Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы - Элеонора Бостан
Стиснув зубы, он оторвал свое тело от столба, в первое мгновение испугался, что ноги подогнутся, он рухнет на чистый асфальт, и на этом его славное Путешествие Гордости закончится. Но он выстоял, пошатнулся, схватился вытянутой рукой за еще теплый металл столба, попытался вдохнуть. Мышцы как будто отказывали одна за другой, как будто жизненная сила вдруг покинула его, оставив тело без энергии, как механическую игрушку с севшей батарейкой. Ничего подобного с ним никогда еще не случалось, он всегда был здоровым и полным сил, и вдруг так внезапно… Ну, смерть не присылает тебе уведомление за 2 недели, сказал он себе, и эта мысль вдруг показалась ему такой забавной, что он даже улыбнулся. Вернее, сделал попытку – на лице мышцы тоже почему-то онемели и не хотели слушаться. С кривой улыбкой безумца, он шагнул на проезжую часть, выставив руки перед собой, как слепец – просто это помогало удерживать равновесие в кружащемся вокруг него мире. Первую полосу он миновал благополучно, до островка безопасности – узкой полоски газона в бетонном ложе – оставалось совсем чуть-чуть, кто-то посигналил ему, Матвей даже не повернулся, понимая, что если еще начнет вертеть головой, точно потеряет равновесие и рухнет прямо на дорогу. Водитель еще раз гневно посигналил и проехал. Осталось всего 2 полосы, в мельтешении черных точек он всё же мог видеть освещенные аллеи сквера, скрытые от ночного неба могучими деревьями.
– Эй, идиот! Куда прешь, пьянь вонючая! – прокричала хриплым прокуренным голосом женщина из большого внедорожника, едва не сбившего Пророка на середине последней полосы.
Он ее почти не услышал, его организм подходил к какой-то финишной черте, а конец ли это его жизни или просто обморок, он знать не мог. Подволакивая ноги, он ступил на тротуар и вцепился в первый же фонарный столб, подумав, что всё в жизни повторяется, как спираль, просто похожие события каждый раз имеют немного другие декорации. Думать он всё еще мог, что не могло не радовать.
Не дури, вдруг заговорил голос в его голове, спокойный и всезнающий, вызови скорую, возможно, у тебя еще неплохие шансы на выживание, отдохнешь в больничке пару дней, зато жизнь снова станет прежней… А хотел ли он прежней жизни? А чего он вообще хотел? Кризис среднего возраста настиг его, или он просто исчерпал один уровень жизни, прошел его вдоль и поперек, но по какой-то причине отказывался идти на следующий? Это как застрять навечно в средней школе, подумал вдруг Пророк, ты просто не хочешь взрослеть и двигаться дальше, тебе кажется, что там, за стенами, мир, который не для тебя, скучный и бессмысленный. И ты притворяешься, врешь самому себе, пока однажды не доводишь себя до срыва. Потому что какая-то часть сознания всегда всё видит и знает, часть, которую невозможно обмануть, до некоторых пор стоит молча в сторонке, кивает и не спорит, а потом обрушивает на тебя тонну убивающих фактов, и эта правда раздавливает тебя.
И еще одну неприятную и пугающую истину вдруг понял Матвей: иногда ты готов умереть, но не расставаться с иллюзией. Когда страх или просто понимание самого себя говорит тебе, что за пределами выстроенных тобой стен нет счастья для тебя, что ты никогда не впишешься и не станешь тем, кто нужен этому миру, тогда ты предпочтешь смерть пустой и несчастной жизни. Иногда душа знает, что у тебя есть лишь одна дорога, и если она больше никуда не ведет – что ж, значит, подошел к концу и твой путь.
И эта мысль не была грустной, совсем наоборот, она наполнила его спокойствием и правильностью. В конце концов, он сам выбирал свой путь и сам принимал все решения, он никогда не был покорным барашком из огромного стада. Жить или умереть, как жить и как умереть – всё это выбор, всё это решения, которые большинство просто не в состоянии принять, такие решения для единиц, для отчаянных храбрецов. И это трусливое стадо прекрасно это знает, подумал Пророк, закрывая глаза и вдыхая вонь выхлопных газов, смешанную с вечерним бризом, они знают, что никогда не решаться на шаг в неизвестность, поэтому дружно осуждают всё то, на что сами неспособны. «Мы не делаем так не потому что не можем (хотя сами знаем, что не можем, но это тайна, вернее, легенда о тайне, ведь все всё прекрасно понимают) не делаем, потому что это плохо! Это нельзя, только плохие люди так делают. И они плохо заканчивают, да». Как будто кто-то из этих баранов заканчивает хорошо, презрительно усмехнулся про себя Пророк.
– Эй, дружище, – пока он старался собрать силы для последнего рывка, к бордюру из потока машин подъехало такси. Какой-то частник на Гранте. – Вижу, ты на ногах не стоишь? Отвезти куда? Недорого, а город я как свои пять знаю, адрес с полуслова пойму.
Его маленькие глазки щупали Пророка, как ножки тысячи насекомых, водитель наклонился к пассажирскому сидению и смотрел на потенциального клиента исподлобья, изо всех сил изображая честность и участие. А вот и первый «рыбак», понял Матвей, но от этого козла он хотя бы мог отделаться, чего не скажешь о гигантах «курортного рыболовства» с синими мигалками и целыми фургонами для хранения «улова». Дожился, подумал Пророк, стал бросающейся в глаза добычей. Внезапно злость вскипела в нем, он знал, что надо делать.
– На халяву отвезешь? – поинтересовался он совершенно не заплетающимся языком, только интонации были странные. Он улыбнулся до ушей и запустил руку в волосы (все еще шикарные и почти не тронутые сединой), взлохматил, потом повел рукой в сторону, совершенно бессмысленное движение. – Тот козел всё выгреб, сука, но это дерьмо того стоит, да…
Он снова растянул рот в безумной улыбке – много усилий на это не ушло, лицо онемело и почти не подчинялось, как и остальное тело, только мозг работал так же, как всегда, бесстрастно регистрируя масштабы катастрофы – и схватился за фонарный столб.
– Я не откинусь по дороге, я совсем чуть-чуть, просто для кайфа, честное пионЭрское, – и он начал хихикать.
Маску участия и честности как ветром сдуло, перемена была такой стремительной, как спецэффект в кино. Таксист отшатнулся, изрыгнул поток матерных слов.
– Эй, может у меня чего осталось,
