можно в Доме отдыха Министерства обороны. Хасар тогда подумал, что он там отдыхает.
С того разговора он все время думал о встрече со своим бывшим подчиненным, выросшим в генерала, ему хотелось посидеть с ним, вспомнить былое. Сейчас, если смотреть отсюда, со стороны моря можно увидеть едва виднеющийся в дымке тумана силуэт дома отдыха. Этот силуэт напоминал Хасару, что его ждет друг.
Вернувшись с моря, Хасар умылся, побрился перед зеркалом, привел себя в порядок. Все это время он вспоминал о своей первой встрече с генералом, которая состоялась в Германии, когда тот еще не был никаким высоким чином… В тот раз ему пришлось срочно оперировать парня, доставленного с приступом острого аппендицита.
Обычно такие операции делал недавно прибывший в часть врач капитан Костенко, но на этот раз Хасар предпочел прооперировать больного сам.
В тот момент, когда он провел скальпелем по животу парня, анестезия еще не успела до конца подействовать, и тот, почувствовав острую боль и одновременно увидев проступившую кровь, стиснул зубы и что-то пробормотал по-туркменски. Перед операцией Хасар не успел заглянуть в историю болезни пациента, но потом, рассматривая записи, увидел, что этот парень – его земляк, туркмен.
В тот же день к вечеру он с удовольствием общался с юношей на родном туркменском языке.
– Как дела, гвардеец?
– Ой, товарищ военврач, вы начали говорить по-туркменски?
Юноша до слез был тронут встречей со своим земляком вдали от родных мест, да еще с таким, который избавил его от невыносимой боли.
Солдат до самого конца службы поддерживал с Хасаром дружеские отношения. Именно знакомство с Хасаром определило всю его последующую жизнь. Он стал мечтать о том, чтобы стать военным, и менее чем через год по рекомендации Хасара поступил в Рязанское высшее военное училище десантных командиров.
В годы учебы курсант поздравлял своего первого наставника Хасара со всеми праздниками, писал ему благодарные письма:
