Так далеко - Сильвия Дэй

Я никогда не забуду, что почувствовал, когда пять лет назад на фермерском рынке обернулся, чтобы посмотреть на человека, который столкнулся со мной, и увидел почти то же лицо, лицо, которое видел каждый день на фотографии миссис Блэк в натуральную величину в спальне моего работодателя. Долгое время я не мог вымолвить ни слова, пытаясь осмыслить, действительно ли это была миссис Блэк, и если да, то как она могла так быстро состариться, что в ее волосах появилась седина.

– Мне так жаль, – извинилась Даника, сверкнув улыбкой, которая что-то всколыхнула в моей груди. – Я такая неуклюжая.

Мы стали болтать, затем вместе прогулялись. Потом пообедали. Через несколько часов после знакомства она пригласила меня к себе домой, а затем – в постель. Она была очаровательной, образованной и очень умной. Восхитительным собеседником. Страстной любовницей. Мы еще не знали о многочисленных фальшивых именах миссис Блэк. И хотя я часто смотрел на фото Лили Блэк и находил сходство между этими двумя женщинами поразительным, только через несколько месяцев наших отношений, когда Даника попыталась получить доступ к моему планшету, пока я был в душе, я понял, что все было не так, как казалось. В последующие годы программа безопасности, установленная Рохелио, отслеживала многочисленные попытки доступа к моим устройствам. Но именно желание выяснить ее связь с Лили заставило меня подыгрывать.

Шум льющейся воды в душе внезапно стихает, и я выключаю свет. Выйдя из гардеробной, сажусь на край матраса. Постель в полном беспорядке и напоминает мне о том, как искусно я попался на крючок этой смертельно опасной женщины.

– Закончил с работой? – спрашивает она, появляясь из ванной. Ее волосы убраны в тюрбан, а тело обмотано полотенцем, завязанным на груди. Без макияжа она выглядит моложе своих лет и меньше похожа на свою дочь. Именно косметика усиливает их поразительное сходство.

– Нет, мне придется скоро уйти.

Она направляется к своей гардеробной и бросает через плечо:

– Твой босс возвращается в город, или мы увидимся позже?

Я не отвечаю на ее вопрос, но задаю свой собственный:

– Ты будешь скучать по мне?

Я непременно буду скучать по ней. И я давно перестал осуждать себя за это.

Когда уйду от нее, я отправлю сообщение своему контакту в полиции Нью-Йорка. Он будет знать, где найти Стефани Ласка. Если она любит свою дочь так сильно, как верит Лили, она не выдаст связь между ними и без возражений возьмет вину за смерть Ласки на себя. Вот только это «если» очень сомнительно. В других обстоятельствах я бы сам разобрался с Даникой, но в отношении нее я переступил границу нейтралитета.

– Буду, – кокетливо отвечает она, появляясь в дверях совершенно обнаженной, если не считать спутанных прядей мокрых волос, прилипших к ее телу. – Но ты никуда не пойдешь.

Я едва успеваю заметить, как она поднимает руку, в которой сжимает оружие, прежде чем мое тело корчится от мучительной боли. Я падаю на матрас, выгибая спину в сильной судороге, а затем начинаю извиваться. Во рту появляется медный привкус крови.

Пронзительная боль прекращается так же внезапно, как и началась, но я не могу пошевелиться. Я вообще ничего не могу сделать, даже думаю с трудом, когда она толкает меня и связывает мои запястья кабельными стяжками. Мои лодыжки тоже связаны, и я практически обездвижен.

Хватая ртом воздух, я приходу в себя и вижу, что Даника сидит рядом со мной, все еще обнаженная.

Она протягивает руку и убирает волосы с моего лба.

– Как давно ты знаешь?

Мне с трудом удается принять невозмутимый вид, чтобы солгать:

– Годы.

Она приподнимает брови, а затем смеется.

– Ты был рад узнать об этом? Тебя это заводило, когда мы трахались?

Я не отвечаю. Я не узнаю ее. Теплая, любящая, страстная женщина, которую я знал, сейчас от нее веет ледяным холодом.

Она улыбается и нежно проводит кончиком пальца по металлическим стрелкам электропистолета, впившимся в мою грудь.

– Как и ты, я могу быть очень терпеливой. Но также приятно, что мы наконец-то можем покончить с этим.

– Покончить с чем?

– Вся эта история с Кейном Тирни и Армандом Блэком. У этого человека почти столько же имен, сколько и у меня. Он был занозой в заднице целую вечность, и я не могу дождаться, когда вытащу ее, сломаю и сожгу.

Она говорит радостным голосом, почти напевая, отчего ее слова пугают еще больше.

– Его нет в городе, – говорю я. – И его хорошо охраняют.

– О, Витте. Ты восхитителен. – Она проводит пальцами по моему подбородку с нежностью, которая мне знакома и которая теперь серьезно беспокоит. – В столике во внутреннем дворике я спрятала сверхчувствительный микрофон. Так что я знаю, что он будет в пентхаусе в десять часов. Мне как раз хватит времени, чтобы подготовиться.

– Ты никогда туда не доберешься, – выдавливаю я из себя.

– Поспорим? – Ее улыбка похожа на детскую. – Я действительно надеялась, что моя дочь образумится и сама вернет деньги, но у нее стокгольмский синдром или что-то в этом роде. После его смерти нужно будет промыть ей мозги.

Я изучаю ее, не в силах понять, то ли я все еще парализован, то ли просто в шоке и не могу пошевелиться. Она выглядит и пахнет так же, как та женщина, в которую я влюбился, но в ней столько энергии, какой я раньше не видел, она почти трясется от лихорадочного возбуждения.

– И когда я вернусь, – продолжает она, – ты поможешь мне опустошить их банковские счета и ликвидировать активы.

– Тебе следует просто убить меня, – холодно говорю ей, – потому что ты никогда не получишь того, чего хочешь.

Она ложится на кровать, так что мы оказываемся бок о бок, лицом друг к другу.

– Сначала все так говорят. Они представляют себе все пытки, о которых читали или смотрели в фильмах, и думают, что смогут это вынести или умрут, прежде чем сломаются. Но я знаю, как довести тебя до предела, не задев ни единого волоска на твоей голове.

Я вызывающе смотрю на нее, вопросительно подняв брови. Мои пальцы немеют, а левое плечо ноет от того, что на него приходится основной вес, потому что руки вытянуты за спиной.

Она постукивает по кончику моего носа ярко-красным ноготком.

– Кэтрин. – Имя моей дочери подобно очередному удару электрошокера. Меня охватывает ужас. – Ах, – хихикает Даника. – Видишь, как это просто? Она уже больше года встречается с