Пустой бокал из-под шампанского - Елизавета Горская
Макс молча садится на корточки напротив меня и начинает перебирать пушистые локоны девочки.
— Мне жаль, — наконец, поднимает он на меня совершенно серьезные глаза, — правда жаль. Я вел себя, как придурок. Простите меня за тот дурацкий засос. Если хотите, я могу все сам объяснить этому вашему… бойфренду.
— Ну уж нет. Благодарю. Я как-нибудь сама.
— Уверены? — изгибает он иронически бровь. — Мне бы не хотелось, чтобы вы пострадали из-за меня. А что если этот ваш друг ужасно ревнив?
— «Молилась ли ты на ночь Дездемона?» — низким голосом цитирую я. — Вы об этом?
— Ну-у… Да! — широко улыбается Макс.
— Не смешите меня. Мы живем в двадцать первом веке…
— И что? Это как раз ничего не меняет. Убийства на почве ревности случаются до сих пор.
— Окей. Убедили. Но ваша помощь мне не нужна.
— Ну как хотите, — поднимается Макс на ноги. — Я лишь хотел, как лучше.
— Спасибо. Учту это.
Я вновь склоняюсь, чтобы проверить как там Поппи, удобно ли ей, когда Макс, уже стоя в дверях, окликает меня.
— Да? — поднимаю я голову.
— Говорят, вся эта выпечка — ваших рук дело?
— Ну, допустим, — не понимая к чему он клонит, неуверенно отвечаю я.
— Тогда понятно, почему ваша кожа так сладко пахнет, — произносит он без тени улыбки, разворачивается и уходит, вновь что-то насвистывая себе под нос.
А я так и продолжаю сидеть с открытым от удивления ртом.
В понедельник утром я принимаю решение: раз Магомет не идет к горе, значит гора пойдет к Магомету. Еду к Ричарду на съемки.
Кажется, он что-то говорил об Йоркшире… Как же узнать точный адрес? Я в Лондоне едва не потерялась, а там и подавно сгину без вести.
Есть только один человек, кто сможет мне в этом помочь.
— Привет, Джул!
— Вита! Рада тебя слышать! Как ты? Я слышала, вы теперь с Ричардом вместе?
— Да, — по моему лицу расползается чеширская улыбочка, — я и Ричард, мы теперь пара.
— Как же долго вы шли в этому, — сокрушенно вздыхает Джулия. — Ну да ладно. Ты что-то хотела, раз звонишь?
— Какая ты догадливая! Да, мне нужна твоя помощь. Ты ведь в курсе, где сейчас снимается твой брат?
— Хочешь нагрянуть без приглашения? — словно читает мои мысли Джулия.
— Думала сделать ему сюрприз. Я не видела его со среды. Он, конечно, звонит, но… мне так его не хватает.
— Понимаю, Вита. Я только «за», ты же знаешь. Ищи блокнот с ручкой. Я диктую адрес…
Съемки мини-сериала, в котором играет Ричард, проходят в заброшенном здании на краю небольшого городка. Добираюсь я до него без каких-либо приключений, что уже радует.
Погода сегодня неважная: с утра моросит мелкий противный дождик, а ветер так и норовит унести купленную в секонд-хенде фетровую шляпу. Нахлобучив ее по самые брови и завязав потуже шарф, захожу на территорию когда-то довольно внушительного завода и ищу глазами ассистента режиссера (по словам Джулии, она должна была выписать для меня пропуск). Всюду снуют мужчины и женщины в непромокающих куртках, резиновых сапогах и с рациями на изготовке.
Стою по щиколотку в грязи, завороженная развернувшимся вокруг меня действом.
— Вита? — окликает меня кто-то по имени.
Обернувшись, вижу невысокую пухленькую девушку с брекетами и в бейсболке с надписью «Harley».
— Я — Агния Лидовскайте, ассистент режиссера. Джулия говорила мне о вас. Я выписала вам пропуск. Пойдемте, покажу вам, где Ричи.
Мы идем, едва переставляя ноги из-за налипшей на обувь кашеобразной грязи. Внутри здания становится совсем уж жутко. Серые, облупленные стены, пустые глазницы окон, запах плесени и гари.
И тут я вижу Ричарда — с голым торсом, в брюках цвета хаки и тяжелых армейских ботинках. Его волосы всклокочены, на щеке виднеется порез (как настоящий, черт возьми).
Вообще-то я не любитель боевиков. Когда мир якобы в опасности — из-за торнадо, наводнения, нашествия инопланетян, годзилл и прочей нечисти или происков русских, — и спасать его берется крутой, обвешанный гранатами, мачо, сплошь состоящий из кубиков и бицепсов, с автоматом наперевес… Как-то это глупо, не находите? Но вид Ричарда — такого мужественного и красивого, — играющего так правдоподобно, что не придраться даже Станиславскому, стоит того, чтобы преодолеть расстояние в несколько сотен километров и извазюкаться в грязи, как поросенок.
Мне не хочется его пока отвлекать. Поэтому я тихо шмыгаю в скрытую полиэтиленом нишу, где, к своему удивлению, обнаруживаю буфет. Беру сэндвич с тунцом и салатом и чай и собираюсь уже примоститься где-нибудь подальше от посторонних глаз, когда на мое плечо ложится чья-то рука.
— Hey! — обращается ко мне по-английски щупленький паренек с гарнитурой в ухе. — What are you doing here? You have been waiting for a long time. Come after me! *
Из всего этого понимаю лишь несколько слов: «you», «time» и «come». Кажется, он хочет, чтобы я не теряла времени и следовала за ним. Окинув завистливым взглядом расположившуюся за двумя сдвинутыми столиками компанию, поедающую с аппетитом свой обед, послушно отставляю чай с сэндвичем в сторону и показываю жестами «мол, веди, я в твоем распоряжении».
Мы поднимаемся по хлипкой шатающейся лесенке на второй этаж, паренек пропускает меня вперед, одновременно всунув в руки исчерканные красными чернилами бумаги и, указав взглядом на столпившихся перед монитором людей, куда-то испаряется.
Обозначенная пареньком компания, состоящая преимущественно из заросших и не очень опрятных мужчин, доверия мне не внушает. Да и Ричарда среди них я не вижу. Поэтому, потоптавшись в нерешительности несколько минут, решаю изучить данную локацию с другой стороны.
Минут пятнадцать хожу по заброшенному старому зданию, рассматривая обшарпанные, местами разрисованные граффити, стены, не понимая, зачем меня вообще сюда позвали, и вдруг вижу такую картину: на голом бетонном полу лежит стонущая девушка, а над ней склонился со спущенными штанами отвратительного вида тип.
Перед глазами вмиг потемнело. Вспомнилось, как в детстве меня чуть не изнасиловал сосед-афганец. Как я кричала и вырывалась, а этот урод шептал что-то ласковое, пытаясь при этом задрать мне юбку. Помню исцарапанное в кровь лицо, на котором похотливо сверкали серые мутные
