Грешный ангел - Брук Лин
Закончив, он отключает воду, бережно укутывает меня в полотенце и, взяв меня на руки, несёт в мою комнату. Аккуратно кладёт на кровать, подставляя под голову подушку. А после выходит из комнаты и возвращается уже со стаканом чая.
Эти контрасты между Симоном и Филиппом сводят с ума. Ощущаю себя словно на американских горках – Симон везёт меня вверх, а Филипп резко выбрасывает вниз. И так из раза в раз.
– Выпей, – он подносит стакан к моим губам и помогает мне отпить первый глоток.
Ромашковый. Успокаивающий.
– Спасибо… что рядом, – я накрываю его руку своей, поднимаю на него взгляд.
Хочу уменьшиться до невидимых и неощутимых размеров и скрыться в бездне его глаз. Проникнуть ему в душу и спрятаться там от всего мира.
– Твоё поло промокло, – говорю ему следом.
Он будто только сейчас осознаёт это. Осматривает себя, но не придаёт этому никакого значения.
– Мне необходимо позвонить Саре, – сообщает мне. – Что мне ей сказать? Хочешь, чтобы она приехала?
– Нет. Я не хочу портить ей вечер.
– Её вечер уже испорчен, потому что она беспокоится о тебе. Отправила меня проверить, в порядке ли ты. И не зря.
– Скажи ей, что у меня упало давление после ссоры с Филиппом, – первое, что приходит мне в голову. – У меня часто оно падает, она должна поверить.
Симон достаёт телефон, звонит сестре, и как только она принимает вызов, говорит ей всё то, что я попросила сказать.
– Симон, с ней точно всё в порядке? Он ничего не сделал?
Внимательно слежу за ним. Вижу, как утяжеляется его дыхание и напрягаются мышцы. Но я уверена, что он сделает всё правильно.
– Всё в порядке. Я побуду с ней, помогу прийти в себя. Если станет лучше, привезу в ресторан. Договорились?
– Да. Спасибо тебе большое.
Они прощаются, он сбрасывает вызов и, отключив звук на телефоне, откладывает его на тумбу. Слежу за каждым его движением.
– Почему каждый раз я отпускаю тебя от себя счастливую, а встречаю несчастную?
С уст вырывается нервный смешок. Я перевожу взгляд на него. Разглядываю его черты лица, успокаивающие моё сердце.
– Всё просто – ты позволяешь мне убежать от моей реальности.
Его лицо искажается от услышанного. Садится рядом, касается моей щеки и нежно поглаживает её подушечкой большого пальца. Я склоняю голову к его ладони и на миг закрываю глаза.
– Я завтра решу все вопросы с Филиппом. Ты вернёшь ему кольцо, и он будет вынужден мирно принять его.
Я распахиваю веки и испуганно смотрю на него.
– Даже не смей мне говорить, что я не должен лезть в это! – зло цедит, проследив за ходом моих мыслей.
– Он подозревает, что между нами что-то было. Говорит, что заметил, как ты смотрел на меня в ресторане.
– Меня предупредили только, чтобы я не касался чужих невест, – ухмыляется. – Смотреть мне не запрещали.
– Симон, не смешно, – отчаянием вырывается из моих губ. – Ты понимаешь, что если пойдёшь к нему, то он поймёт, что был прав в своих догадках?
– Завтра его будет это волновать в последнюю очередь, – произносит настолько уверено, что нет сомнений – он знает, о чём говорит.
Я смотрю на него озадачено.
– Что это значит?
– Это значит, что завтра ты избавишься от него. О большем тебе думать не нужно.
Он рассматривает моё лицо. Я вижу, что о чём-то задумывается. Уходит куда-то настолько глубоко, где навряд ли мне есть место.
Симон поджимает губы, отводит взгляд, выравнивает дыхание.
– Но поклянись мне, что ты больше никогда не свяжешься с ним! Никогда не останешься с ним наедине!
– Поклясться? – переспрашиваю удивлённо. – Зачем тебе нужна моя клятва? Что она тебе даст? – я внимательнее всматриваюсь в него, стараясь понять, что творится у него в голове.
– Просто если в тебе есть хотя бы капля сомнения, я не стану лезть в это болото! Я должен быть уверен, что, вытаскивая тебя из этого всего, однажды ты не затащишь меня обратно в это дерьмо!
– А если я не дам эту клятву? Или нарушу её? – я становлюсь серьёзнее и сосредоточеннее. – Просто хочу понять, Симон, не заключаю ли я очередную сделку с дьяволом? Прости, но у меня нет второй души, чтобы с тобой расплатиться!
– Всё просто, если ты не дашь клятву – я уйду и не стану лезть ни в твою жизнь, ни в твои отношения, – отвечает он спокойным тоном. – А если дашь и нарушишь, то навсегда перестанешь для меня существовать. И как женщина, и как человек.
Я хмурюсь, вглядываясь в его глаза.
Что-то внутри подсказывает – он уже спасал кого-то из такого болота. И, судя по всему, однажды утонул в нём вместе с этим человеком.
– Знаешь, я думала, что унижена и раздавлена окончательно. Но сегодня он превзошёл самого себя, – глаза вновь наполняются слезами. – Я думала, что ради семьи и их благополучия готова выдержать всё на свете, но ошиблась.
Перевожу дыханием. Симон не перебивает и не торопит, ждёт, когда соберусь с мыслями.
– Пока лежала на полу поняла, что готова остаться одна. Без семьи, друзей, родственников. Решила, что пусть от меня отрекутся все. Пусть я стану достоянием общественности, буду сплетней номер один в городе. Пусть меня заклеймят шлюхой. Господи, я готова буду вынести всё это. Но присутствия этого человека в своей жизни я больше вынести не могу.
Голос начинает дрожать. Представляю, как все родные и любимые люди увидят грязное видео с моим участием. Сердце разрывается от мысли, как перенесёт это всё моя семья. Каким ударом для них это станет.
– Послушай меня внимательно. Я не допущу, чтобы это видео кто-либо увидел.
Он забирает стакан с моих рук, откладывает его в сторону и сокращает расстояние между нами. Касается моих волос и нежно поглаживает их.
– Не думай, что, дав клятву, ты заключишь со мной какую-то сделку. Единственное, что ты мне будешь должна – это сдерживать своё обещание.
Я беру его руку в свою и подношу к своим губам.
– Симон, если ты можешь решить эту проблему мягким для меня способом, не разбивая при этом сердце моим родным, то я готова дать тебе все клятвы мира на всех священных книгах, – я неотрывно смотрю на него в надежде, что он видит в моих глазах уверенность в собственных словах. – Я клянусь тебе, что никогда не посмотрю на него, не заговорю с ним и даже не подумаю о том, чтобы вновь быть с ним!
И мне ничего не стоит
