Инна Балтийская - Салон «Зазеркалье»

Примчавшиеся по тревоге врачи долго пытались реанимировать больную, но было поздно. Тело увезли на вскрытие. А через день Илюшу пригласили в полицию.

— Мама умерла не своей смертью, ее отравили! — художник, жалобно моргая, смотрел мне в глаза.

Да, вот мне и урок — нельзя с первого взгляда определить, чего стоит человек. Не судите да не судимы будете. Ничего удивительного, что бедняга запил. После такого-то удара! Мать умерла. Вскоре выяснилось, что ее убили. Жена уехала, Бог знает, когда вернется. Самая крепкая психика надломится. А Илья — все-таки художник, натура тонкая, творческая. У него по определению не может быть стальных нервов.

Живописец продолжил свой рассказ. Экспертиза установила, что в систему с физраствором неизвестный злоумышленник подмешал цианистый калий. Совсем немного, всего одну ампулу, но этого хватило с лихвой.

Благодаря показаниям соседок, первым делом полиция, естественно, заподозрила Татьяну. Илье даже не поверили на слово, что жены уже два дня как нет в городе. Отправили запрос на Украину, в отделение киевской милиции. Оттуда пришел ответ — гражданка Фомина действительно прибыла к матери в указанный мужем срок.

Проверили и самого любящего сыночка. Но Илья в роковой день у матери не появлялся. Более того, выполняя настоятельную просьбу жены, именно в это время ждал сантехника из домоуправления. С рабочим Татьяна договорилась заранее, пришел тот вовремя, с протекающим унитазом прокопался весь день. И потому без колебаний подтвердил невиновность злосчастного Илюши.

Впрочем, будь даже алиби Татьяны или Ильи сомнительными, что бы это дало следствию? Да ровным счетом ничего! Во-первых, ни у художника, ни у его жены не было доступа к редким ядам. Цианид в аптеках не продается, в лабораториях каждая ампула на учете. А специальных химических знаний у супругов не было и быть не могло. Во-вторых, и это главное, обоих хорошо знали в больнице — и врачи, и дежурные медсестры, и обе соседки Евдокии Федоровны по палате. И все они в голос подтвердили, что ни одного из супругов, равно как и похожих на них лиц, в тот день в отделении не было.

— Более того, — голос рассказчика понизился до шепота, — я сам на следующий день пошел в палату матери. Просто поговорить с ее соседками, понимаете… И они мне сказали, что весь тот страшный день провели в палате, ни на минуту не выходили. Как раз случилась магнитная буря, обе чувствовали себя неважно, поэтому завтрак и обед им принесли прямо в постель. И даже в туалет они не отлучались, рядом с каждой стояло личное судно. И, вы не поверите… Они мне сказали, что за весь тот день в палату вообще никто не заходил!

ГЛАВА 15

Я в глубокой задумчивости спускалась в свой подвальчик. Где-то я уже слышала про убийство в больнице, правда, с помощью серной кислоты, а не цианида. Вспомнила! Это Марья Федотовна, моя впечатлительная клиентка, рассказала душераздирающую историю про трех отморозков. Особенно ее поразило именно то обстоятельство, что в палату к убитому НИКТО не входил. Правда, Марья Федотовна допускала присутствие некоего астрального тела.

Меня логика собеседников просто убивала. Ну ладно, они уверены, что флакончик с кислотой, равно как и ампула с цианидом, забрались в палату сами. Но ведь, получается, и штатив с капельницей тоже пришел к больному сам! Представляете зрелище? Прямо на глазах изумленной публики громоздкий штатив открывает дверь, подходит к кровати, закатывает больному рукав, и в вену совершенно самостоятельно вонзается игла. На фоне таких чудес небольшая ампула действительно могла прибыть в гордом одиночестве и влиться в систему незаметно.

А если подумать как следует, становится понятно, что, кроме прикованных к койкам пациентов, в палате находился хотя бы один посторонний человек, причем в обоих случаях. Естественно, это была медсестра, которая ставила капельницу. Вполне возможно, что туда уже заранее впрыснули отраву. Тогда медсестра и есть искомое астральное тело. Но как-то это несерьезно. Если бы цианид подействовал сразу, то медсестру заподозрили бы первую. Но чуть позже к больной могла подойти еще одна девушка в белом халате. И на глазах у пациентов добавить в баллон с физраствором немного жидкости. Голову даю на отсечение, никто из больных не обратил бы внимание на то, что сестричка появлялась дважды! И уж тем более, что это не та женщина, которая была в палате несколько минут назад. Белый халат и шапочка любых дам сделают похожими как две капли воды.

Ну что же, поиски киллера придется начинать с больницы. Если убийство — дело рук штатной медсестры, ее будет легко вычислить. Впрочем, тогда отравительницу наверняка арестовала бы полиция, не одна я такая умная. Так что, скорее всего, действовала залетная гастролерка. Значит, все, тоненькая ниточка оборвется…

От размышлений меня отвлек громкий плач. Нет, скорее рыдания. Я поморгала, и мой взгляд сфокусировался на происходящем. А происходило следующее. Облокотившись мощной грудью на стойку, Дайга поливала горючими слезами безвинный пластик. Еще одна гадалка, Кларисса, суетилась вокруг со стаканом воды.

— Дайга, что с тобой? Кто тебя обидел? — я тоже включилась в «ритуальный танец».

В ответ раздавались только всхлипы и стоны. От рыданий Дайга не могла говорить. За нее ответила Кларисса:

— Наш-то сосед, — выразительный кивок в сторону кабинета Сумкина, — что учудил! Сегодня приходит наша Алиса в салон и сходу — к Дайге. Уволю, кричит, вы что тут себе позволяете! У меня из-за вас неприятности будут! Я вас для чего на работу принимала, чтобы вы развлекались? В общем, оказалось, ей вечером позвонил Сумкин и наябедничал, якобы Дайга его привораживает. Кстати, с твоей помощью!

Я в растерянности села, как мне показалось, на стоящий сзади стул. Увы, только показалось. Сидя на полу и потирая ушибленное мягкое место, я задумчиво глядела на стул, оказавшийся минимум в метре от меня.

Можно считать, Сумкин своего добился. Бедная Дайга не скоро опомнится. Интересно, свое странное обвинение он высосал из пальца или в его дурной голове на самом деле зародилась такая нелепая мысль? Впрочем, сейчас следует подумать о более важных вещах.

— Кларисса, так чем дело-то кончилось? Выгоняет нас Алиса или как?

— Она полчаса тут кричала: то велела убираться вам обеим, чтобы глаза ее вас не видели, то заявляла, что ползаработка удержит. Но под конец вроде успокоилась. Да ты не переживай, Алиса баба вздорная, но, в принципе, не злая. Велела вам извиниться перед Сумкиным и бросить свои глупости. Думаю, все обойдется.

Я поднялась с пола. Хорошо Клариссе рассуждать. А как перед психом извинишься? Он в самых невинных словах усмотрит второй, а то и третий смысл, оскорбится еще больше. Ну, думай, великая сыщица! На кону твое рабочее место, которое ты нашла с таким трудом.