Людмила Бояджиева - Уроки любви

В трубке повисла тишина, сквозь которую пробивалось негодующее сопение Портмана.

— Кажется, это ты пьян, Барри. Он нажал на рычаг. Связь прервалась.

Глава 16

Барри с содроганием ожидал дня свадьбы. Он не мог даже предположить, как подействует известие о его бракосочетании на Джессику. А скрыть не удастся, как не удасться отложить еще раз это событие. Присутствие Джессики в жизни Барри сводило с ума благоразумную ранее женщину. Нервы Сармы были на взводе. Она расторгла контракты на два месяца, заперлась дома и затыкала уши всякий раз, как в ее присутствии звучало имя Джессики.

Сарма и сама не понимала, почему вдруг так ухватилась за Барри. Еще недавно она всячески откладывала разговоры о браке, а теперь до умопомешательства боялась потерять возлюбленного. Волевая, знающая себе цену красавица, наконец-то влюбилась, как кошка, со всем пылом своей греческой крови.

Свадьба состоялась в середине апреля. Новобрачные уехали в путешествие, скрыв от близких и прессы место своего пребывания. Они жили в маленькой деревушке на Канарских островах, без радио, телефона и поступлений прессы. Но вместо желанного расслабления нервы Барри скручивались в пружину. Он старался не подавать вида, что чувствует себя сидящим на пороховой бочке даже когда покачивается в лодке в обществе новобрачной на зеркальной глади теплого моря. Всеми силами наигрывая любовную истому, Барри едва сдерживался, чтобы не рвануться в Нью-Йорк. Он с облегчением вздохнул, когда свадебное путешествие подошло к концу.

Дома Гранта ждала кипа сообщений. Он на целый час заперся в кабинете, а потом долго разговаривал по телефону.

— Что-то произошло? С ней? подозрительно всматривалась в лицо мужа Сарма. Не смотря на обилие дорогих украшений и двухнедельный отдых под солнцем, е красота поблекла. Огромные глаза валились, веки приобрели землистый оттенок, лишь подчеркиванием обилием яркой косметики. Казалось, цветущая молодая женщина скоро превратится в сморщенную старуху.

Барри обнял жену и нежно прижал к себе.

— Леденящая душу история… Не обижайся, дорогая, мне надо на пару дней слетать в Буэнос-Айрес. Портман паникует, дело может кончится международным скандалом. Его насмешливый тон плохо скрывал беспокойство.

«Будь проклята эта чертовка!», подумала Сарма…

В роскошных апартаментах Джессики было прохладно и тихо. Воздух насыщали ароматы редких цветов и дорогих духов, составлявших привычную уже атмосферу покоев примадонны. Мягкие диваны и обилие розовых атласных пуфов, блеск зеркал и бронзы придавали комнате сходство с подарочной коробкой, хранящей праздничный сюрприз.

Увидав вошедшего Гранта, Джессика кивком головы выпроводила маникюршу и шагнула ему навстречу по мягкому пушистому ковру, босая, с влажными, только что вымытыми волосами, в полупрозрачном пеньюаре цвета шафрана.

— Можно поздравить? Ты счастлив? Садись и расскажи все подробно. Сарма достаточно забавна в постели? Как мило, что ты приехал!

— Мило?! прорычал Барри. Это ты расскажи, что здесь произошло, черт возьми! Ты, кажется, намерена попасть в тюрьму, и непременно вместе со мной? Так выглядят на деле величественные планы и смиренные обещания?

— Да что случилось? Ты приехал, чтобы отшлепать непослушную девчонку? Вот этого мне как раз и не хватало, я соскучилась, милый. Крадущимися, плавными движениями Джессика приближалась к нему, раскинув руки.

Барри поторопился занять кресло за письменным столом и категорическим жестом остановить наступление.

— Садись вон там и рассказывай. Чтобы помочь, я должен знать все. Но только не вздумай обманывать: мне уже посчастливилось послушать много интересного.

По дороге из аэропорта Брюс торопливо изложил Барри происшедшее. Джессика пела Кармен. Уже со второго действия Портман обратил внимание на то, что артист, исполнявший партию Хозе, слишком вошел в свою роль. Портману даже показалось, что тенор был не прочь прямо на сцене разделаться со своим соперником Тореадором.

— В финале эта чертовка так пела, что у меня кровь останавливалась. Зал затаил дыхание было слышно, как в оркестре перелистывают партитуру… Когда Бланко Корми, то есть Хозе, вытащил нож, и я, и все, кто стоял за кулисами, поняли, что он не бутафорский. А Джессика, конечно, знала об этом с самого начала. Бог мой, как они пели! Но в последний момент, вместо того, чтобы позволить убить себя, Джес вывернулась из объятий Бланко и рванулась к оркестровой яме. Потом, глядя на дирижера, как удав на кролика, запела «Хабанеру». И оркестр заиграл! Заливаясь соловьем, маня и соблазняя, она порхала по ступеням декорации, словно козочка, а за ней следовал этот маньяк. Со словами «Моя любовь свободна!» она рванула красный шелк блузки и подставила Хозе обнаженную грудь. Нож блеснул в воздухе и впился в ее тело… Брызнула кровь… Пожарный струей воды сбил с ног безумца, исступленно прижимавшего к себе жертву. Так они и лежали оба в воде и крови, когда подбежали врачи и полицейские.

Зрители бесновались, не желая покидать театр. Они успокоились лишь тогда, когда перед занавесом, держась за руки, появились наши герои.

— Как?! Это был трюк? Облегченно вздохнул Барри, подозревая самое худшее.

— Лезвие скользнуло по ребру Джессики. С наскоро перебинтованной раной она вышла на поклон. О, если бы ты видел ее глаза она по-настоящему торжествовала! Портман схватился за голову. Нам надо было срочно прерывать гастроли. Но это лишь подогрело бы расползающиеся слухи. Пользуясь небывалым интересом к спектаклю, директор решил повторить «Кармен». Ведь билеты раскуплены на все гастроли.

— Зачем ты позволил! Это же просто безумие…

— Я не мог удержать ее… Клянусь, Барри, она предвидела все, как по-писаному… Да, я не сомневаюсь, Джессика сама была «режиссером» этого жуткого спектакля.

— Ну? Барри схватился за сердце.

— В финале, когда Хозе стал преследовать ее с ножом и наша девочка на самой авансцене снова изобразила самоубийственный стриптиз, под клинок Хозе бросился Тореадор… Никто не заметил, что он прятался в кулисах, наблюдая из засады за развитием действия. Он припас отличное оружие здесь такие ножи используют рыбаки для разделки крупных туш. Но бедняга то ли не успел, то ли не захотел им воспользоваться. Он заслонил собой Джессику от руки Хозе и упал замертво.

— Убит?!

— Слава Богу, только ранен. Клянусь, Барри, пение чертовки сводит всех с ума. Это надо как-то остановить.

— Кажется, она ревнует меня к Сарме… Сообразил Барри.

— В таком случае тебе тоже не мешает запастись надежным кинжалом, мрачно пошутил Портман.