Багровая река - Девни Перри
Я не был уверен, куда она меня вела, но шел рядом с ней, держа ее за руку, пока мы пересекали открытую площадку, посыпанную гравием, рядом с домом Энн и Харрисона.
Напротив их дома располагались три больших здания — амбар, склад и конюшни. Лайла указала на них, когда мы приехали раньше. Дворовые фонари освещали фасады каждого из них. За ними, за заборами и загонами для скота, царила кромешная тьма.
Но когда мы с Лайлой вышли из дома перед ужином, то добрались сюда засветло. У меня была возможность увидеть ранчо ее семьи. Это было великолепное место, с лугами, дикими вечнозелеными лесами и горными хребтами во всех направлениях.
Рай.
— Хочешь познакомиться с нашей новой лошадью? — спросила она, ведя меня в конюшню.
— Конечно.
Она отпустила мою руку, чтобы открыть раздвижную дверь и войти внутрь.
Я присоединился к ней, прищурившись, когда она включила свет. Затем, когда мои глаза привыкли, осмотрел огромное помещение, вдыхая запахи лошадей, кожи и соломы. Широкая аллея проходила по центру конюшни. По обеим сторонам тянулись ряды стойл.
Она подошла к одному из них и заглянула через калитку.
Я занял место рядом с ней. Внутри стойла стоял черный жеребенок с белой звездой на голове. Подошла его мать, слегка подтолкнув Лайлу под руку.
— Разве он не милашка? — Лайла погладила гладкую круглую щеку лошади, затем отошла в сторону, направляясь вглубь здания. Она неторопливо прошлась мимо пустых стойл. — Моя лошадь, Меркурий, и большинство других сейчас на пастбище. Но если ты хочешь воплотить в жизнь свои детские мечты, мы могли бы вернуться в другой раз. Покататься верхом.
Боже, это звучало весело. За эти годы я несколько раз катался верхом, хотя и нечасто. Когда отправлялся в горы, то обычно шел пешком. И как бы мне ни хотелось провести здесь день с Лайлой, исследуя ранчо Иденов, я был в Монтане не за этим.
Время неумолимо ускользало.
Скоро горы покроются снегом, и поиски Кормака станут ещё сложнее, чем сейчас. Если он планировал провести зиму здесь, то уже запасся всем необходимым, чтобы пережить её в своём укрытии. Он будет меньше передвигаться, спрятавшись до весны.
Если он вообще был здесь.
— Может быть, — ответил я Лайле.
Она поняла отказ, скрытый за моими словами, и грустно улыбнулась, пока мы шли к дальнему концу конюшен.
— Эй, — я поймал её за руку и притянул к себе. — Спасибо, что позвала меня сюда.
— Пожалуйста, — тихо сказала она, проводя пальцем по пуговицам моей рубашки под фланелевой курткой.
— Мне понравилась твоя семья. Они такие… громкие.
Её лицо смягчилось.
— Да, я тоже её люблю.
— У меня большая семья, — сказал я прежде, чем успел остановить себя.
Её взгляд мгновенно устремился на меня, ожидая, что я замолчу или сменю тему. Обычно я так и делал.
Но не сегодня.
— Ты когда-нибудь чувствуешь себя потерянной среди своих? — спросил я.
— Иногда, — прошептала она. — А ты?
— Не потерянным. Скорее… чужим.
Ее рука коснулась моей бороды, поглаживая костяшками пальцев подбородок.
— Твоя семья знает, что ты здесь?
— Папа знает. С мамой мы не разговариваем… какое-то время.
— Мне жаль.
— Мне тоже.
На языке вертелась история. История, которую мне так хотелось рассказать. Признаться ей в том, что тяготило меня долгие годы.
Она понятия не имела, насколько мне помогло то, что я поделился своей историей с Кормаком. Впервые за много лет я выложил всё начистоту. Может быть, это помогло бы разобраться и в том дерьме, которое творилось в моей семье, если бы я рассказал ей об этом. То, как Лайла слушала, как впитывала каждое мое слово, делало это таким соблазнительным.
Но мы так хорошо провели вечер. Если бы у нас было больше времени, я бы всё ей рассказал.
Вместо этого я накрыл ее руку своей, отвел от своего лица и завел ей за спину, прижимая чуть выше ягодиц. Затем придвинулся ближе, прижимая ее к себе, наклонился и поцеловал.
Лайла сразу ответила на поцелуй, позволив моему языку погрузиться глубже, сметая воспоминания и прошлое. Сейчас существовали только она и этот момент.
Мой член стал твердым, а тело жаждало ее.
Лайла захныкала, когда я прижал своё возбуждение к ее бедру.
Сколько раз у нас ещё будет? Пять? Десять? Какой бы ни был ответ, этого никогда не будет достаточно. Поэтому я сдвинул нас ближе к ближайшему столбу, прижав её спиной к широкой деревянной опоре.
— Тебя когда-нибудь трахали здесь? — спросил я, шепча ей на ухо.
— Нет, — выдохнула она, протягивая руку между нами. Ее ладонь сильно прижалась к моей эрекции, вызвав стон. — Вэнс.
Блять, как же мне нравилось то, как она произносила моё имя.
Почти так же сильно, как мне нравилось, что сегодня на ней было платье. Оно было с высоким горлом, карамельного цвета, плотного и мягкого трикотажа. Облегающее платье не должно было выглядеть сексуально, но оно было коротким, доходило до середины бедра, так что намек на эти подтянутые, гладкие ноги мог дразнить меня весь вечер. Ее сексуальные сапоги доходили почти до колен.
— Я весь вечер мечтал задрать это платье.
Я скомкал ткань в руках, стягивая ее с бедер. Именно это я и хотел сделать с того момента, как увидел, как она выходит из своей спальни, её волосы были уложены длинными, свободными волнами, а веки блестели.
Мои пальцы проникли под её бельё.
— Ты уже мокрая, — пробормотал я у её шеи, отодвигая ткань в сторону и скользя пальцами по ее киске, чтобы подразнить клитор.
— Да, — прошептала она, выгибаясь навстречу моим прикосновениям.
— Тебе нужны мои пальцы? Или мой член?
— И то, и другое.
— Что нужно сказать?
Она наклонилась для быстрого поцелуя и прошептала волшебное слово.
— Пожалуйста.
Одним сильным рывком я сжал её трусики и сорвал с её тела.
Лайла ахнула, распахнула глаза и бросила на меня свирепый взгляд.
— Вэнс.
Она могла сколько угодно притворяться недовольной. Мы оба знали, что она возбудилась ещё сильнее, когда я порвал ее трусики. Может быть, она поймет, что до моего отъезда надевать их вообще не было никакого смысла.
— Они мои, — я ухмыльнулся и засунул испорченное кружево в карман куртки. Затем, обхватив одной рукой ее задницу,
