Две полоски. Двойная ошибка - Ольга Дашкова
– Отойдите, сама найду дорогу, надоели уже, не дом, а особняк загадок и тайн. Кино не пробовали снимать? Хотя нет, вас бы не взяли, неубедительно. Не верю.
Меня снова никто не тянул за язык, но высказаться хотелось, отыграться на этой бледной каланче. Что за особенность – всем ко мне цепляться: то он, то этот жлоб Вадик?
Спускаюсь по лестнице, иду по коридору, сворачиваю налево и сразу попадаю в просторную гостиную. За большим столом сидят мужчины, все обращают на меня внимание. Их девять, некоторых я знаю, а двух – так особенно близко.
Шахов.
Аверин.
Павел Львович Корнев.
Противный Вадик.
Джимми Грин.
И еще четверо мужчин.
Вместе со мной нас десять человек.
По классике кто-то должен умереть в конце вечера. А убийца – дворецкий. Так и знала что Вольдемар мутный тип.
– Ольга Константиновна, прошу вас пройти, это ваше место, – Вольдемар вновь появился неожиданно, указав направление, куда идти, отодвинул стул, помог сесть.
Все продолжают смотреть на меня. Самый мерзкий взгляд и наглая ухмылка у гоблина Вадика, Корневу все равно, он погружен в свои мысли, Грин приветливо улыбнулся, другие мужчины нервно переглядывались. А вот два моих любовника смотрят совсем иначе, чувствую кожей, слишком откровенно.
– Разрешите представить: Ольга Константиновна, на момент нашей встречи она наш переводчик, мистер Грин услышит всю информацию в неискаженном виде, – Марк откинулся на спинку стула, представил меня собравшимся.
– А мы знакомы с прекрасной девушкой, – сидящий рядом со мной Грин улыбнулся, показывая ровные фарфоровые зубы. Вадик крякнул в кулак, Корнев заерзал на стуле.
– Если все собрались, тогда начнем, я обрисую, как вам всем действовать дальше и куда двигаться.
А дальше был скандал.
После долгого монолога Аверина о судьбе фирмы Павла Львовича, после всех выдвинутых условий и предупреждений, что может произойти в случае их невыполнения, поднялась буря. Я быстро переводила все слово в слово Грину, склонившись ближе, а сама понимала, что это пиздец, это такой пиздец, что лучше не иметь ничего.
Все выводы, что я сделала ранее, подслушав разговор Вадика и Корнева, подтвердились. Но они не стервятники, они не делят тушу убитого зверя, они хуже, они загоняют его в угол, в безвыходную ситуацию, заставляя самого сунуть голову в петлю или пустить пулю в висок.
Рейдеры. Вот кто они.
Грамотные, умные, с хорошими связями во всех структурах. И им неважно, как человек построил свой бизнес, на какие шел жертвы, как добивался успеха год за годом – и вот сейчас он должен все отдать.
Хотелось уйти, вновь принять душ, сесть в машину и уехать далеко, не оборачиваясь, стараясь забыть эти выходные.
Не знаю, сколько прошло времени, но за окном уже давно стемнело, мужчины спорили, кричали, кидали на стол бумаги, перебивали друг друга, но Марк всегда был спокоен, в отличие от Клима. Иногда Шахов взрывался, но быстро брал себя в руки, садился на место и стучал пальцами по полированной поверхности стола.
Было сказано много грубых и обидных слов, брошено обвинений, но Шахов и Аверин ни на секунду не опустились до этой низости. Они не были похожи на бандитов, на братков, что отжимали фирмы в далекие девяностые. Сейчас другие технологии, другие люди и ставки выше. А работали они профессионально, насколько я могла судить.
– У вас всех есть время подумать, принять наши условия или запустить процесс, который будет более болезненным, нервным и уже необратимым. Все свободны. Господин Грин, наше соглашение в силе, всего доброго. Ольга, прошу вас пройти с нами, нужно кое-что обсудить, – Марк отчеканил каждое слово, поднялся, посмотрел на меня.
Вот же черт.
– Прекрасная леди, был снова рад встрече с вами, – Грин вцепился в мою руку, потом дернул на себя и припал сухими губами к ней.
– Спасибо, и мне было приятно вас видеть, – соврала, все еще продолжая сидеть, а когда повернулась, то наткнулась на мерзкий, сальный взгляд Вадика, он как раз стоял у выхода из гостиной.
– Ольга! – это уже меня позвал Шахов.
Пришлось пойти за мужчинами, лишь бы вновь не сталкиваться с этим мерзким гномом, для которого все женщины шлюхи.
Пройдя по коридору за Климом и Марком, остановилась у открытой двери, за спинами мужчин был накрыт стол, пахло едой, даже были зажжены свечи.
Это что, ужин в интимной и приватной обстановке? На троих? Они, вообще, нормальные?
– Проходи присаживайся, – Марк отодвинул стул.
– Думал, это никогда не закончится, до чего несговорчивый человек. Надо было на него силовиков натравить сразу, зря ты меня остановил, – Шахов плюхнулся на стул, взял с блюда кусок мяса, закинул в рот.
– Я не голодна, и я хочу уехать.
– Так скоро? И даже не попробуешь то, над чем колдовал наш повар?
– Я сказала, я не голодна.
Вообще-то, при запахе еды есть захотелось ужасно, с утра ничего не было во рту, кроме пальцев Аверина, после того как они побывали во мне.
– А вот я очень голоден, давай, крошка, садись, но сначала все это, а потом уже ты и твоя сладкая киска.
– Клим, заткнись, девочка напугана. Тебя расстроило то, что ты видела и слышала?
– Я ничего не видела и не слышала, я вообще вас не знаю и знать не хочу. И мне все равно, что происходит, я просто хочу жить своей жизнью и никогда, никогда вас не встречать.
Захлестнула горькая обида за все – за то, что я такая неудачница, что не могу встретить нормального мужика, а если и встретила, то сразу двоих, да и те оказались замешаны в криминале. Да вообще непонятно чем они еще занимаются, может быть торгуют оружием, наркотиками и людьми на органы.
– Все твои мысли сейчас написаны на лице и то, что ты говоришь это неправда.
– Правда, никогда, никогда не хочу вас встречать.
– Никогда не говори «никогда». А как же Иван? Его бы тоже не было, если бы все твои желания сбылись.
– Иван? Кто такой Иван? Марк, о ком ты говоришь?
– Марк, не надо, – сказала быстро и громко.
– Марк, не надо, – сказала быстро и громко.
– Что за секреты? Вольдемар, неси выпить и побольше!
– Оля, сядь за стол. Пожалуйста. Мы тебе не враги и никогда ими не были.
Интересно, а кто они мне?
Глава 28
Не помню момент, когда все пошло не так.
Не по моему плану, хотя плана у меня никакого и не было. Хотелось, чтобы все скорее закончилось, хотелось поехать домой, как обычно, много думать
