Пустой бокал из-под шампанского - Елизавета Горская
— Это вряд ли, — вновь приблизившись, целует он меня в шею. — Ты — однолюб, Вита. Я — твоя первая и последняя любовь.
— Последняя? Это как понимать?
— Я скучаю по тебе, Вита. Что тут непонятного? Мне тебя не хватает.
— Ого! Что-то ты не скучал по мне, когда делал ребенка на стороне.
— Я был дурак! Думал, что люблю Эрику. И я так хотел сына…
— Подожди… — Я пристально смотрю в эти красивые темно-карие глаза. — Азат, только не говори, что…
— Я ушел от Эрики, Вита. Я вдруг понял, что ты — та единственная женщина, что мне необходима… Необходима, как воздух… как вода…
Он вновь склоняется к моим губам, но я резко отталкиваю его от себя.
— Азат… Как ты мог? Ты бросил беременную женщину. Ведь у тебя сын подрастает!
— От сына я не отказывался. Я буду платить алименты.
— Но детям нужен отец.
— Миллионы женщин воспитывают детей в одиночку. Я тоже рос без отца. Забыла? Как видишь, это мне даже пошло на пользу. В шестнадцать лет я был вынужден пойти зарабатывать. Все, чего я добился, все, что я имею сейчас, это только благодаря тому, что этот засранец бросил нас с матерью, когда мне было девять. Моей матери в то время приходилось пахать на трех работах, чтобы прокормить нас. Было тяжело. Очень тяжело. Но выживать как-то нужно было… И я обзаводился связями. Да, порой, криминальными, не спорю. Но такова жизнь, Вита. Или ты, или тебя…
— Вита, здравствуйте, — слышу я знакомый баритон и уже через секунду вижу бодро шагающего со стороны калитки Ричарда. Он во все том же клетчатом пиджаке и оксфордах. Только рубашку сменил на темно-синюю и повязал очаровательную бабочку. В руках его замечаю огромный букет гортензий. И где он их только откопал? Такие в нашем цветочном магазине точно не продаются.
— Прошу прощение за опоздание. Ездил сегодня в город, хотел купить для вас что-то особенное и, как это обычно бывает, машина сломалась в самый неподходящий момент. Пока дотянули на буксире, пока отремонтировали… Я думал с ума сойду от нетерпения. Надеюсь, я не помешал? — уже обращается он к Азату. — Ричард Нортон, — представляется он, пожимая ему руку.
— Азат Эгоян. Муж Виты.
Повисает напряженная тишина. Мне так стыдно, что не могу поднять глаз. Сложившаяся ситуация более чем абсурдна. Но я не готова принимать решения. Азат прав. Я все еще им порабощена. И — черт возьми! — все еще люблю.
— Простите, — наконец разрушает эту гнетущую тишину голос Ричарда. — Уже поздно. Я итак слишком задержался. Мне нужно идти. Приятного вам вечера.
И уложив букет прямо на землю, он уходит, так на меня ни разу и не взглянув.
— Ричард Нортон? — почти выплевывает это имя Азат. — Кто он вообще такой? У вас что, свидание?
— Нет. Он… он как-то подвез меня. И чтобы отблагодарить, я пригласила его на чай.
— О! Да я погляжу ты тут времени зря не теряла. Уже хахаля себе заморского нашла.
— Он мне не хахаль! — не выдерживаю я, задетая его оскорбительным тоном. — Я же говорю, он просто знакомый. Который помог мне в трудной ситуации. Тебе не в чем меня обвинять. И вообще, мы в разводе. Ты забыл? И у тебя есть сын, которому, что бы ты ни говорил, нужны оба родителя. Поэтому… поэтому ты должен уехать.
— Что? — едва ли не рычит Азат — Ты прогоняешь меня?
— Да! Мне нужно разобраться в себе. Ты своим появлением выбил почву у меня из-под ног. Я не могу так, Азат! Ты пять лет скрывал от меня свою вторую семью. Врал мне насчет командировок и аврала на работе, а сам каждые выходные уходил к ней и проводил время со своим сыном, в то время, как я мучилась и страдала от того, что не могу забеременеть и родить нам ребенка. А когда из-за повышенного сахара я попала в реанимацию, ты так и не навестил меня. Ни разу. Тебе было плевать на меня! А сейчас, когда я почти излечилась от любви к тебе, ты… заявляешься и требуешь верности! Хотя не имеешь на это никакого права…
Азат обхватывает мои плечи, его руки опускаются ниже, на талию, и он сжимает меня в своих объятьях нежно и одновременно страстно.
— Вита, я люблю тебя. Я действительно люблю тебя. Только тебя…
— Ты не представляешь, как бы я хотела тебе верить, Азат…
— Так верь мне. Мне нужна только ты.
— Не уверена. Это всего лишь слова. А ты — мастер говорить. Твоя карьера — тому подтверждение.
— Дай мне хотя бы один шанс. И я докажу тебе, что мы можем быть счастливы.
Я делаю глубокий вдох и мягко отталкиваю его от себя.
— Поздно, Азат. Слишком поздно.
» ГЛАВА 5
ГЛАВА 5
Черт! Что я здесь делаю? Мне не следовало приходить.
Закусываю губу, пытаясь дышать ровно. Затем поднимаю руку, крепко зажмуриваюсь и стучу костяшками пальцев по красивой деревянной двери.
Если его нет дома… Это было бы совсем некстати.
Узнать адрес пусть и не известного в нашей глуши британского актера — тот еще подвиг. Пришлось подключить все свое обаяние и харизму, чтобы Юрий Сергеевич, отец Риты, дал мне его координаты. Ему, видите ли, не хотелось бы, чтобы у Ричарда были неприятности. Он что, думает, что я из тех сумасшедших поклонниц, подкарауливающих своего кумира возле дома, а то и проникающих вовнутрь с одной лишь целью: коснуться — неважно какой части тела — своего божества или — на худой конец — оторвать кусок от его пиджака или рубашки? Пф! Я уже давно выросла из того возраста, когда совершают подобные безумства. Хотя в юности не раз так делала на концертах группы «На-На» или «Иванушек Интернешнл».
А если его все же нет дома?
