Сила ненависти - Тери Нова
– Всего понемногу, – подмигивая, ответила девушка.
– Вообще-то, в чем-то она права, – задумчиво отозвалась Керри. – Если Доминик будет влюблен, это только сыграет тебе на руку. По-моему, отличный способ вернуть должок.
– Брось этот бред прямо сейчас. Я потратила полжизни на то, чтобы обратить на себя внимание, а на крохотный миг став его центром, полетела прямо в пропасть. Мне не нужен очередной урок от судьбы, чтобы уяснить, что Доминик Каллахан никогда не был и не будет моим. И если уж начистоту, то он заслужил вещи похуже, чем уступчивость.
– Никто и не говорит, что ты должна уступать. Но вы поженитесь, – чуть мягче сказала Керри, в ее глазах искрились сочувствие и тепло. – Неужели ты готова вступить в этот брак без единой попытки проучить его или превратить отношения в нечто реальное? Время прошло, зуб даю, вы оба изменились, так теперь дай ему шанс загладить вину, стать тем, кем ты всегда его видела. Позволь себе побыть счастливой. Что, если это сработает?
Я подавила в себе желание расхохотаться, а потом зарыдать. И какой-то частью души возненавидела Керри за эту дурацкую идею, брошенную невзначай в полупьяном разговоре посреди магазина. Ведь, несмотря на всю боль и ненависть, все еще ощущала тень той любви, что испытывала, казалось, вечность. И маленькая девочка в моем сознании все так же верила в прекрасного, загадочного, пугающего и успокаивающего одним своим голосом принца.
– Даже если бы я решилась на такую глупость, чего, конечно же, не случится, не думаю, что ему есть дело до любой составляющей этого брака, не включающей в себя спасение наследия Каллаханов. Когда я со злости сказала, что брак будет только на бумаге, он стоял там и просто глазел на меня, как ледяная статуя.
– Продолжай сеять эту идею в его мозгу, и он вовсе перестанет видеть в тебе партнера, – укорила Керри. – Я понимаю, ты зла на него, и, возможно, первым твоим порывом было что-то вроде смузи из его вручную вырванного сердца, но что ты чувствуешь теперь, когда осознание осело в этой маленькой белокурой головке? – Указательный палец подруги дважды соприкоснулся с моим виском.
– Мне страшно, – призналась я. – Что, если все выйдет из-под контроля? Я не хочу снова испытать ту же боль.
– Всего один провал еще не делает тебя проигравшей. Взгляни на это с другой стороны, тебе наконец выпал шанс перезапустить все заново, но уже с правильной расстановкой фигур. Довольно метаться между желанием прострелить парню голову и объездить его, просто подави свою злость. Лучше купи самое красивое платье в этом магазине и сделай так, чтобы теперь он пресмыкался перед тобой. А когда это случится, – она щелкнула пальцами в воздухе, – а это случится, поверь моей интуиции, не отворачивайся!
Ситуация внутри моей головы напоминала неумелую игру в «змейку», меня вело по клеточному полю, пока ворох мыслей, хвостом растущий позади, не заставлял врезаться в стену за шаг до поворота. И все это время в поле зрения мигала квадратная точка, которую я отчаянно пыталась заполучить.
– Для начала мне нужно это дурацкое платье, – заключила я, вставая с места. Мы пробыли в магазине около двух часов, до сих пор не взглянув ни на одну модель из представленных. Легко было потерять счет времени, когда тебе в спину никто не дышал.
Спустя еще час, перемерив половину ассортимента, я остановилась на струящемся бледно-розовом платье с облегающим полупрозрачным корсетом на тонких бретельках. Шифоновая многослойная юбка с разрезом до середины бедра делала его горячее, чем я привыкла, но Керри и наша новоиспеченная подруга Виктория – так звали консультанта – убедили меня, что все это во благо. Чье именно, я не уточняла, слишком устав от споров.
Довольная выбором, расплатилась чужими деньгами и убрала карточку в рюкзак, намереваясь вернуть ее Доминику при первой же возможности. Попрощавшись с Керри и Викторией, вышла на вечерний воздух, держа в руке хрустящий пакет с тем, что, по мнению моих диванных экспертов, могло превратить Доминика в горстку мямлящего желе. Слабо верилось.
– Эй, красавица, тебя подвезти? – за предложением последовал свист, и я чуть не выронила пакет из рук.
– Кааай! – почти спотыкаясь, бросилась к бордовому «Эскалейду», что ожидал у магазина. – Что ты здесь делаешь?
Бросив пакет на капот, я обхватила друга руками, обнимая. Радостный смех прогрохотал над ухом.
– Несколько часов назад мне позвонил какой-то парень и сообщил, что тебя нужно будет забрать здесь.
– Как давно ты ждешь? – в ужасе спросила я, отстраняясь.
Кай бросил взгляд на часы на своей руке.
– Всего-то час или два. – Он улыбнулся. – Но учитывая, что мне вернули работу, все они уже оплачены, так что волноваться не стоит, – подмигнул, щелкая меня по носу.
– Так что, он просто сказал тебе, что ты можешь вернуться? – уточнила я на всякий случай.
– Если честно, я ни хрена не понял. – Он провел рукой по задней поверхности шеи, виновато улыбаясь. – Сказал, что теперь я работаю на него, после чего устроил мне настоящий допрос: кто я, откуда, как долго работал на вашу семью. Потом он, кажется, сказал, что пробил меня, хотя я все еще понятия не имею, с кем разговаривал. Ну и напоследок была щепотка неуместных угроз, включая все способы использования моих яиц не по назначению, если с твоей головы упадет хоть волос. Он ненормальный, да?
– Большую часть времени. – Я подавила смешок, хватая пакет и закидывая его на заднее сиденье «Кадиллака». – На самом деле я больше бы удивилась, если бы он не выкинул что-то подобное. Но я рада, что ты вернулся, обещаю не ставить твои бубенцы под удар, – поклонившись, изобразила молельный жест, забавляясь замешательством на лице друга.
– Хотел бы я спросить, во что ты ввязалась, но не уверен, что ответ меня успокоит, – с беспокойством проговорил Кай, подходя к водительской двери.
– Время покажет. – Это все, что я могла ответить, поскольку не умела предсказывать наперед, только надеясь, что ожидания Керри перевесят мои опасения. – Отвези меня домой, пожалуйста, я слишком устала.
В салоне витал запах одеколона, присущий только Каю, и мой рот непроизвольно растянулся в улыбке. Наконец-то дорога до учебы и обратно станет сносной. С Роуэном мне приходилось ездить на его «Рендж Ровере», и манера вождения здоровяка была по меньшей мере занудной. Он был не просто осторожен, а до невыносимого скрежета моих зубов педантичен и медлителен.
– Эй, Кай, – позвала, когда мы выехали на темную дорогу.
– М?
– Мне жаль, что из-за меня ты лишился работы. – Я должна была сделать это раньше.
Теплые серые глаза в полумраке салона посмотрели на меня с выражением, далеким от осуждения. Мы практически не связывались с тех пор, как по моей вине Кая отправили за руль
