Вознесенная грехом. Последний ход принцессы - Кора Рейли
Я остановился прямо перед воротами и слез с байка.
– Подожди секунду. – Я вламывался в парк и раньше, поэтому мне не потребовалось много времени, чтобы перелезть через забор, обмануть систему безопасности и отпереть ворота.
Марселла открыла визор шлема, одобряюще улыбнувшись. Черт. Увидев ее с раздвинутыми ногами на мотоцикле, в кожаной куртке, едва прикрывавшей грудь, узрев ее соблазнительный плоский живот и крошечные стринги, я чуть не потерял самообладание. Я поспешил к ней, и мы поехали по пандусу на Литл-Айленд.
Было темно, только фонари, прикрепленные к перилам, озаряли территорию мягким светом. В часы работы после заката также освещались дорожки и некоторые деревья. Сейчас же основным источником света для нас служили огни города.
Байк лавировал на тропинке, ведущей к самой высокой точке маленького острова. Отсюда открывался лучший вид на город и реку, и на участке никогда на было суеты, царившей на пирсе.
Я затормозил, Марселла слезла с мотоцикла, лишив меня тепла. Она с любопытством огляделась. В серебристом лунном свете ее кожа казалась почти прозрачной. Ее соски затвердели, темно-красные пики, которые я хотел потрогать и пососать.
Она улыбнулась.
– Никогда не была здесь раньше. Откуда ты знаешь про парк, если живешь в городе совсем недавно?
– В последнее время у меня обнаружилось много свободного времени по ночам. Знакомство с городом было лучшим вариантом. Зачем сидеть в одиночестве в квартире?
Марселла задумчиво посмотрела на меня.
– Скучаешь по байкерской семье?
– Я скучаю по компании, смеху и шуму. Тишина – не для меня.
– Ты найдешь друзей в Семье. Вы с Гроулом хорошо ладите, и с Витиелло потихоньку тоже.
Я примчался сюда не для того, чтобы обсуждать свою одинокую задницу. Я хотел побыть с Марселлой.
– Но теперь я с тобой, – тихо сказал я и подошел к ней. Я просунул руки под куртку, мои мозолистые ладони буквально поклонялись шелковой коже Марселлы.
Она была богиней. Жестокая, как Гера, и прекрасная, как Афродита. Я бы последовал за ней в ад, если бы она попросила. Я уже был на полпути к преисподней после того, как убил ради нее дядю.
Она не остановила меня, когда я обхватил руками ее грудь. Я подавил стон, когда почувствовал, как ее соски еще сильнее затвердели под моими ладонями. Веки Марселлы затрепетали, тело еле уловимо отвечало на мои прикосновения. Я чувствовал, как дрожь пробегает по ней, точно зная, что это не от холода. Я потер большими пальцами ее чувствительные соски, затем опустил голову, чтобы захватить один губами.
Марселла издала стон – вот и все, что мне пока было нужно.
Я обводил языком ее комочек, скользя руками по бокам Марселлы. Затем обхватил ее упругий зад ладонями и крепко сжал.
– Черт. Я истосковался по твоему вкусу.
Марселла обняла меня за шею, промурлыкав слова согласия. До нас доносился далекий городской гул и шум воды под пирсом.
– У тебя есть что-то, куда мы можем лечь? – задыхаясь, спросила Марселла.
– Только куртка. Думаю, она тебе не понадобится. Я согрею тебя.
Она понимающе ухмыльнулась, когда я помог ей снять куртку, расстелив ее на траве, а потом опустился на нее вместе с Марселлой. Лужайка оказалась достаточно мягкой, так что косухи было достаточно. Наши губы встретились с меньшей настойчивостью, чем когда-либо прежде. Поцелуй был ленивым. Мы медленно изучали рты друг друга.
Расположившись между ног Марселлы, я продолжил дразнить ее груди. Когда она начала извиваться, я скользнул губами к ее ребрам, а затем к пупку. Пьянящий аромат ее возбуждения достиг моего носа, и то немногое количество крови, которое оставалось в моем мозгу, устремилось к паху. Я опустился ниже и кончиком языка раздвинул половые губы Марселлы, прежде чем провести им вдоль щелочки. Она была скользкой, отчаянно нуждаясь во мне. Осознание того, что я – отнюдь не единственный, кто сходил с ума от желания в последние недели, взбудоражило меня.
– Ах, Мэддокс, – хрипло прошептала Марселла, пока я поглаживал ее чувствительные складки кончиком языка, намереваясь использовать пирсинг для того, чтобы дразнить ее клитор.
Вскоре она ответила тихим стоном и новым приливом возбуждения. Я не торопился. Я хотел насладиться. Мягкие толчки ее бедер и то, как ее пальцы сжимали мои волосы, были хорошими показателями: я все делал правильно.
Время потеряло смысл. Наблюдать, как Марселла полностью растворяется в моих прикосновениях, забывая обо всем, что нас окружает, даже о малой возможности быть пойманной, стало бесценным вознаграждением.
Мне необходимо оказаться внутри нее. Надо напомнить себе, что Марселла Витиелло действительно была моей: начиная от идеально накрашенных ногтей на ногах до угольно-черной короны. Я принялся ласкать ее языком быстрее, теряя терпение. Ее стоны усилились, она отчаянно схватила меня за плечи и впилась ногтями в мою кожу.
– Не останавливайся, – попросила она.
Обводя ее клитор, я скользнул внутрь двумя пальцами, подавляя стон, когда ее стенки крепко обхватили меня. Все отошло на второй план, когда я уткнулся головой в ноги Марселлы и погрузился в ее жар и вкус. Ее пальцы взъерошили мои волосы, и она испустила самый красивый стон на свете. Она выгнулась, и я резко потянул клитор, доводя ее до оргазма.
Марселла вскрикнула, впервые не сдерживаясь. Этот страстный, наполненный похотью крик почти заставил меня кончить в штаны. Я смотрел на нее, завороженный ее распутным выражением лица. Но даже после оргазма Марселла выглядела элегантно, будто невидимая корона по-прежнему прочно держалась на ее голове.
Наконец я остановился, и дыхание Марселлы замедлилось. Моя собственная потребность стала теперь почти невыносимой, но я не хотел прерывать момент. К счастью, это сделала Марселла. Она села и толкнула меня. Быстро расстегнула мои штаны, и вскоре трусы присоединились к брюкам, валявшимся на траве. У моего члена уже было собственное сердцебиение.
Марселла опустилась на колени и обхватила рукой основание моего члена. Она застенчиво посмотрела на меня, перекинув длинные волосы через плечо.
Когда она наклонилась и взяла меня в рот, я чуть не кончил от неожиданности. Учитывая, как часто я представлял себе эти мгновения, должен был испытать разочарование, но каким-то образом Марселле удалось победить мой возбужденный разум. Я не мог оторвать от нее глаз, пока она сосала мой член. Шелковистые локоны ниспадали, закрывая лицо. Я убрал их, а затем обмотал вокруг кулака, когда они снова угрожали упасть. Мне необходимо видеть ее, чтобы поверить в происходящее.
Иногда ее зубы задевали мой член, возможно, у нее были проблемы с координацией движений руки и рта. Это напомнило мне о
