Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери
садится в кресло рядом с моей кроватью, придвигая его прямо к моей подушке.
«Я хорошо справился, да?»
«Смотря, с чем. Ты заказал только пиццу?»
«За кого ты меня принимаешь? Конечно, нет. Я заказал аранчини с помидорами и
моцареллой, а потом чесночный хлеб с джемом из чипотле и карамельным луковым
чатни».
Он прав. Он слишком хорош. Это жульничество после гонки, а поскольку мы в
Италии, блюдо будет феноменальным, и я в конце концов влюблюсь в него еще
сильнее.
Потом он, вероятно, откажется от настоящего свидания, и мы больше никогда не
будем спать вместе. Он исчезнет в другой команде или я уйду на пенсию, и на этом
все закончится. Одно свидание с пиццей в больнице и целая куча отличного секса.
А потом - ничего.
Меня угнетает, что мои мысли бродят вокруг наших несуществующих отношений.
«Может быть, я хорош в этом бизнесе свиданий?»
Я не уверен, что он хотел сказать это вслух. Его лицо говорит, что нет, поскольку
оно искажается от удивления, шока и здоровой доли страха. Я перехожу в сидячее
положение, и это недостойное действие раздвигает больничный халат, в который
меня заставили облачиться.
Его резкий вдох отдается эхом в стерильной комнате. «Черт возьми, Киан! Это не
несколько порезов и синяков. Такое впечатление, что пятьдесят процентов твоего
тела черно-синие, и это только то, что я вижу».
Я пытаюсь поправить халат и одеяло, чтобы скрыть следы, но я сейчас не очень
подвижен, и каждый сустав и мышца болят. Харпер отбивает мои руки и
осматривает все повреждения. Его пальцы слегка танцуют по темным синякам на
моих предплечьях и бицепсах, а локти практически черные. На верхней части плеча
есть болезненный порез, куда что-то вонзилось при ударе, но он не болит и
вполовину меньше, когда пальцы Харперса проводят по нему.
«Так бывает, правда?» Я стараюсь говорить непринужденно, но это правда, что
травмы - часть любого спорта. Наш вид спорта чуть более экстремален, когда
нужно взвесить риски и выгоды, потому что в итоге мы можем умереть в адской
яме. Я рад, что Элиза этого не увидит.
«Ты разбился, Киан. Я такого еще не видел. Я задерживал дыхание каждый раз, когда проезжал мимо места происшествия. Я хотел увидеть тебя, но в то же время
не хотел, понимаешь? Им пришлось вытащить тебя. Представь, что ты пытаешься
вести машину и в то же время сжимать резину?» Слова вылетают из его рта быстро
и бездыханно. Такое впечатление, что он на грани паники - и это не от мысли о том, что у нас есть отношения, а от мысли о том, что я могу быть ранен.
«Эй, эй...» - я протягиваю руку, чтобы взять его за руку и переплести наши пальцы, молясь, чтобы не вошла медсестра. Харпер убежит, и мы станем поводом для
таблоидов, а у меня сейчас нет сил на это. «Вообще-то я в порядке. Они сделали
рентген и просканировали каждый мой дюйм. Они проверяли меня на сотрясение
мозга больше раз, чем я могу сосчитать, и в основном я чувствую себя хорошо.
Немного болит, устал, немного болит голова, потому что моему телу нужно
восстановиться, но это все».
Он опускается обратно в неудобное пластиковое кресло, его вторая рука лежит
поверх моей, чтобы удержать меня на месте. Не то чтобы я куда-то уходил, ведь я
подключен к монитору сердечного ритма.
Я никогда не видел его таким обеспокоенным, и знаю, что должен быть польщен, но сомнения все равно не дают покоя. Я захочу от него чего-то, к чему он не готов, я слишком быстро подтолкну его, и он снова уйдет. И однажды он перестанет
возвращаться.
«Мне просто нужно отдохнуть и успокоиться на пару дней. Но не волнуйся, я снова
надеру тебе задницу, как только мы вернемся в зал».
«Мы остановимся в отеле в Сингапуре - больше никаких автодомов! - И, судя по
всему, мы займем целое крыло, которое недавно построили, на одном этаже со спа-салоном и тренажерным залом».
Мое тело почти тает при мысли о том, чтобы хорошенько понежиться в горячей
ванне.
«Конечно, конечно, потому что ты всегда надираешь мне задницу, детка». Глоток, последовавший за этим прозвищем, уверяет меня, что он не хотел этого говорить.
Это две вещи, которые он не хотел говорить вслух - его защита сейчас явно
ослаблена. Я не знаю, как признать это, не спугнув его, поэтому благодарен, что
медсестра решила прервать нас именно в этот момент.
Наши руки пружинисто расходятся в стороны, что кажется очевидным, но
медсестра, видимо, этого не замечает. «Извините, визит окончен. Мистеру Уокеру
нужен отдых».
Она не отходит от двери, и Харперу ничего не остается, как быстро и
непринужденно попрощаться и выйти вслед за ней. Похоже, я все-таки буду есть
эту пиццу в одиночку.
________
На следующий день после обеда Кев, один из водителей, доставляет меня к двери
дома на колесах, и я удивляюсь, что никто не примчался с инвалидной коляской, чтобы провезти меня пару метров до двери. Последние двадцать четыре часа меня
тщательно опекали, и я не могу дождаться, когда снова смогу уединиться.
Я благодарю Кева за помощь в выходе из машины - кажется, мой пресс пострадал
непропорционально сильно, - но возможность наконец-то как следует размяться
просто божественна. Свежий воздух восхитителен, и, несмотря на то что у меня
болит каждая часть тела, приятно размять конечности и вернуть телу подвижность.
Харпер появляется в дверном проеме, как будто он ждал моего прихода. На его
лице играет мягкая улыбка, и я слышу, как он шумно выдыхает, расслабляя плечи и
открывая дверь, чтобы я мог пройти.
«Как хорошо быть дома», - говорю я, переступая порог. Однако я останавливаюсь, увидев, что здесь все безупречно. «Кого ты нанял?» шучу я.
«Мудак». Он собирается ударить меня по руке, но вспоминает и останавливается.
«Я должен сказать, что сделал все это сам, с небольшой помощью Йоханнеса, который держал диваны, чтобы я мог пропылесосить под ними».
«Ты пылесосил? Я не знал, что ты умеешь».
«Я не знал, где находится инвентарь для уборки, но он хранится вот здесь». Он
показывает на серый ящик для хранения, как будто я вижу его впервые за те
двенадцать недель, что мы живем в доме на колесах.
«Да, я в курсе. Как ты думаешь, кто убирал за тобой последние три месяца?»
«Да, да.»
Приятно снова
