Вернись ради меня - Коринн Майклс
– Хэдли?
Девчонка хватает меня за руку и тянет за собой.
– Ты должен пойти! Ты должен помочь!
– Куда пойти?
– Скорее! – кричит она.
Хэдли вся дрожит и сжимает мою руку так крепко, что я сразу чувствую ее страх. Она сломленная, печальная и перепуганная. Перед глазами начинают мелькать картинки о том, что могло случиться. Я слишком хорошо помню, как сам бежал с перекошенным от ужаса лицом, молясь, чтобы мне помогли.
Прежде чем я пойду туда, мне нужно узнать у нее, что же произошло, чтобы подготовиться. Опыт многолетних тренировок помогает мне замедлить бешеный пульс и унять слепое желание бежать на выручку.
Я сажусь на корточки перед Хэдли и беру ее крохотные ладошки.
– Мне нужно, чтобы ты рассказала, что случилось.
Она смотрит на меня, а затем кивает в сторону своего дома:
– Она сказала мне бежать.
– Твоя мама?
Она снова кивает:
– Он… он был… мы пытались…
Я подхватываю ее на руки и быстро возвращаюсь обратно в дом. Здесь она будет в безопасности.
– Ты имеешь в виду своего папу?
Хэдли плачет, и у меня болезненно сжимается горло. Хочу обнять и утешить эту рассыпающуюся на части малышку, но я должен добиться от нее хоть каких-то подробностей.
– Расскажи мне все, чтобы я мог помочь твоей маме.
– Он схватил ее, но она сказала мне бежать и не останавливаться.
Черт.
На секунду я представляю себя на месте Хэдли.
Я бегу, и крик Деклана звенит у меня в ушах. Стихает он лишь тогда, когда мне удается убежать достаточно далеко. Но я все еще не останавливаюсь, потому что чувствую страх. Наконец я нахожу то самое дерево и молюсь, чтобы отец не последовал за мной.
Тогда Деклан защитил меня, а сейчас я сделаю все, чтобы помочь Элли.
– Хорошо. Оставайся здесь, запри за мной дверь и сразу же звони девять-один-один[11]. Скажи им, что случилось.
– Мне страшно.
Я пытаюсь немного ее успокоить:
– Знаю, но у тебя есть я, и сейчас мне нужно, чтобы ты позвонила в полицию, чтобы они приехали и убедились, что все в порядке. Я вернусь так скоро, как получится.
– С мамой?
Очень на это надеюсь, черт возьми.
– Я постараюсь. Просто не открывай дверь никому, кроме меня или шерифа Мендосы… он же все еще шериф?
Хэдли кивает.
– Ну вот, только нам, ладно? – говорю я.
Не хочу оставлять ее одну в этом старом доме, но Элли нужна помощь. Если она попросила Хэдли бежать… это было для ее защиты. Точно так же делали мои старшие братья.
– Пожалуйста, помоги ей, Коннор, – умоляет Хэдли.
Я обязан выполнить ее просьбу. Каким-то образом эта малышка поняла, что лучше всего будет обратиться за помощью ко мне. Так что теперь я не могу ее подвести.
– Я пошел. Не забудь позвонить девять-один-один и не впускай никого, кроме меня, мамы или шерифа Мендосы, – напоминаю я.
Стоит, наверное, отдельно сказать, чтобы она не впускала сюда своего отца, но девчонка и без того достаточно напугана.
– Обещаю.
Коротко обнимаю ее, потом хватаю пистолет из тумбочки у входа и бегу.
Не думаю ни о чем, кроме необходимости добраться до Элли… и как можно скорее. Нельзя останавливаться или спотыкаться. Проще было бы бежать по дороге, но напрямую через поле будет быстрее.
Я перепрыгиваю через забор, поддерживая темп, какого не задавал себе уже давно. Мне запретили бегать во время последнего назначения, но теперь у меня ничего не болит. Я бегу на чистом адреналине и желании добраться до Элли.
Инстинкты подсказывали мне, что там что-то нечисто. Если этот сукин сын навредил Хэдли в тот день, я убью его.
Напоминаю себе, что нужно держать свой гнев в узде. Чтобы переключиться, вспоминаю нашу ночь с Элли. Как спокойно она чувствовала себя в моих руках. Я держался за это воспоминание так долго, что теперь не могу смириться с тем, что этого больше не будет. Я грезил о ней столько раз, снова и снова проигрывая события той ночи и желая оказаться рядом. Я придумал сотни разных сценариев того, что произошло бы, проснись я раньше восемь лет назад. Элли была моим талисманом, и она все еще что-то значит для меня – неважно, взаимно это или нет.
Мой пульс учащается, когда я приближаюсь к дому Уолкоттов. Каждая секунда на счету, поэтому я вытаскиваю пистолет и продолжаю идти, держа его внизу.
Это дом в стиле ранчо[12], что должно в случае чего облегчить мне доступ внутрь через окно. Спереди расположено маленькое крыльцо, в эркерном окне[13]горит свет. Скорее всего, они там.
Я еще немного осматриваюсь, пытаясь определить, как лучше проникнуть в дом. Вокруг до жути тихо. Луна в небе светит ярко, давая достаточно света, чтобы я мог видеть, но оставался незаметным.
Подхожу еще ближе и вижу, как впереди на окне двигается штора.
Надеюсь, шериф уже рядом, хотя мы все-таки в Шугарлоуфе, так что черта с два я буду ждать их, чтобы войти.
Затем я что-то слышу через окно.
– Кевин, – голос Элли звучит надломленно и хрипло, – не делай этого.
– Ты думаешь, я хочу, чтобы моя жена меня бросила? Я тебя поддерживал, любил и обеспечивал, чтобы однажды проснуться и увидеть, как ты крадешь мою дочь?
Я заглядываю в окно и вижу ее лежащей на полу возле камина, пока он ходит по комнате.
Пожалуй, быстрее всего будет добраться до нее через парадную дверь.
– Я собиралась отвезти ее в безопасное место, – Элли пытается кричать, но выглядит это так, будто она едва может вдохнуть. Ее рука прижата к груди. – Больше ты меня не ударишь.
Этот мудак все-таки сделал ей больно!
Мой разум застилает ярость, и четко продуманный план идет прахом. Я прячу пистолет за пояс, подскакиваю к двери и пинаю ее с такой силой, что щепки летят. Не думаю больше ни о чем, кроме этого урода, поднявшего руку на женщину.
– Какого черта?! – Кевин пятится, но затем снова подается вперед: – Пришел спасти свою шлюху?
– Я услышал шум и захотел узнать, что здесь происходит.
Он качает головой.
Мы оба прекрасно понимаем, что я ни хрена не мог услышать, ведь живу за милю от них, но мне насрать, что он там подумает. Меня заботит лишь женщина, лежащая тут на полу, и напуганная до безумия маленькая девочка у меня дома. Все из-за этого подонка.
– Вон из моего дома!
– Я бы рад, правда, но у меня с
