Так далеко - Сильвия Дэй
Я смотрю в эти глаза и вижу безумный огонек за яркой зеленью. Я не знаю, как она его так долго скрывала. Он меняет все ее лицо, будто, выйдя из гардероба, она вернулась совершенно другим человеком.
Положа руку мне на сердце, она с сочувствием смотрит на меня.
– Ты знаешь, каково это – иметь дочь. Как страшно думать обо всех опасностях, с которыми она сталкиваются, потому что мужчины – животные. Признай это, Ники, дорогой. Ты бы тоже не хотел, чтобы Кейн Блэк трахал Кэтрин. – У меня мурашки бегут по коже. Она садится и встает с кровати. – Мне пора собираться. Время летит так быстро, что и не заметишь, как пробьет десять.
Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на нее:
– Я могу достать деньги, и тебе не придется убивать его. Мы могли бы сделать это прямо сейчас.
Даника запускает пальцы в свои влажные волосы и встряхивает их у корней.
– И в чем тогда веселье?
30
Эми
– Даже в голове не укладывается все, что ты мне рассказываешь, – говорит Сюзанна, садясь рядом со мной на диван. Она ставит на стол две чашки кофе, которые принесла с кухни. – Это… это просто уму непостижимо. Нет, ну в самом деле, я же знаю этого парня. Я видела, как Дариус относится к тебе.
Я глажу Олли по голове. Он положил морду и передние лапы мне на бедро.
– Я не спала всю ночь, прокручивая все в голове снова и снова. Читая письма, которые мы писали друг другу. Рассматривая наши свадебные фотографии. Несколько недель назад Дариус был на седьмом небе от счастья от моей возможной беременности. А теперь он травит меня?! Какого хрена? В этом нет никакого смысла. Это какая-то гребаная бессмыслица.
Она накрывает мою руку своей.
– Слава богу, что у тебя есть видеозапись с ним. По нему и не скажешь, что он способен на что-то подобное. По крайней мере у тебя есть доказательства.
– Вот именно! Прошлым вечером мы с Алией просмотрели несколько часов записей. Он приправлял мои напитки, еду… даже в шампунь и средства для умывания что-то подсыпал. Уже много лет! И когда делает это, он разговаривает сам с собой. Как будто что-то бормочет. Бессвязно. Он сумасшедший, верно? – Я смотрю на нее. – Он, должно быть, сумасшедший. Похоже на раздвоение личности или что-то в этом роде.
– Я не знаю, милая. – У нее такое доброе и озабоченное лицо. – Я пишу художественные произведения и не смогла бы такое придумать.
Мне приходится избегать ее сочувствующего взгляда. Я едва сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться.
– Я не знаю, что делать. И Кларисса… Она работала со мной еще до того, как я встретила Дариуса. В отношении нее будет проведено расследование, чтобы понять, есть ли у нас основания уволить ее, потому что потрахушек с моим мужем, по-видимому, недостаточно. Ты можешь в это поверить?
– Нет, – решительно отвечает она. – Я все еще не могу этого понять.
– Думаю, что и она тоже подсыпала что-то в мою еду. Я винила Алию в своем плохом самочувствии на работе, но Кларисса приносила мне еду по пути с обеда. И моя компания сократилась до минимума. Кларисса сказала, что это дело рук Алии, но та говорит, что она никогда не вмешивалась в дела компании, а Кларисса все контролировала.
– У тебя должна быть возможность уволить ее. После того, что сделала, она ни в коем случае не может сохранить эту работу. – Сюзанна качает головой.
– Черт побери, будем надеяться, что мы найдем какие-нибудь доказательства в отношении нее тоже.
– Я не хочу сказать, что в этом безумстве есть положительный момент, но Алия, похоже, намного лучше, чем я ожидала.
Вздохнув, я откидываюсь на подушки и закрываю усталые глаза.
– Я не знаю, то ли она просто пытается умаслить меня, чтобы я не выдвигала обвинений против ее сына и не устраивала скандал, то ли ей действительно небезразлично, что со мной происходит.
– Хочешь позвонить в полицию? На твоем месте я бы так и сделала.
– Ну, я не могу сказать, что не думала об этом. – Я поднимаю руку, когда Олли придвигается ближе, и кладу ее ему на спину.
– Он тоже беспокоится о тебе, – ненавязчиво замечает она.
– Он хороший мальчик, не так ли, Оливер? Держись этого парня, – устало говорю ей. – Он верный.
Он испускает многострадальный вздох.
– Так что? – продолжает настаивать Сюзанна. – Ты собираешься отправить Дариуса за решетку? У тебя есть доказательства.
– Честно говоря, я просто стараюсь не закричать, потому что не уверена, что смогу остановиться, если начну.
– Ой… прости. Я не хотела на тебя давить.
– Да ничего. Просто мы не можем исключать того факта, что Дариус тоже травился. Никогда, ни на одном видео, где он подсыпал что-то в мои вещи, он не надевал перчаток.
– Милая, не пытайся убедить меня, что он жертва.
– Я его не оправдываю. – Открыв глаза, я смотрю в потолок. – Но его поведение… С ним что-то не так. Он не здоров. Я знаю, что чувствовала с тех пор, как это началось – по крайней мере, мне так кажется, и я не могу нести ответственность за то, что делала.
Я стараюсь не испытывать к себе ненависти за то, что случилось с Рамином, за мою зацикленность на Лили, за то, как я преследовала женщин, с которыми спал Кейн… за очень многое.
Она усмехается.
– Это вовсе не оправдывает его решение накачать тебя наркотиками!
– Конечно нет. Но все становится еще более запутанным.
– Я считаю, пусть полиция сама разбирается с этим.
Я киваю, потому что она права, но не знаю, как объяснить, что у меня такое чувство, будто я задыхаюсь. Возможно, это из-за безжалостно ярко-желтых стен, которые сегодня странно раздражают.
Квартира Алии, выдержанная в основном в нейтральных тонах, действовала успокаивающе, может быть, потому, что она была похожа на мою. Или потому, что моя жизнь, по ощущениям, утратила все краски. Или, возможно, из-за того, что она в кои-то веки повела себя как мать.
После того, как мы съездили в клинику, чтобы сдать кровь на анализ, она отвезла меня к себе и сварила суп. Хотя я была совсем не голодна, должна признать, что
