Контакт на случай ЧП - Энтони ЛеДонн
– Как скажете, Горби. Вы сами напросились. – Я поворачиваюсь к нему, потому что не могу смотреть на Кэтрин, когда произношу эти слова: – Нет. Я не сделал Кэтрин предложение в канун Рождества и нарушил семейную традицию.
– Понятно, – кивает Горби. – Кэтрин? Что ты по этому поводу чувствовала?
Мы оба поворачиваемся к ней.
Она ерзает на месте.
– Безразличие. Когда узнала.
– Кэтрин, Кэтрин, – с легким упреком говорит Горби. – Мы не придем к прогрессу, если не научимся принимать наши чувства!
– У меня их нет. Кого угодно спросите.
– Не надо, – тихо говорю я ей, пока не успел передумать. – Не надо этого. Не притворяйся, что у тебя нет чувств. Не со мной. Кэтрин, знаешь, почему я не стал ждать до…
– Подожди. Остановись.
В ее приказе звучит отчаяние, которого я не понимаю. Которое я должен понять.
– Почему…
– Пожалуйста, Том. – Теперь ее голос звучит спокойнее, но все так же решительно. – Давай лучше о будущем. Чтобы мы могли просто… забыть об этом.
– Разве мы не должны учиться принимать свои чувства? – с улыбкой спрашиваю я, надеясь, что она улыбнется мне в ответ.
Кэтрин не улыбается.
– Слушай. Я не для того искала способ доставить тебя домой в сочельник, чтобы ты сейчас топился в воспоминаниях. Ясно?
Ничего не отвечаю.
– Горби? Вы разве не согласны? Что Тому нужно думать о будущем? – Она скорее требует, чем спрашивает, и ответом ей служит напряженное молчание, прерываемое только допивающим свою газировку Горби.
Тишину в кабине нарушает только его довольное «А-а-а-х», а потом он заговаривает:
– Ну, честно скажу, хотел бы я согласиться с такой симпатичной леди, но…
Кэтрин снова наклоняется к нему, смотрит на водителя убийственным взглядом.
– Горби!
Улыбаюсь, сам того не желая, потому что этот же тон она использует с упрямящимися свидетелями, буйными клиентами и оппонентами. Он никогда не подводит ее в зале суда и сейчас тоже работает, потому что Горби откашливается и кивает.
– Слушай, Том, – говорит он, – смотреть в лицо своим призракам – дело хорошее, но прошлым жить нельзя. Смекаешь?
– Я не…
– Уже спланировал, как будешь делать предложение? – продолжает Горби. – Давай-ка в этом попрактикуемся.
– О-о-о, да, давай-ка! – восклицает Кэтрин. Очевидно, ее очень радует, что теперь внимание сместилось на меня и ей удалось отвертеться от трудных бесед об эмоциях.
– Спасибо, обойдусь, – говорю я с долей отчаяния в голосе. – Я уже много раз все прокрутил у себя в голове.
Горби сокрушенно качает головой.
– Не выйдет. Вживую всегда получается по-другому.
– Правда? – огрызаюсь я, потому что подустал от Горби и его непрошеных советов на темы, в которых я предпочел бы не копаться. – Кто сказал? Снова Доктор Фил?
– Ладно тебе, Том, не ворчи, – говорит Кэтрин. – Горби прав. Ты же знаешь, я всегда тренирую заключительные речи вслух.
– Это другое. – Я смотрю на время. Еще три часа. И деваться некуда.
– Да не особенно, на самом деле, – настаивает она. – Лоло заслуживает большего, чем какое-то невнятное бормотание в моменте, не думаешь?
Она не добавляет «как у тебя было со мной», но я подозреваю, что, возможно, она об этом думает. Отчаянно надеюсь, что это не так. Надеюсь, что она понимает…
– Давай, Том, – говорит Горби. – Просто притворись, что нас здесь нет, а ты на коленях перед Лулу.
Ни я, ни Кэтрин его не поправляем.
Закрываю глаза.
– Если я соглашусь на всю эту эпопею с тренировочными предложениями, я хочу кое-что взамен. Час тишины.
Горби потягивает из пустого стакана.
– Хм-м. Думаю, можно и так. Кэтрин?
– Не вопрос, я справлюсь. – Она делает широкий жест рукой. – Можешь начинать, Том. Тренируйся, сколько хочешь.
Не могу поверить, что и правда собираюсь это сделать, но обещание тишины слишком уж заманчиво.
Прочищаю горло.
– Окей, эм-м… Собственно, Лоло. Мы встречаемся уже почти год. Нам бывало весело. Мы друг другу подходим…
Кэтрин притворяется, что засыпает.
– Господи, Том. Ты что, хочешь, чтобы она отказала?
Не успеваю я ответить, как Горби высказывает свое мнение. Почему я не удивлен?..
– Надо, чтоб было романтично, Том.
Давлю большими пальцами на глаза.
– Да что вы говорите, Горби?
– Вот. – Он возится с ручкой радио, пока не находит песню, которой остается доволен. – Это поможет. Приведет тебя в амурное настроение.
Кэтрин кивает.
– В амурное, – повторяет она.
Похожая на балладу песня Глории Эстефан Christmas through Your Eyes наполняет крошечную кабину. Я почти надеюсь, что произойдет еще одна авария.
– Давай, Том. Не стесняйся!
Глубоко вдыхаю. Чем скорее я их уйму, тем раньше наступит мой час тишины.
– Хорошо. Эм. Лоло. В моей семье есть очень важная традиция, связанная с кануном Рождества…
Кэтрин спешно опускает взгляд на свои руки, и я оборачиваюсь.
– Слушай, если тебе…
– Нет, нет. – Она поднимет голову и снова улыбается. – Я в полном порядке. А вот твое предложение… Хочешь, я загуглю идеи для предложений? Чтобы у тебя был запасной сценарий?
– Отличная идея! Не бойся просить о помощи, Том, – изрекает Горби. – К слову… – Он передает мне пакет сырных «Доритос». Я со вздохом его открываю и передаю обратно.
– Знаешь, – произносит Горби, похрустывая чипсами, – сдается мне, проблема в том, что ты говоришь с пустотой. А не с человеком. Потренируйся лучше на Кэтрин!
– Ага, мы это уже пробовали. Все так хорошо закончилось, – бурчу я.
– Нет-нет, он прав! – радостно говорит Кэтрин, дергая меня за мочку уха, пока я к ней не поворачиваюсь.
Она взъерошивает свои волосы и хлопает ресницами.
– Вот! Представь, что я Лоло. Хотя нет, подожди… у меня сиськи побогаче.
Она пытается прижать грудь ладонями.
– Все, можешь начинать!
Глория допевает свою песню, и по радио начинает играть другая праздничная мелодия, причем не безопасная и надоедливая вроде Grandma Got Ran Over by a Reindeer. Нет, это неуловимо прекрасные открывающие ноты Same Old Lang Syne Дэна Фогельберга.
Черт бы их побрал. Горько-сладкая ностальгия, которой пронизана эта песня, всегда оставляет меня неравнодушным. Как и задумал Горби, мой настрой совершенно меняется. Есть только я и женщина, с которой я хочу провести всю жизнь.
Делаю глубокий вдох. Хотя я действительно много раз представлял, что именно скажу Лоло, в результате говорю я кое-что другое.
– Я не хотел влюбляться в тебя, – медленно произношу я, не спуская глаз с сигнальных огней грузовика перед нами, расплывчатых из-за мокрого снега на лобовом стекле.
– Я уж точно не собирался продолжать тебя любить, – продолжаю я, – но я понял… недавно, что лучшее в жизни – это не то, что происходит по плану. Лучшее в жизни всегда непросто.
Еще один глубокий вдох, и я продолжаю.
